• На главную

БЕСЕДA XLIII
Приидоста же два ангела в Содом в вечер (Быт. XIX, 1).
1.
Как цветущий луг представляет взорам на себе различные и разнообразные цветы, так божественное Писание показывает нам добродетели праведных, - не для того однакож, чтобы мы только мимоходом наслаждались благоуханием их, как (наслаждаемся) благоуханием цветов, но для того, чтобы мы постоянно собирали отсюда плоды в свою пользу. Там, лишь только возьмем цветы в руки, они вскоре увядают и теряют свою приятность. А здесь не так: воспринимая слухом добродетели праведных и слагая их в глубине нашего сердца, - мы во всякое время можем, если захотим, наслаждаться их благоуханием. Итак, если таково благоухание (добродетелей) святых, изображаемых в божественном Писании, то испытаем сегодня благоухание добродетелей Лота, чтобы в точности узнать, как общение с праотцем (Авраамом) возвело этого праведника на крайнюю высоту добродетели, и как (идя) по следам праотца, он сам показывает свое страннолюбие на деле. Но чтобы слово наше было яснее, лучше выслушать самыя слова Писания: приидоста же, говорит оно, два ангела в Содом в вечер? Почему Писание так начинает: приидоста же два ангела в Содом в вечер? - После того, как (ангелы) были приняты праотцем и пошли от него, благопопечительный и человеколюбивый Господь, по свойственной Ему благости явившийся тогда в образе человека, остался беседовать с праотцем, как вы вчера слышали, желая всех нас научить о Своем крайнем долготерпении и о пламенной любви праотца. Между тем ангелы устремились к Содому. Итак, божественное Писание, соблюдая порядок повествования, теперь говорит: приидоста же два ангела в Содом в вечер с тем, чтобы исполнить повеление (Божие). Заметь же точность и осмотрительность божественнаго Писания, как оно означает нам и самое время, в которое (ангелы) пришли; оно говорит, (что это было) вечером. Для чего же обозначено время? И для чего именно они пришли вечером? Для того, чтобы показать нам, как велико было страннолюбие Лота. Как праотец в полуденное время сидя, (у дверей палатки), наблюдал проходящих, так сказать ловил их, подбегал на встречу к путникам и с великою радостию принимал их, - так и праведный Лот, зная крайнее развращение жителей содомских, не опускал и вечерняго времени, а ждал даже до этого времени, не встретится ли ему какое-нибудь сокровище, и нельзя ли ему будет пожать плоды страннолюбия. Поистине, надобно удивляться величию добродетели этого праведника, - как он, находясь среди таких беззаконников, не только не сделался оттого безпечнее, но показал в себе еще тем большую добродетель, и когда все, так сказать, неслись по стремнинам, он один среди такого множества шел ровным путем. Как же теперь иные говорят, что живущему среди города невозможно соблюсти добродетели, но что для этого нужно удалиться от мира и пребывать в горах, и что невозможно быть добродетельным человеку, занятому управлением своего дома, имеющему жену и озабоченному детьми и рабами? Пусть посмотрят на этого праведника с его женою, детьми и рабами, как он, живя в городе, между такими развращенными и беззаконными людьми, как светоч сияет среди моря, и не только не угасает, но еще тем больший издает свет. Не с тем, однако, говорю я это, чтобы препятствовать удалению из городов и возбранять пребывание в горах и пустынях; но чтобы показать, что желающему соблюдать воздержание и бодрствовать ничто не может препятствовать. Как безпечному и нерадивому самая пустыня не может принести никакой пользы, потому что не от места зависит совершенство добродетели, но от расположения души и нравов, так трезвенному и бодрствующему (над собою) не может нисколько повредить и пребывание среди города. Я даже желал бы, чтобы добродетельные люди, подобно этому блаженному (мужу), наиболее жили среди городов; здесь они служили бы для других закваскою, и возбуждали бы их к подражанию себе. Но так как это представляется трудным, то пусть будет хоть так, как я прежде сказал [1]. Преходит бо образ мира сего, (1 Кор. VII. 31) и кратка настоящая жизнь. Если ныне, находясь еще на поприще, мы не совершим подвигов добродетели и не будем избегать сетей зла, то впоследствии, хотя и станем обвинять самих себя, но уже тщетно: тогда раскаяние будет уже безполезно. Пока мы находимся в настоящей жизни, возможно еще, раскаявшись, получить оттого пользу, и очистив прежния согрешения, удостоиться милосердия от Господа. Если же, опустив настоящее время (жизни), будем внезапно (от нея) восхищены, то, хотя и будем тогда каяться, но уже не получим от того никакой пользы. А чтобы тебе убедиться в этом, послушай, что говорит пророк: во аде же кто исповестся Тебе (Пс. VI, 6)? И еще: брат не избавит, избавит ли человек (Пс. XLVIII, 8)? Некому, говорит, будет там избавить человека, погибшаго от собственной безпечности, хотя бы тут был брат, или отец, или мать. И что я говорю: брат, отец и мать? И самые праведники, получившие великое дерзновение (пред Богом), тогда не будут в состоянии помочь нам, если мы теперь будем предаваться безпечности. Если, сказано, станет Ной, и Иов, и Даниил, сынов своих и дочерей своих не избавят (Иезек. XIV, 18) [2]. Заметь силу этой угрозы, - и то, каких праведников (Писание) представило в пример. Именно эти самые праведники в свое время служили для других посредниками спасения: так Ной, когда страшный потоп покрыл вселенную, спас жену свою и сыновей; подобным образом Иов был для других причиной спасения; и Даниил многих избавил от смерти, когда жестокий властелин (Навуходоносор), испытуя некоторыя сверхъестественныя явления, повелел умертвить халдеев, волхвов и гадателей (Дан. V, 11).

2.
Итак, мы не должны думать, что то же будет и в грядущем веке, то есть, что добродетельные люди, имеющие дерзновение пред Богом, в состоянии будут освободить от будущих наказаний близких к ним людей, которые живут здесь в безпечности. Поэтому-то Писание и приводит в пример упомянутых праведников, с целию навести на нас страх и научить нас полагать надежду спасения, после благодати свыше, в собственных добрых делах, но не разсчитывать на добродетели предков, или на что-либо другое, если сами остаемся во зле. Если имеем предков добродетельных, то надо стараться о том, чтобы подражать их добродетелям. А если бы случилось противное и мы происходили бы от порочных предков, то не опасаться от того для себя самих какого-либо вреда, а только самим надобно упражняться в подвигах добродетели; тогда и не будет нам от того никакого вреда. Каждый или увенчевается, или осуждается, смотря по тому, что сам сделал, как и блаженный Павел говорит: да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага или зла (2 Кор. V, 10), и опять: иже воздаст коемуждо по делом его (Рим. II, 6). Зная все это и оставив всякую безпечность, посвятим все свои силы добродетели, пока еще находимся на поприще, пока еще не кончилось зрелище; позаботимся о нашем спасении, чтобы, совершив подвиг добродетели в это краткое время, получить на то награду в безконечном веке. Вот и праведный (Лот), хотя жил среди такого множества людей порочных, и не имел ни одного подражателя своей добродетели, а напротив еще видел, что все и насмехаются и издеваются над ним, однакож не только не ослабел от того в добродетели, но еще так просиял, что удостоился принять к себе и ангелов, и когда все совершенно погибли, он один с своими дочерьми избежал постигшей город казни. Но возвратимся к порядку слова. Приидоста же, сказано, два ангела в Содом в вечер. Это указание времени с особенною силою показывает нам добродетель праведника: и с наступлением вечера он не сходил с своего места в ожидании (путников). Он знал, какая польза. может произойти для него отсюда, а потому, желал получить такое богатство, употреблял все старание и не уходил [3] даже по окончании дня. Таково-то свойство души пламенной и бодрственной: не только никакими препятствиями не удерживается она от обнаружения своей добродетели, но напротив, чем больше препятствий, тем сильнее она возбуждается и тем больший зажигает в себе пламень ревности. Видев же Лот, сказано, воста в сретение им (ст. 1). Да слышат это люди, которые прогоняют от себя пришельцев, прибегающих к ним с просьбами и с сильными убеждениями, и обнаруживают явное безчеловечие. Посмотри на этого праведника, как он не дожидался, чтобы к нему подошли, но, подобно праотцу (Аврааму), не зная, кто эти прохожие, а только предполагая, что они какие-нибудь путники, лишь увидел их, вскочил и так обрадовался, как будто искал себе добычи и нашел, чего искал. Видев, сказано, воста в сретение им, и поклонися лицем на землю. Он благодарил Бога за то, что Он удостоил его принять этих путников. И вот добродетель его души: он признал великим благодеянием Божиим то, что встретил этих мужей, и принятием их исполнил желание собственнаго сердца. Не говори мне, что это были ангелы; но подумай о том, что праведник не знал еще этого, а принимал их, как людей незнакомых, мимоидущих, и такою мыслью руководился тогда в своих поступках. И рече: се, господие, уклонитеся в дом раба вашего, и почийте, и омыйте ноги ваша, и обутреневавше отыдете в путь свой (ст. 2). Довольно этих слов, чтобы видеть сохранявшуюся в душе праведника добродетель. Как не удивиться глубокому его смирению и тому пламенному усердию, какое он показывал в гостеприимстве! Се, господие, говорит он, уклонитеся в дом раба вашего. Их называет господами, а себя самого - рабом их. Со, вниманием выслушаем, возлюбленные, эти слова, и научимся сами поступать таким образом. Славный, именитый, живущий в таком богатстве домовладыка называет господами путников странных, незнакомых, незнатных по виду, прохожих, ни в каком отношении не близких к нему: уклонитеся в дом раба вашего, и почийте, говорит. Наступил, говорит он, вечер, послушайте же меня, и облегчите себя от дневного труда, отдохнув в доме раба вашего. Разве, говорит, я обещаю вам что-нибудь особенное? Омыйте ноги ваша, утомленныя путешествием, и обутреневавше отыдите в путь свой. Окажите же мне эту милость, и не отриньте моей просьбы. И реша, сказано, ни , но на стогне почием. Но праведник, видя, что и после столь усильной его просьбы они отказываются, не охладел, не отстал от своего намерения и не поступил так, как часто мы делаем. Мы обыкновенно, когда и захотим пригласить кого-нибудь к себе, лишь заметим, что он хотя слегка отказывается, тотчас отстаем; и так бывает, у нас оттого, что мы делаем это не с усердием и искренним желанием, а большею частию считаем себя совершенно правыми, если можем сказать, что сделали свое дело.

3.
Что ты говоришь: „сделал свое дело"? Ты потерял добычу, упустил сокровище, - и будто сделал свое дело? Тогда сделал бы ты свое дело, если бы не выбросил из рук сокровища, если бы не пробежал мимо своей добычи, если бы показал страннолюбие не на словах только, ради приличия. Не так поступил тот праведник (Лот), а как? Увидев, что странники противятся (его желанию) и хотят остаться на улице (а это делали ангелы для того, чтобы тем более открыть добродетель праведника и всем нам показать, как велико было его страннолюбие), он уже не довольствуется просьбою и убеждением их на словах, а употребляет даже силу. Так и Христос сказал: нуждницы восхищают Царство небесное (Матф. XI, 12). Конечно, где имеется в виду духовное приобретение, там и настойчивость уместна, и усилие похвально. И принуди [4] я, сказано (ст. 8). Мне представляется, что он увлекал их даже насильно. Затем, когда странники увидели, что праведник решился так поступить, и не отстанет, пока не исполнит своего намерения, уклонишася к нему, как сказано, и внидоша в дом его, и сотвори им учреждение, и опресноки испече им, и ядоша пред спанием (ст. 3). Видишь ли, что и здесь страннолюбие открывается не в богатстве угощения, но в обилии душевнаго усердия? Принудив их войти в свой дом, он немедленно стал исполнять дело гостеприимства: сам занят был служением пред ними, предлагал им пищу, оказывал всякую честь и услугу пришедшим, принимая их за обыкновенных путников. Мужие же града Содомляне обыдоша [5] дом от юноши даже до старца, весь народ вкупе, и называху [6] Лота, и глаголаху к нему: где суть мужие, вшедшии к тебе нощию? Изведи я к нам, да будем с ними (ст. 4 и 5). Не оставим, возлюбленные, этих слов без внимания; заметим не только все неистовство их (содомлян), не заслуживающее никакого прощения, поразмыслим и о том, как праведник, живя среди таких зверей, так просиял и показал столь великое превосходство добродетели, - как он мог переносить их беззаконие, как не бежал из такого города, как терпел какой-либо разговор с ними. - Я объясню, как это было. Господь всяческих, предвидя чрезмерное нечестие содомлян, устроил так, что между ними поселился этот праведник, для того, чтобы он, как наилучший врач, мог обуздывать силу их злых болезней. И хотя праведник видел, что они уже заражены неисцельными болезнями, и не хотят принимать никакого врачевания, но все-таки не оставил их. Таково свойство врача: хотя он и видит, что болезнь не поддается его искусству, однакож не перестает исполнять свой долг, для того, чтобы показать силу своего искусства, если сумеет со временем возставить (от болезни) страждущаго; если же нисколько не успеет, то по крайней мере будет иметь тем больше для себя оправдания в том, что с своей стороны он ничего не оставил, что только мог сделать. Так было и здесь. Праведник, не смотря на то, что жил среди таких людей, остался праведным и сохранял любовь к добру; а они лишились всякаго прощения потому, что не только не оставили зла, но более и более умножали его. Смотри обыдоша, сказано, дом от юноши даже до старца, народ вкупе. Какое великое согласие во зле, какое сильное стремление ко греху, несказанная чрезмерность беззакония, непростительное намерение! От юноши, сказано, даже до старца: не только юноши, но и старые летами, и весь народ вкупе, стремились к этим беззакониям. Не устыдились они дерзнуть на это безстыдное и срамное дело, не подумали о всевышнем Оке, не посовестились и пред праведником, не пощадили и тех, которых признавали за странников, и которые пользовались его гостеприимством; но без стыда, с открытою, так сказать, головою [7], произнося безпутныя речи, приступили к дому, и вызвав праведника, говорили ему: где суть мужие вшедшии к вам? Изведи я, да будем с ними. Из опасения такого-то, думаю, беззаконнаго их намерения и нечестия праведник и сидел при дверях своего дома до вечера, чтобы не допустить никого из прохожих, не знающих этого, попасть в их сети. С страннолюбием соединяя в себе и высокое целомудрие, праведник заботился о том, чтобы всех мимоидущих принимать к себе, и желал, чтобы никто не укрылся от него; а таким образом он принял и тех (путников), не как ангелов, а как обыкновенных людей. Но беззаконники, не показывая (с своей стороны) ничего подобнаго, дерзновенно решались только на такия дела, которыя превышают всякия другия злодеяния. Итак, (ангелы) хотели остаться на улице, чтобы доставить праведнику случай показать на них свое страннолюбие, и чтобы открыть ему из самых дел содомских жителей, сколь достойно заслуживали ожидавшую их казнь эти люди, преданные столь необычайному беззаконию.

4.
Но посмотрим далее на величие добродетели праведника: исшед, сказано, к ним [8] в преддверие, двери же затвори, рече же к ним (ст. 6). Смотри, как боится праведник, и(как он) трепещет за безопасность странников. Не без причины и двери затворил он за собою, но потому, что знал неистовство и дерзость содомлян и подозревал злой их умысел. Потом говорит им: никакоже, братие (ст. 7). О, долготерпение праведника! О, глубина смирения! Обращаться с такими людьми с такою кротостию - вот истинная добродетель. Без сомнения, желая уврачевать больного, или образумить беснующагося, никто не делает этого с гневом и жестокостию. Смотри же, как он называет братьями хотевших совершить такое преступление, желая устыдить их, пробудить их совесть и отклонить их от гнуснаго намерения: никакоже, братие [9], говорит он, не дейте зла. Не замышляйте, говорит, ничего такого, не затевайте этого постыднаго дела, не низвращайте самой природы, не выдумывайте противуестественнаго смешения. А если уже хотите удовлетворить влечению ваших неистовых страстей, то я доставлю вам к этому средство такое, что ваше преступление будет несколько легче: суть ми две дщери, яже не познаша мужей [10] (ст. 8). Оне еще не испытали, говорит он, брачнаго сожития, остаются неприкосновенными, в самом цветущем возрасте, блистают красотою. Я готов отдать их всем вам; делайте с ними, что хотите. Взявши их, говорит, исполните ваше непотребство с ними и удовлетворите ваше нечистое желание; точию с мужем сим никаковыя [11] сотворите обиды, того бо ради внидоша под кров дому моего. Я принудил их, говорит, войти под кров мой; итак, чтобы беззаконный поступок с ними не был приписан мне, чтобы мне не сделаться для них виновником оскорбления, они пусть будут свободны от ваших рук, а вот вместо них я даю вам двух моих дочерей. Какая добродетель в праведнике! Она превосходит всякое страннолюбие! Кто достойно восхвалит такую любовь (к ближним) этого праведника, который даже дочерей своих решился не пощадить, чтобы только оказать уважение странникам и спасти их от беззакония содомлян? И вот, он даже дочерей своих отдает, чтобы посторонних путников (опять повторю), ни в каком отношении неизвестных ему, избавить от насилия беззаконников. А мы, часто видя братий наших, падающих в самую глубину нечестия и, так сказать, в челюсти диавола, не хотим принять участия в них, ни даже словом, ни посоветовать им что-либо, ни сделать словеснаго вразумления, и таким образом избавить их от зла и руководить к добродетели. Какое можем мы иметь оправдание, когда этот праведник, в своем попечении. о странниках, даже дочерей своих не пощадил, а мы столь немилосердны к нашим (братиям), и нередко произносим эти холодныя и полныя неразумия слова: „что общаго у меня с ним? Мне нет заботы, нет дела до него". Что ты говоришь, человек? Будто не имеешь с ним ничего общаго? Он брат твой, имеет одинаковую с тобою природу; вы живете под властию одного Господа, а нередко приобщаетесь одной и той же трапезы, разумею - духовной и страшной, - и ты говоришь: у меня ничего нет с ним общаго, и без милосердия бежишь от него прочь, не хочешь подать руки падшему? Иудеям закон повелевал не оставлять без помощи падшаго скота, даже принадлежащаго врагам их. А ты, видя брата своего, изъязвленнаго диаволом и падшаго не на землю, а в глубину греха, не извлекаешь его оттуда своими наставлениями, не делаешь ему с своей стороны никаких внушений, не заботишься и других, если возможно, взять с собою на помощь, чтобы избавить из челюстей зверя собственный член твой и возвратить ему принадлежащее достоинство, чтобы и сам ты, когда случится тебе пасть в сети лукаваго демона (чего не дай Бог!), мог иметь людей, готовых помочь тебе и освободить от рук диавола. Так, Павел, желая возбудить галатов к попечению о своих членах, говорит: блюдый себе, да не и ты искушен будеши (Гал. VI, 1). Как бы так говорит он: если ты без сострадания и милосердия будешь проходить мимо брата, то, может быть, когда сам падешь, другой точно так же пройдет мимо тебя. Если же ты не хочешь быть оставленным без внимания, когда бы случилось тебе пасть, то и сам не пренебрегай падшими, но оказывай им всякую любовь, и почитай за величайшее благо возможность спасти брата. Ни в чем не может быть столько добродетели, как в этом деле. Ведь если только ты подумаешь, что тот, кого ты пренебрегаешь, и оставляешь без внимания, удостоен от Господа твоего такой чести, что для него не отрекся Он излить даже кровь Свою, как и Павел говорит: и погибнет немощный брат в твоем разуме, его же ради Христос умре (1 Кор. VIII, 11), то как после этого не скроешься сам (от стыда) в землю? Если для него Христос излил даже кровь Свою, что же особеннаго сделаешь ты, когда покажешь к нему свою благосклонность, словесным увещанием возставишь падшаго и душу его, потопляемую, а может быть, уже и потонувшую, возведешь из глубины зла, поможешь ей увидеть свет добродетели и не устремляться опять ко мраку греховному?

5.
Итак, умоляю, станем подражать этому праведнику, и даже если бы нужно было для спасения ближняго потерпеть что-либо неприятное, не откажемся и от этого. Такое терпение послужит для нас залогом спасения и даст нам великое дерзновение (пред Богом). Посмотри же, возлюбленный, на этого праведника, как он противустал целому народу, который обнаружил такое единодушие во зле, и какое при великой кротости оказалось у него необыкновенное мужество. Правда, он не мог укротить неукротимаго их неистовства. И после его слов к ним, исполненных удивительной кротости, когда на словах, как бы собственными руками, он уже отдал им своих дочерей, что они говорят ему? Отыди отсюду (ст. 9). О, безмерное опьянение! О, крайнее безумие! Такова-то эта злая и неукротимая похоть: как скоро она возьмет верх над разсудком, то не оставляет в нем никакого чувства благопристойности, а все окутывает тьмой и мраком ночи. Отыди, говорят, отсюду: пришел еси обитати, еда ли и суд творити? Ныне убо тя озлобим паче, нежели оных. Смотри, с какою кротостию говорит им праведник, и какую они позволяют себе дерзость! Как бы самим диаволом приведенные в неистовство, и как бы им водимые, они возстают таким образом на праведника и говорят: пришел еси обитати, еда ли и суд творити? Мы приняли тебя, говорят, как пришельца; а ты стал и судьею над нами? О, крайняя безсовестность! Надлежало бы устыдиться, тронуться внушением праведника; а они, подобно сумасшедшим, которые покушаются и самого врача поразить, говорят праведнику: тя озлобим паче, нежели оных. Если не хочешь, говорят они, замолчать, то знай, что твое ходатайство за них ни к чему более не послужит, кроме того, что они избегнут опасности, а ты ей подвергнешься. Насильствоваша же Лота [12] зело. Посмотри, какое мужество оказывает праведник и как усиливается противостоять такому многолюдству. И приближишася, сказано, разбити дверь. Так как, выходя к ним и предвидя их неистовство, он затворил за собою дверь, то вот эти непотребные, беззаконные люди, не терпя увещания от праведника, насильствоваша его, и усиливались даже разломать дверь. Но теперь, когда уже на деле открылись и добродетель праведника, и его попечительность о мнимых странниках, и единодушное стремление всего этого народа ко злу, теперь, наконец, открывают себя и пришельцы. Увидев, что праведник с своей стороны все исполнил (что мог сделать), они являют собственное могущество и подают ему помощь, когда неистовство содомлян подвергло его насилию. простерше же, сказано, мужие руки, вовлекоша Лота к себе в храмину, и двери храмины заключиша: мужи же, сущи пред дверьми дому [13], поразиша слепотою от мала даже до велика, и раслабишася, ищуще дверей (ст. 10 и 11 ). Видишь ли, как и праведник немедленно получает награду за свое гостеприимство, и беззаконники подвергаются достойному наказанию? Вовлекоша, сказано, Лота в храмину, и двери заключиша, мужи же поразиша слепотою от мала даже до велика, и разслабишася, ищуще дверей. Так как повредилось око ума их, то подвергаются они и телесной слепоте, да знают, что нет никакой пользы от телесных очей, как скоро повреждены очи ума. И как все они показывали единодушие во зле, и ни юноши, ни старцы не удерживались от злого умысла, то все, как сказано, и поражены были слепотою, и вместе с тем лишены были и сил телесных. Они разслабели в главнейшей части (своего существа) - душе; потому лишены и крепости телесной. И вот те, которые прежде усиливались разломать дверь и со многими угрозами обращались к праведнику, те внезапно стали разслабленными, не видя даже двери, которая была у них перед глазами. Тогда-то свободно вздохнул праведник, увидев, кто были пришедшие к нему и как велико их могущество. Реша бо ему, сказано, мужие: есть ли тебе зде зять [14], или сынове, или дщери, или аще кто тебе ин есть во граде (ст. 12)? Вот как они награждают праведника за страннолюбие, и как хотят даровать ему спасение всех близких к нему. Если, говорят, есть у тебя кто-нибудь в этом городе, если ты принимаешь в ком-нибудь участие, если знаешь кого-либо свободнаго от беззакония этих людей, то изведи от места сего и из земли этой, изведи всех своих родственников, яко мы погубляем место сие (ст. 13). Потом они указывают ему и причину этого, объясняя праведнику все с точностию: понеже вызвысися, говорят, вопль их пред Господем, и посла нас Господь истребити их [15]. Это тоже, что говорил Бог праотцу (Аврааму): вопль Содомский и Гоморский умножися мне (Быт. XVIII, 20). И здесь сказано: возвысися вопль их пред Господем.

6.
Слишком велико беззаконие их; и как болезнь их неисцельна и рана не принимает никакого врачества, то и посла нас Господь истребити его. Это самое выражал блаженный Давид словами: творяй ангелы своя духи, и слуги своя пламень огненный (Пс. CIII, 4). Мы пришли, говорят они, истребить всю эту страну (за грех обитателей и самая земля подвергается казни); итак, выйди ты отсюда. Праведник, услышав это, и узнав причину, по которой пришли эти, повидимому, обыкновенные люди, а по существу ангелы и служители Бога всяческих, изшед, глагола зятем своим, поимшим дщери его (ст. 14). Но прежде он говорил тем беззаконникам: „вот я имею двух дочерей, которыя не познали мужей"; как же здесь сказано: к зятем своим, поимшим дщери его? Не думай, что эти слова противоречат тому, что прежде сказано праведником. У древних был обычай - за много времени (до брака) совершать обручение, и часто обручившиеся жили вместе с обрученными в доме их родителей, - что и ныне бывает во многих местах. И так как здесь уже было совершено обручение, то вот Писание и называет обручившихся зятьями и говорит: поимшим дщери его, потому что в намерении и во взаимном согласии они уже взяли за себя его дочерей. И рече: востаните и изыдите от места сего, яко погубляет [16] Господь град. Возмнеся же играти пред зятьми своими. Смотри, как и они были в той же греховной закваске. Потому-то Бог, желая скорее освободить праведника от родства с ними, и не допустил дочерям его вступить в брак с ними; напротив, определил и их погубить вместе с нечестивцами, чтобы праведник избежал родства с ними, удалившись (из города) с дочерьми. Услышав от праведника эту страшную угрозу, они смеялись над ним, и думали, что слова его - шутка. Но праведник исполнил, что ему было повелено, и так как они уже обручились с его дочерями, то он и хотел их избавить от казни; но они и этим не вразумились, а остались при своих мыслях, и уже впоследствии на деле убедились, с каким вредом для себя отвергли совет праведника. Егда же, сказано, утро бысть, понуждаху ангели Лота глаголюще: востав, пойми жену твою, и две дщери твоя [17], яже имаши, и изыди, да не и ты погибнеши со беззаконми града. И смутишася (ст. 15 и 16). Не медли, говорят; уже настает время их погибели; спасай же себя, и жену свою, и двух своих дочерей; а те, которые не захотели послушаться твоего совета, спустя немного погибнут вместе с прочими. Не медли же, чтобы и тебе самому не погибнут вместе с беззаконниками. И смутились, услышав это, Лот, и жена, и дочери его. Смутишася, сказано, то есть, устрашились, пришли в великий испуг, обезпокоились от такой угрозы. Тогда ангелы, заботясь о праведнике, взяша, сказано, за руку его (ст. 16). Теперь Писание не говорит уже о них, как о обыкновенных людях, но, так как они хотели навести казнь (на город), то прямо называет их ангелами, и говорит: взяша за руку его, и за руку жены его за руки двух дщерей его, понеже пощаде и Господь. Прикосновением руки они ободряли их, укрепляли их дух, чтобы страх не ослаблял их сил. Поэтому Писание и пояснило: понеже пощаде и Господь. Так как, говорит оно. Господь признал Лота достойным спасения, то и ангелы, желая укрепить дух их, берут их за руки, и изводя их вон (из города), реша: спасай свою душу [18], не озирайся вспять, ниже постой во всем пределе, в горе спасайся, да не когда купно ять будеши (ст. 17). Так как, говорят они, мы освободили тебя от этих беззаконников, то уже и не озирайся назад и не желай видеть того, что постигнет их, но поспешай и уходи далее, чтобы избежать наводимой на них казни. Праведник, опасаясь, что, может быть, не в состоянии будет достигнуть назначеннаго ангелами места и взойти на гору, говорит: молюся, Господи, понеже обрете раб твой милость [19] пред Тобою, и возвеличил если правду твою, юже твориши на мне, еже жити души моей: аз же не возмогу спастися в горе, да не [20] постигнут мя злая и умру. Се град мой близ, еже убежати ми тамо есть мал [21] и тамо спасуся [22] и жива будет душа моя. Тебе ради (ст. 18, 19 и 20). Вы решили, говорит он, даровать мне спасение; но мне недостает сил взойти не вершину горы. Поэтому окажите мне еще большее милосердие и облегчите для меня труд: чтобы казнь, наводимая (на этот город), не застигла меня, и я не подвергся одинаковой с ними судьбе, оставьте для меня этот соседний город. Хотя этот город и беден и мал, но, спасшись в нем, я могу впоследствии жить там безопасно. И рече ему: се удивихся лицу твоему, и о словеси сем, еже не погубити града, о немже глаголал еси (ст. 21). Я принял, говорит (ангел), моление твое и исполню его; дарую тебе просимое, и для тебя пощажу тот город. Потщися убо, и вселися тамо, и спасайся [23] (ст. 22). Я ничего не сделаю до тех пор, пока ты не прибудешь туда: не возмогу бо, говорит, сотворити дела, дондеже внидеши тамо. Я забочусь, говорит, о твоем спасении и буду ждать твоего прибытия туда, и тогда уже наведу на них (содомлян) казнь. Солнце взыде на землю; и Лот вниде в Сигор (ст. 23). Около восхода солнечнаго он поспел в город, и вслед затем, как вступил в него, беззаконники подверглись казни: одожди бо, сказано, Господь на Содом и Гомор жупел и огнь от Господа с небесе, и преврати грады сия и всю окрестную страну [24], и вся живущия во градех, и все прозябающее [25] от земли (ст. 24 и 25). Да не покажется тебе, возлюбленный, странным, такое сочетание слов; таково свойство Писания, и (оно) часто так безразлично употребляет слова, - что можно видеть и в настоящем случае. Сказано: одожди Господь жупел и огнь от Господа с небесе, чтобы показать, что Сам Господь навел эту казнь, и что не только грады превратил, и всю окрестную страну, и всех живущих, но что Он истребил и прозябающая [26] от земли. Так как люди, населяющие эту землю, принесли много плодов беззакония, то Я, говорит (Господь), и земные плоды делаю негодными к употреблению, чтобы истребление плодов на этой земле служило всегдашним памятником для последующих поколений, и чтобы безплодие ея всем напоминало о беззаконии обитавших здесь людей. Видишь ли, что значит добродетель и что значит порок, и как праведник спасся, а они получили казнь, достойную своего беззакония? Праведник своею добродетелию спас и дочерей своих, и не допустил до разрушения города [27]; а те (беззаконники), напротив, крайним своим беззаконием, не только сами погубили себя и были истреблены, но и землю свою на будущее время сделали безплодною. И озреся, сказано, жена его вспять, и бысть столп слан (ст. 26). Она слышала, как ангелы повелевали праведнику не озираться назад, а бежать со всею поспешностию, но она не повиновалась и не сохранила этой заповеди, а потому и получает наказание за свое нерадение.

7.
Мы же, слыша это (повествование), будем иметь великое попечение о своем спасении; будем избегать подражания беззаконию содомлян, напротив, поревнуем страннолюбию этого праведника и его другим добродетелям, чтобы отвратить от себя гнев, движимый свыше. Невозможно, конечно невозможно, чтобы с усердием преданный добродетели не приобрел оттого себе великаго сокровища. Именно таким образом и эти праведники - праотец (Авраам) и Лот - удостоились получить свыше благодать, и думая, что принимают к себе людей, сподобились принять ангелов и даже Господа ангелов. Можем и мы, если захотим, и ныне принять Его, - Он сам сказал: иже вас приемлет, мене приемлет (Матф. X, 40). Итак, будем принимать странников, не смотря никогда на их видимую незнатность. Если с таким расположением души будем оказывать гостеприимство, то, может быть, когда-нибудь и мы удостоимся принять, под видом людей, таких странников, которые обнаружат в себе достоинство ангелов. Только не станем разведывать и любопытствовать о них, чтобы не потерять сокровища. Вот и блаженный Павел, указывая на этих праведников и научая нас, как они удостоились принять таких странников, говорит: страннолюбия не забывайте; тем бо не ведяще нецыи странноприяша ангелы (Евр. XIII, 1). То особенно в них велико и чудно, что они оказали странникам услугу, не ведяще их. Итак, с верою и благоговением будем совершать это дело, чтобы получить и сокровище (вечных благ), которыми да сподобимся все мы насладиться, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Ним же Отцу, со Святым Духом слава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДA XLIV
Возстав же Авраам, заутра, иде на место, идеже стояше пред Богом [1] (Быт. XIX, 27).
1.
Вчерашняя беседа [2] о жене самарянской достаточно показала нам и неизреченное долготерпение Господа, и особенное Его попечение о ней, и ея признательность. Вы видели, как она, пришедши почерпнуть чувственной воды, напоена божественными потоками из духовнаго источника, и таким образом возвратилась домой, исполнив на себе изречение Господа: вода, юже Аз дам ему, будет в нем источник воды, текущия в живот вечный (Иоан. IV, 14). Сама исполненная этим божественным и духовным источником, она не удержала потоков внутри себя, но от преизбытка своего, так сказать, излила благодать сообщеннаго ей дара и на жителей города, и - жена, самарянка, иноплеменница вдруг сделалась проповедницею. Вы видели, как важна душевная признательность, видели и человеколюбие Господа, как Он не презирает никого, но хотя бы в женщине, хотя бы в бедном человеке, в ком только находит бодрственную и пламенеющую душу, немедленно сообщает ему благодать Свою. Поэтому, убеждаю, будем подражать и мы этой жене и с полным вниманием принимать внушения Духа, потому что не нам принадлежит излагаемое нами учение и язык наш не от себя говорит то, что мы говорим, но чрез нас действует человеколюбие Господа для пользы вашей и для созидания Церкви Божией. Итак, возлюбленный, не смотри на меня, говорящаго, и на мою скудость, но так как я предлагаю слова Господа, то, устремив ум к Пославшему меня, принимай таким образом слова мои со вниманием. Ведь и в человеческих делах, когда царь, облеченный диадемою, посылает грамату, то, хотя бы приносящий ее сам по себе не имел никакой важности, был человек незначительный, и иногда такой, который не может насчитать сколько-нибудь (важных)своих предков, сам неизвестный и происхождения неизвестнаго, - однакож те, которые получают грамату, не обращают на то внимания, а, ради царской граматы, и ему воздают великую честь, и грамату от него принимают с великим страхом и благоговением. Итак, если приносящий от человека грамату, и притом простую хартию, от всех принимается таким образом, - тем более по справедливости вам надобно с полным вниманием принимать изречения Духа, передаваемыя вам чрез нас, чтобы получить вам воздаяние за доброе расположение сердца. А Господь всяческих, как увидит готовность вашей души, то и нам ниспошлет обильнейшия дарования для вашего назидания, и вам подаст большее разумение, чтобы вы могли понимать наставления. Благодать Духа обильна и, изливаясь на всех, не терпит оттого никакого в себе уменьшения, а еще более умножается в самом разделении между многими, и чем больше тех, которые приобщаются благодати, тем обильнее становятся и дары ея. Итак, если угодно, обратимся и сегодня к порядку прежних наших бесед и посмотрим, на чем остановили мы слово, и откуда надобно сегодня начать его. До чего же мы прежде довели слово и на чем остановили поучение? Мы беседовали с вами о Лоте и о сожжении Содома, остановили речь на том, как этот праведник спасся в Сигоре. Солнце взыде на землю, говорит Писание, Лот же вниде в Сигор, и тогда гнев Божий постиг жителей Содома и истребил ту землю, а жена праведника, забывши сказанное ей ангелами и оглянувшись назад, обратилась в соляный столп и для последующих поколений сделалась навсегда памятником своей невнимательности. Сегодня, продолжая далее, необходимо нам побеседовать с любовью вашей о том, из чего вы опять можете увидеть сострадательность и любовь праотца (Авраама) и Божие к нему благоволение. Когда, при восходе солнца праведный Лот спасался в Сигоре, а жители Содома подвергались казни, то праотец, вместе сожалея и о их погибели, которой они подверглись за собственныя беззакония, и весьма заботясь о праведном (Лоте), рано утром вышел посмотреть случившееся. Востав же, говорит Писание, Авраам заутра иде на место, идеже стояще пред Богом и воззре на лице Содома и Гоморра, и на лице окрестныя страны, и виде: и се восхождаше пламень от земли, аки дым пещный (ст. 27 и 28). С того места, где он имел беседу с Господом и ходатайствовал о жителях содомских, он увидел следы этой страшной казни и желал узнать что-нибудь о Лоте. Таково свойство святых мужей, что они всегда бывают любвеобильны и сострадательны. И божественное Писание, чтобы показать нам, как благодать Духа немедленно сообщила ему сведение о том (о чем он желал знать), и освободила праведника от заботы, которую имел он о Лоте, говорит: егда преврати Господь [3] грады [4] страны тоя, помяну Бог Авраама, и изсла Лота от среды превращения (ст. 29). Что значит: помяну Бог Авраама? Разумеется то ходатайство, которое он выражал словами: да не погубиши праведнаго с нечестивым (гл. XVIII, 23). Как же так, спросит кто-нибудь, праведник (Лот) спасен по ходатайству праотца, а не за собственную праведность? Да, и по ходатайству праотца. Когда мы сами заслуживаем, тогда и предстательство праведных приносит нам большую пользу. Напротив, если сами мы нерадим, а всю надежду спасения нашего возлагаем на них одних (праведных), тогда нам не будет от этого лучше, не потому, чтобы праведники были безсильны, а потому, что мы собственным нерадением губим себя.

2.
И чтобы ты знал, что, когда мы сами нерадим, то, хотя бы праведники или пророки были нашими заступниками, нам от того не бывает никакой пользы (их добродетель обнаруживается, конечно, и в этом случае, но нам от того не будет никакой пользы по причине собственной нашей худой жизни), вот - послушай, как Бог всяческих говорит к освященному от чрева (матери) пророку Иеремии: ты же не молися о людех сих, яко не услышу тя (Иерем. VII, 16). Заметь человеколюбие Господа: Он предупреждает об этом пророка, чтобы тот, не будучи услышан в своих молитвах, не подумал, будто это произошло от собственной его вины. Потому-то и раскрывает ему заранее нечестие народа и запрещает молиться (за него), чтобы и сам пророк знал крайнее их [5] нечестие, да и они научились бы, что пророк нисколько не поможет им, если сами они не хотят делать своего дела. Зная это, возлюбленные, будем конечно прибегать к ходатайству святых и просить, чтобы они молились о нас, но не будем надеяться только на их ходатайство, а и сами будем надлежащим образом исполнять наши обязанности и позаботимся о своем исправлении, чтобы ходатайства (святых) за нас не лишались своей силы. Также и в другом месте Господь говорит пророку: еда не видиши что сии творят, сожигают тук и делают опресноки [6] воинству небесному (Иер. VII, 17. 18); как бы так говорил Бог: за таких ли людей ты молишь Меня, которые не отстают от своего нечестия, которые нисколько не чувствуют одержащей их болезни и живут так беззаботно? Разве не видишь крайняго их нерадения? Не видишь великаго безумия их? Как они еще не пресытились нечестием и, как свиньи в болоте, погрязли в своих беззакониях? Если они были расположены к обращению, то не слышали ли постоянных увещаний? Не Я ли взываю к ним чрез пророков и говорю: и рекох повнегда прелюбодействовати ей, по сих всех [7] ко мне обратися, и не обратися (Иер. III, 7)? Не того ли только и требую Я, чтобы они отстали от лукавства и прекратили зло? Требую ли Я отчета за прежния дела; как скоро вижу, что люди хотят раскаяться в них? Не каждый ли день взываю и говорю: еда хотением восхощу смерти грешника, а не еже обратитися ему и живу быти ему (Иезек. XVIII, 23)? Не с тою ли целию все Я делаю, чтобы избавить от погибели увлеченных заблуждением? Разве медлю, когда вижу их обращение? Не Я ли сказал: еще глаголющу ти, реку [8]: се приидох (Ис., LVIII, 9). Так ли сами они желают себе спасения, как Я пекусь о том, чтобы все люди спаслись и пришли в разум истины (1 Тимоф. II, 4)? Неужели для того Я произвел тебя из небытия, чтобы погубить тебя? Разве напрасно уготовал царство (небесное) и безчисленныя, неизреченныя блага? Не для того ли и геенною угрожал, чтобы хотя этим средством побудить всех стремиться к царствию (небесному)? Итак, блаженный пророк, оставь их, и не возноси ко Мне за них молитвы, а заботься только о том, чтобы уврачевать их болезнь, чтобы привести их в чувство своей немощи, и возвратить к здравию; тогда и Я сделаю все, что от Меня зависит. Я не медлю и не отлагаю, когда вижу благорасположенную душу; одного только требую - исповедания согрешений, и после этого уже не подвергаю их суду. Трудно ли и тягостно ли это Мое требование? Если бы Я не знал, что они становятся хуже, именно от того, что не исповедают своих прежних грехов, то Я и этого не требовал бы. Но Я знаю, что род человеческий весьма склонен ко греху; потому и желаю, чтобы они исповедывали прежния грехопадения, чтобы такое исповедание удерживало их от новых падений в те же грехи. Размышляя об этом, возлюбленные, и представляя себе человеколюбие нашего Господа, не будем нерадивы, но прежде всего и более всего позаботимся о самих себе, очистим скверну греховную, и затем уже обратимся к ходатайству святых. Впрочем, если мы захотим трезвиться и бодрствовать, то и собственныя наши молитвы о себе принесут нам величайшую пользу. Человеколюбив Господь наш, и не столько внемлет, когда другие молят Его о нас, сколько когда мы сами (молим о себе). Обрати внимание на величие благости Его. Он видит, что мы пали, подверглись безчестию, не имеем никакого дерзновения (пред Ним); но когда мы хотя немного возстаем и решаемся прибегнуть к богатству человеколюбия Его, Он тотчас внемлет прошениям нашим, простирает руку Свою к нам, долу поверженным, поднимает падших и взывает: еда падаяй не востает (Иерем. VIII, 4)? Но чтобы из опыта доказать вам, что многим собственными молениями скорее удалось получить желаемое, нежели чрез прошения других, нужно представить примеры удостоившихся этого. Эти примеры и нас могут возбудить к подражанию и соревнованию. Вот послушаем, как жена хананейская, иноплеменница, страдавшая в скорби душевной, когда увидела Врача душ и Солнце правды, возсиявшее седящим во тьме, как, с каким усердием, с какою пламенною ревностию приступила к Нему, и ни то обстоятельство, что она была женщина, ни то, что была иноплеменница, не удерживало ее, но, презрев все эти препятствия, она приступила и сказала: помилуй мя, Господи, дщи моя зле беснуется (Матф. XV, 22). Но ведущий сокровенныя помышления молчит и не отвечает, не удостоивает ее слова и не оказывает, сострадания к женской немощи, видя пришедшую к Нему с таким воплем. Он медлит, желая открыть пред всеми сокровенное в ней сокровище. Он видел сокровенную (в ней) драгоценность, и не хотел, чтобы она осталась неизвестною для нас; потому и медлит и не удостоивает ее ответа, чтобы великая твердость этой женщины соделалась уроком для всех последующих родов. И посмотри, как неизреченна благость Божия. Он же, говорит Писание, не отвеща ей (ст. 23). А ученики, думая быть сострадательнее и человеколюбивее Его, не осмеливаются сказать прямо: исполни ея прошение, помилуй ее, сжалься над нею; но что говорят? Отпусти ю, яко вопиет в след нас (ст. 23), как бы так говоря: избавь нас от этой докуки, освободи нас от ея криков. Что же Господь? Неужели вы думаете, говорит Он, что Я без причины молчу и не удостоил ее ответа? Послушайте: несмь послан, токмо ко овцам погибшим дому Израилева (ст. 24). Разве вы не знаете что эта женщина - иноплеменница? Разве не знаете, что Я и вам повелел не ходить на путь язычников? Для чего же вы без испытания хотите оказать ей такое сострадание? Посмотри на благопромыслительную премудрость Божию: и тогда, как уже благоволил отвечать (на вопли женщины), Он Своим ответом еще сильнее, нежели молчанием, поражает ее, и как бы наносит ей смертельный удар, желая мало-помалу заставить ее высказаться так, чтобы незнавшие ея ученики увидели скрывавшуюся в ней веру. Она не упала духом, не ослабела в усердии и после того, как увидела, что и ученики не больше ея успели (сделать), и не сказала сама себе: если и они не могли преклонить (Господа) своим ходатайством за меня, то для чего же мне употреблять напрасныя усилия? Напротив, как бы горящая в огне, с душою воспламененною и сердцем растерзанным, она приступает, кланяясь и говоря: Господи, помози ми (ст. 25). Но Он и после того не преклоняется на моление женщины, а дает ответ еще жесточе прежняго: несть, говорит, добро отъяти хлеба чадом и поврещи псом (ст. 26). Подумай, возлюбленный, и подивись здесь силе этой души и необычайной ея вере: услышав название пса, она не оскорбилась, не отступила, но с великим добросердечием сказала: ей Господи: ибо и пси ядят от крупиц, падающих от трапезы господей своих (ст. 27). Сознаюсь, что я пес; удостой меня, как пса, хоть крупиц от трапезы. Видишь ли веру и благодушие женщины? Она взяла на себя сказанное (Господом), и тотчас получила желаемое и притом получила с великою похвалою. Что сказал ей Христос? О, жено, велия вера твоя: буди тебе, якоже хощеши (ст. 28). О, жено - изречение это выражает удивление и заключает в себе великую похвалу. Великую, говорит, показала ты веру; и будет тебе то, чего желаешь. Посмотри, как обильна милость Господа и подивись премудрости Его. Не могли ли мы вначале подумать, что Он не сострадателен, когда так отвергал ее, и сначала не удостоил даже ответа эту женщину, а потом первым и вторым ответом Своим как бы только отгонял от Себя и отвергал пришедшую к Нему с таким усердием? Но по концу (дела) суди о благости Божией. Он хотел прославить ту женщину, потому так и медлил исполнить ея прошение. Ведь, если бы Он тотчас внял ей, то мы не узнали бы всей добродетели этой женщины; а так как Он несколько помедлил, то мы и увидели как неизреченное человеколюбие Господа, так и ея дивную веру.

4.
Все это повествование мы сочли нужным изложить для того, чтобы вы знали, что мы успеваем получить желаемое не столько чрез ходатайство других, сколько сами собою, если только приступаем с усердием и усиленным вниманием. Вот эта женщина, имея даже учеников (Господа) ходатаями за себя, не могла получить никакого успеха, пока сама своим терпением не привлекла к себе человеколюбие Господа. Также и известная притча о друге, пришедшем неблаговременно в ночное время и просившем трех хлебов, внушает тоже самое. Здесь сказано: аще не даст ему востав, зане друг ему есть: но за безочство его, востав, даст ему, елика требует (Лук. XI, 8). Итак, зная неизреченное человеколюбие Господа нашего, будем обращаться к Нему, обнаруживая и как бы пред собственными глазами представляя каждое порознь из наших прегрешений, вместе с тем испрашивая прощения и за прежние грехи, чтобы, впредь оказывая большее тщание (в добрых делах), нам удостоиться тем большаго Его благоволения. Затем возвратимся, если угодно, к порядку нашего чтения. Взыде [9] же, говорит Писание, Лот от Сигора, и сиде в горе, сам и две дщери с ним: убояшася [10] бо жити в Сигоре: и вселися в пещеру сам и дщери его с ним (ст. 30). Праведник, еще будучи в сильном страхе по случаю казни, постигшей жителей Содома, отходит далеко и поселяется в горе, как сказано, с дочерьми своими. Он остался таким образом в совершенной пустыне и уединении только с двумя дочерьми, поселившись на горе. Рече же, говорит Писание, старейшая к юнейшей: отец наш стар, и никтоже есть на земли, иже внидет к нам, якоже обычно всей земли: гряди убо, упоим отца нашего вином, и преспим с ним, и возставим от отца нашего семя (ст. 31 и 32). С благоговением и с большим страхом, возлюбленные, будем внимать сказаниям божественнаго Писания. В нем ничего не написано без цели и напрасно, но все с пользою и к нашему благу, хотя мы иного и не разумеем, потому что мы не можем знать всего в точности, и хотя пытаемся, сколько можем, излагать причины некоторых (сказаний Писания), однако и затем много еще остается в нем сокровеннаго, сокровищ, скрытых от нас и неизследимых. Итак посмотри, как Писание, обо всем повествуя с ясностию и давая нам разуметь намерение дочерей праведника, представляет достаточное оправдание и для них, и для праведника, чтобы никто по случаю такого события не осуждал ни праведника, ни дочерей его, как будто бы такое кровосмешение произошло от невоздержания. Как же Писание оправдывает дочерей праведника? Рече, говорит, старейшая к юнейшей: отец наш стар, и никтоже есть на земли, иже внидет к нам, якоже обычно всей земли. Обрати внимание на цель, и ты освободишь их от всякаго осуждения. Они думали, что в мире все совершенно погибло и уже не осталось никого из людей; притом же видели и старость отца. Итак они говорят: чтобы не прекратился род наш и нам не остаться без имени (и древние более всего заботились о том, чтобы чрез преемство поколений продолжить род свой), - чтобы и нам, говорят оне, не подвергнуться совершенному уничтожению, так как отец наш уже склоняется к старости, а нам не с кем сочетаться, для распространения своего рода и оставления после нас семени, - гряди убо, говорит одна другой, чтобы этого не случилось, упоим отца нашего вином; так как отец наш сам никогда не потерпит и слышать об этом [11], то употребим обман, посредством вина. Упоиша же отца своего вином в нощи оной: и вшедши старейшая, преспа со отцем своим тоя нощи: и не поразуме он, егда преспа, и егда воста (ст. 33). Видишь ли, как божественное Писание оправдывает и праведника, и притом не однажды, а и в другой раз? Во-первых, тем, что дочери обманули его при помощи вина, оно показывает, что иначе оне не могли бы убедить отца склониться на такой поступок; а затем, случившееся, как я думаю, и свыше устроено было так, что по причине глубокаго сна и омрачения от вина, он вовсе и не знал случившагося. Таким образом, он не подвергся и осуждению. Только те грехи подвергают нас осуждению и наказанию, которые мы совершаем с сознанием и добровольно; а о праведнике, как видишь, Писание свидетельствует, что он совершенно не поразуме случившагося. Но здесь опять возникает другой вопрос, - касательно опьянения. И надобно все изследовать, чтобы неразумным и безстыдным не оставить никакого предлога (к злоречию). Что же мы скажем и об этом? То, что он подвергся опьянению не столько от невоздержания, сколько от скорби душевной.

5.
Итак, никто да не дерзает, осуждать праведника, или дочерей его. Да и не крайнее ли безразсудство и неразумие было бы - тех, кого божественное Писание освобождает от всякаго осуждения, и даже предлагает такое для них оправдание, осуждать нам, обремененным неизмеримою тяжестию прегрешений, не слушая слов ап. Павла, который говорит: Бог оправдаяй, кто осуждаяй (Рим. VIII, 33)? А что это случилось не просто и не без причины, но чрезмерная скорбь души, посредством употребления вина, довела его до совершенной безчувственности, послушай, что далее говорит (Писание): бысть же на утрие, и рече старейшая к юнейшей: се аз преспах вчера со отцем нашим: упоим его вином и в сию нощь и вшедши преспи с ним, и возставим от отца нашего семя (ст. 34). Видишь, с какою правою мыслию оне это делали? Упоиша же и в ту нощь отца своего вином: и вшедши юнейшая преспа со отцем своим: и непоразуме, он, егда преспа, и егда воста (ст. 35). Посмотри, возлюбленный, как все это происшествие было делом божественнаго промышления, подобно тому, как (было) с первозданным человеком. Как тогда, во время его сна, Бог, взяв часть от ребра его, сделал это совершенно нечувствительно для него, и, сотворив из этого ребра жену, привел ее к Адаму, - таким же образом сделалось и на этот раз. И если взятие ребра совершилось нечувствительно (для Адама), так как Бог навел на него изступление, то тем более это могло быть в настоящем случае. И что божественное Писание внушает там, сказав: и наложи Бог изступление на Адама, и успе (Быт. III, 21), тоже означает и здесь словами: и непоразуме, он, егда преспа, и егда воста. И зачаша, говорит далее, от отца своего [12]. И роди старейшая сына, и нарече имя ему Моав, глаголющи: от отца моего. Сей отец Моавитом. Роди же и юнейшая сына, и нарече имя ему Аммон, глаголющи: сын рода моего. Сей отец Аммонитом (ст. 36-38). Видишь, что случившееся не было следствием невоздержания? И названия рожденным оне дали такия, которыя указывали на самое событие, и в именах детей, как бы на памятниках каких, начертали память случившагося, и тогда же предзнаменовали, что от них и от рожденных ими произойдут народы, и многочисленное потомство. Один, как сказано, будет отцем Моавитян, а другой - отцем Аммонитян.

6.
Впрочем тогда было еще начальное и первобытное время (человечества), и как все хотели чрез продолжение своего рода сохранить память о себе, то и дочери праведника прилагали к тому столько заботы. Но ныне, когда по благодати Божией состояние веры возвысилось и, по словам блаженнаго Павла, уже преходит образ мира сего (1 Кор. VII, 31), мы должны оставлять память по себе добрыми делами, чтобы и после отшествия нашего отсюда превосходство нашей добродетельной жизни было напоминанием и назиданием для взирающих на нас. Добродетельные и соблюдающие целомудрие не только в здешней жизни могут приносить весьма великую пользу взирающим на них, но и по окончании ея. Чтобы убедиться в этом, посмотри, сколько веков прошло до настоящаго времени, и мы, всякий раз, как скоро хотим возбудить в ком-либо ревность к целомудрию, представляем в пример благообразнаго, прекраснаго, юнаго Иосифа, в самом цветущем возрасте показавшаго такую твердость в сохранении целомудрия, - и таким образом стараемся побудить слушателей к подражанию этому праведнику. Можно ли, скажи мне, довольно надивиться этому блаженному (мужу), который, находясь в рабстве, в самом цветущем возрасте, когда наиболее воспламеняется огнь пожеланий, и видя госпожу, на него нападающую в неистовстве страсти, показал такое мужество и так твердо решился на подвиг целомудрия, что убежал от невоздержной женщины, лишившись своих одежд, но сохранив зато одежду целомудрия? И видно было здесь нечто новое и необычайное: агнец впал в когти волка, или, лучше сказать, львицы, и возмог спастись от нея. И как если бы голубь избег погибели от ястреба, так праведник вырвался из рук той женщины. Не столько удивительно мне кажется то, что три отрока в вавилонской пещи явились победителями огня и что тела их нимало не пострадали, сколько дивно и необычайно то, что этот праведник, вверженный в пещь более страшную, чем вавилонская, - я говорю о непотребстве египтянки, - остался неприкосновенным и вышел из нея, сохранив чистою одежду целомудрия. Впрочем и не удивляйся, возлюбленный; так как он с своей стороны употребил на то все силы, то имел и свыше помощь, которая содействовала ему, угашала то пламя, и среди пещи даровала ему росу от Духа Святаго. Видите, как люди добродетельные, и здесь находясь, и по преставлении отсюда, бывают для нас примерами к пользе нашей? Теперь мы для того и привели в пример этого праведника (Иосифа), чтобы все последовали ему. Итак будем все соревновать ему, станем выше чувственных обольщений и зная, что несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тьмы века сего (Ефес. VI, 12), будем так и вооружать себя. Представляя себе, что мы, облеченные телом, вынуждены бываем бороться с силами безтелесными, будем ограждать себя оружием духовным. Так как мы облечены плотию, но имеем брань с силами невидимыми, то Человеколюбец Господь уготовал для нас и оружие невидимое, чтобы силою этого оружия мы могли преодолевать естество противоборников наших. Итак, уповая на силу этого оружия, будем и с своей стороны употреблять все, что нужно: тогда будем в состоянии, ограждаясь этим духовным всеоружием, поразить в самое лице диавола. Он не может сносить молнии, исходящей от такого оружия, и хотя бы усиливался противостать ему, тотчас ослепляется его зрение. Благодать же Духа ниспосылается в обилии там, где соединяются целомудрие, честность и другия добродетели; потому и Павел говорил: мир имейте со всеми и святыню (Римл. XII, 18; Евр. XII, 14). Итак, увещеваю, будем очищать совесть нашу и разум, чтобы, освободившись от всякой нечистой мысли, нам привлечь на себя благодать Духа, победить козни диавола и удостоиться наслаждения вечных, неизреченных благ, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДA XLV
И пойде оттуду Авраам, на землю [1] полуденную, и вселися между Кадисом и между Суром: и обита в Герарех (Быт. XX, 1).
1.
Радуюсь, видя, что вы собираетесь для слушания (слова) и с великим удовольствием принимаете наше поучение. А оттого и сам с большим усердием каждый день стараюсь предлагать вам свою скудную и небогатую трапезу. Ваша усиленная ревность прикрывает скудость трапезы и малому дает вид великаго. Подобное можно видеть и в чувственных яствах. Так, кто принимает у себя гостей уже пресыщенных, то хотя бы и предлагал им множество яств, пресыщение гостей уменьшает цену угощения, так что и великое часто кажется не стоющим никакой цены, потому что гости приступают к яствам без удовольствия. Напротив, кто принимает алчущих, имеющих сильное желание угощения, то хотя бы предлагал скудную трапезу, она кажется великою, так как угощаемые с большим удовольствием вкушают предлагаемое. Таким же образом и мы, уверенные в вашей духовной алчбе, не сомневаемся постоянно предлагать любви вашей нашу трапезу, хотя простую и скудную. Так и премудрый сказал: лучше учреждение от зелия с любовию, нежели представление телцев со враждою (Притч. XV, 17), выражая тем, что любовь иначе смотрит на предлагаемое, что очам ея и скудное кажется роскошным и малое великим. Итак, какое состояние может быть блаженнее нашего, когда мы беседуем среди такого множества слушателей, питающих столь пламенную и деятельную любовь к нам? Ничто так не нужно для говорящаго, как расположение слушателей. Когда он видит в слушателях пламенное усердие, то укрепляется и сам и как бы приобретает великую силу, зная, что чем обильнее предложит он духовную трапезу, тем более и сам для себя получит прибыли. В этом отношении духовное противоположно чувственному. Там обилие трапезы причиняет убыток и уменьшает достояние хозяина, а здесь совершенно напротив, - чем больше участвующих в трапезе, тем более увеличивается наше достояние, потому что мы говорим не свое, но то, что благодать Господа подает нам, по Его человеколюбию и ради вашего назидания. Итак, если вы с таким удовольствием и усердием приступаете к слушанию, то продолжим изъяснение недавно прочитанных мест Писания, и извлечем оттуда плоды на пользу себе. Великая заповедь Христова: испытайте Писаний (Иоан. V, 39) показывает, что в Писаниях заключено и скрывается во глубине их много сокровищ; поэтому и необходимо изследование, чтобы, познав силу, сокрытую во глубине Писаний, мы могли приобрести от того всю для себя пользу. Для того благодать Духа и благоволила изобразить в Писании добродетели всех праведных, чтобы мы имели постоянное поучение и, по подражанию и примеру праведных, устрояли собственную жизнь. Итак, послушаем, что божественное Писание и сегодня хочет возвестить нам о праотце (Аврааме). И пойде, говорит, оттуду Авраам на землю полуденную, и вселися между Кадисом и между Суром: и обита в Герарех. И пойде, говорит Писание, оттуду. Откуда он пошел? От того места, где жил в палатке, и где удостоился принять Господа с ангелами. И пойде оттуду и обита в Герарех. Посмотри, как прост и неизыскан был образ жизни праведников, с каким удобством они совершали свои переселения, устрояли свою жизнь, как странники и пришельцы, и то здесь, то там водружая свои палатки, как бы всю жизнь проводили в чужой стране. Не так делаем мы. Живя в чужой стране, как будто в отечестве, мы воздвигаем великолепные домы, с портиками и галереями, приобретаем во владение поместья, строим роскошныя бани и еще многое другое без числа. Посмотри же, как у праведника все имущество заключается в домочадцах и в стадах, и как нигде он не имеет постояннаго жилища, но то в Вефиле ставит свою палатку, то под дубом мамврийским, то переходит в Египет, а теперь переселяется в Герары, и все это переносит с благодушием и за все воздает искреннее благодарение своему Господу. После столь великих обетований и благовестий, данных ему от Бога, видя себя окруженным такими (тяжкими) обстоятельствами, подвергаясь многим и разнообразным искушениям, он оставался непоколебим, как адамант, постоянно показывал в себе дух благочестивый, и среди всех препятствий нисколько не ослабевал в деятельности. Посмотри и теперь, возлюбленный, какое искушение постигает его в Герарах, и подивись твердости праведника в добродетели. Это искушение, ни для кого невыносимое, так что иной не мог бы и слышать о нем, он перенес без огорчения, не требуя от Господа отчета в случившемся, как делают многие люди, будучи притом сами обременены безчисленным множеством прегрешений. Они, когда подвергаются каким-нибудь скорбям, тотчас предаются безпокойству и пытливости и спрашивают: для чего случилось то и то? Для чего это попустил Бог? Но не таков был праведник: за то тем большую и получал он помощь свыше. Именно таково свойство истинно благомыслящаго раба - не испытывать того, что от Господа бывает, а принимать от Него все в безмолвии и с благодарением.

2.
Заметь и то, как в самых искушениях добродетель праведника более и более просиявала, потому что Бог во всех случаях обнаруживал ее. Как прежде, пришедши в Египет странником, человеком никому неизвестным и незнакомым, праведник вдруг возвратился оттуда с великою честию, - так и теперь, поселившись в Герарах, сначала сам делает, что от него зависело, а потом получает столь великую помощь от Бога, что и царь и все тамошние жители со всем усердием оказывают услуги праведнику. Рече же, говорит Писание, Авраам о Сарре жене своей, яко сестра ми есть: убойся бо рещи, яко жена ми есть, да не когда убиют его мужие градстии ея ради (Быт. XX, 2). Посмотри, какия тяжкия чувства стесняли душу праведника, и какой страх поражал его. Прежний, хотя очень сильный, страх потерять жену теперь уступил место страху смерти. И чтобы избежать смерти, он должен был видеть собственными глазами, как сожительница его впала в руки Царя. А сколь невыносимо это, о том знают имеющие жен. Потому и премудрый сказал: исполнена ревности ярость мужа ея: не пощадит в день суда, не изменит, ни единою ценою вражды (Притч. VI, 34, 35). Но это тяжкое и для всякаго другого невыносимое обстоятельство, посмотри, как великодушно перенес праведник, по страху смерти. Тоже обыкновенно бывает и в телесных страданиях. Когда две болезни в одно и то же время поражают наше тело, то усиление одной подавляет другую; мы всецело предаемся чувству сильнейшей боли, и часто даже вовсе не ощущаем другой, потому что чувство сильнейшей боли увлекает нас и не дает чувствовать болезни слабейшей. Точно таким же образом этот праведник, видя угрожающий ему страх смерти, все прочее считал более сносным. Впрочем, слыша это, возлюбленный, не обвиняй праведника в малодушии, за то, что он боялся смерти. Но лучше подивись, какое великое человеколюбие оказал нам Господь в том, что смерть, в то время страшную для самых праведных и святых, Христос сделал для нас презренною, что над тою самою смертию, которой страшились мужи добродетельные, имевшие такое дерзновение пред Богом, теперь смеются юноши и девы. Смерть теперь уже не то, что была прежде, а сон, удаление и переселение из худшаго мира в лучший. Смерть Господа даровала нам безсмертие; сошед во ад, Он сокрушил силы его и разрушил его могущество; и этот ад, прежде страшный и неодолимый, Христос сделал теперь столь презренным, что некоторые люди (не боясь его) стремятся и спешат переселиться отсюда. Так и Павел восклицает, говоря: разрешитися и со Христом быти много паче лучше (Филип. 1, 23). Но все это только ныне, - после пришествия Христова, после того, как сокрушены врата медныя и Солнце правды возсияло по всей вселенной. А в те (древния) времена (смерть) имела еще страшный вид и потрясала душу тогдашних праведных мужей, так что все другое, хотя бы по повидимому и невыносимое, они переносили легко. Таким образом и этот праведник, опасаясь коварства жителей Герарских, выдавал (Сарру) не за жену, а за сестру, и таким образом там жил. И как переселиться в Египет Бог попустил ему с тою целию, чтобы тамошние невежественные и безчувственные (жители) узнали добродетель праведника, так и здесь Господь показывает Свое долготерпение, чтобы и терпение праведника просияло во всем, и Божие к нему благоволение сделалось явно для всех. Посла же Авимелех, царь Герарский, и взя Сарру (ст. 2). Представь себе душевную бурю, какую должен был вытерпеть праведник, видя похищение своей жены, и не имея никакой возможности защитить ее. Но он все переносил безмолвно, будучи уверен, что Господь не оставит его, а подаст скорую помощь. Надобно дивиться и великой любви Сарры в том, как она хотела избавить праведника от опасности смерти. Ведь она могла, открыв тайну, избегнуть несомненно угрожавшаго ей безчестия. Но она решилась перенести все великодушно, чтобы спасти праведника. И исполнилось сказанное: будете два в плоть едину (Быт. II, 24). Они так заботились о спасении друг друга, как бы составляли одну плоть, и показывали такое единомыслие, как бы имели одно тело и одну душу. Да слышат это мужья, да слышат и жены: жены, для того, чтобы питать такую же любовь к мужьям и ничего не считать важнее их спасения; а мужья - чтобы иметь столь же великое к ним расположение, и поступать во всем так, как бы имели одну душу и составляли одно тело.

3.
Вот истинное супружество, когда между супругами царствует такое согласие, когда между ними столь тесный союз, когда они соединены взаимно такою любовию. Как тело никогда не может быть в несогласии само с собою, равно и душа сама с собою, так и мужу с женою должно не разногласить, но жить в единении. Отсюда может произойти для них безчисленное множество благ. Все блага стекаются там, где такое единодушие, - там мир, там любовь, там душевное веселие; нет там ни ссоры, ни брани, ни вражды, ни сварливости; все это исчезает, потому что корень всех благ, т. е. единомыслие, уничтожает все это. Посла же Авимелех, царь Герарский, и взя Сарру. И прииде Бог ко Авимелеху нощию во сне, и рече ему: се ты умираеши жены ради сея, юже поял еси: сияже есть сожительствующая мужу (ст. 2 и 3). Посмотри, как Бог человеколюбив. Зная, что праведник по страху смерти великодушно перенес похищение Сарры и что царь взял ее, как сестру праведника, Бог являет Свое промышление, одновременно и праведника еще более прославляя, и Сарру избавляя от безчестия, и царя удерживая от преступления. И прииде Бог ко Авимелеху нощию во сне. Бог, говорит Писание, желая предохранить царя от преступления, во время сна сообщил душе его ведение и открыл ему сокровенное, и вместе навел на него великий страх угрозою смерти. Се ты умираеши, говорит, жены ради сея, юже поял еси: сия же есть сожительствующая мужу. Авимелех же не прикоснуся ей (ст. 3 и 4). А это все сделано для того, чтобы обетование Божие, данное праотцу, пришло в исполнение. Так как незадолго пред тем обещано ему было, что родится от него сын, Исаак, и это время уже приближалось, то чтобы обетование Божие не подверглось какому-либо осквернению, Бог наводит на Авимелеха такой страх, что он, пораженный, не осмелился коснуться Сарры. По этой-то причине божественное Писание и присовокупило, что Авимелех не прикоснуся ей. Но царь еще оправдывается в своем дерзновении и говорит: Господи, язык праведен и неведущий [2] погубиши ли (ст. 4)? Разве я, говорит, сделал это, зная, что она жена? Разве я хотел обидеть странника? Разве взял ее, как жену его? Я хотел взять ее, как сестру его, думая тем оказать честь и ей и ему. Итак язык неведущий и праведен погубиши ли? Неужели, говорит, погубишь меня, сделавшаго это с сознанием правильности? Потом, объясняя слова свои, говорит еще: не сам ли ми рече: сестра ми есть: и сия ми рече: брат ми есть (ст. 5). Посмотри, какое у них было единомыслие и согласие: он сам, говорит (Авимелех), сказал мне это, и она подтвердила слова его. Чистым сердцем и в правде рук сотворих сие (говорит он), не имея намерения - совершать что-нибудь беззаконное, но сделал это, как дело позволительное, возможное, не имеющее в себе ничего предосудительнаго. Что же человеколюбивый Господь? Рече же ему Бог во сне (ст. 6). Посмотри, какое снисхождение оказывает Господь, во всем являя Свою благость. И Аз, говорит, познах, яко чистым сердцем сотворил еси сие. Знаю, говорит, что они сами устроили этот замысел, и что ты сделал это, будучи обманут словами их; и потому-то, чтобы обман их не ввел тебя в грех, пощадих тя, да не согрешиши ко мне. Велико снисхождение в этих словах, велико человеколюбие Господа! „Против Меня, говорит, обратился бы этот грех". Как у людей, когда кто-нибудь сделает обиду рабу, пользующемуся большою честию у своего господина, господин относит эту обиду к самому себе, и говорит: ты меня оскорбил тем, что так поступил с моим рабом - что с ним делают, то меня касается, - в том же смысле и благий Господь говорит: пощадих тя, да не согрешиши ко мне. Они, говорит, Мои рабы, и Я такое имею о них попечение, что все, случающееся с ними хорошее, или худое, отношу к Себе; сего ради не попустих ти коснутися ея. Так как Я много пекусь о них, то, зная, что ты по неведению нанес было им это оскорбление, пощадих тя, да не согрешиши ко мне. Не смотри на этого мужа просто, как на одного из обыкновенных людей; познай, что они из числа тех, о которых Я наиболее промышляю и которые имеют ко мне особенную близость. Ныне же отдаждь жену мужу, яко пророк есть, и помолится о тебе, и жив будеши (ст. 7). Посмотри, как Бог открывает добродетель праведника; называет его пророком и как бы самого царя располагает просить его о помиловании. Помолится, говорит, о тебе, и жив будеши. Он, опасаясь от тебя смерти, устроил такой замысел и едва сам не содействовал безчестию Сарры; но знай, что его молитвы сохранят тебе жизнь. Но чтобы царь, воспламененный страстна) и прельщенный красотою Сарры, не пренебрег повелением, Бог наводит на него страх и угрожает подвергнуть его тяжкому наказанию. Аще не отдаси, говорит, веждь, яко умреши ты и вся твоя. Не только ты сам, говорит, понесешь наказание за преслушание, но из-за тебя смерть постигнет и весь твой дом. Для того Бог и возвещал ему все это в ночное время, чтобы, приняв внушение в тишине, он с большим страхом исполнил повеление. И воста рано Авимелех, говорит Писание, и призва вся отроки своя, и глагола словеса сия вся во ушы их (ст. 8).

4.
Посмотри, как царь сам делается провозвестником добродетели праведника и всем объявляет о нем. Призвав, говорит Писание, всех слуг своих, разсказал им все, открытое ему Богом, чтобы все узнали благоволение к нему Божие, и то попечение, котораго он удостаивался от Господа за свою добродетельную жизнь. Убояшася же вси человецы зело. Видишь ли, как не напрасно и не без пользы праведник совершал свои переселения? Если бы он оставался на прежнем месте, то откуда все жители герарские могли бы узнать, каким благоволением пользуется от Бога этот праведник? Убояшася же все человецы зело. Великий страх объял их; все случившееся поразило их. Потом призва, говорит Писание, Авимелех Авраама (ст. 9). Представь, с какою честию приводится теперь к царю праведник, тот, который не задолго пред тем считался у них не стоющим никакого внимания, как скиталец и странник. Тотчас, как скоро все собрались, приглашается праотец, ничего не знавший об этом, и только уже от самого царя извещенный о том, что Бог ради его сотворил царю. еже И рече ему, что сие сотворил еси нам нам [3], что [4] согрешихом тебе, яко навел еси на меня и на царство мое грех велик, дело еже никто же сотвори, сотворил еси нам [5]. Что умыслив сотворил еси сие (ст. 9 и 10)? Для чего, говорит царь, ты хотел ввести меня в такой грех? Для чего и с каким намерением ты сделал это? Посмотри, как царь собственными словами изображает угрозу, слышанную им от Бога. Как Бог сказал ему: аще не отдаси, умреши ты и вся твоя, так, передавая тоже самое, Авимелех говорит: что согрешихом тебе, яко навел еси на мя и на царство мое грех велик. На меня ли одного должно было пасть наказание? Все царство мое совершенно могло погибнуть от придуманнаго тобою обмана. С каким умыслом ты сделал это? Но теперь обрати внимание, возлюбленный, на мудрость праведника, с которою он в дело своего оправдания пред ними вводить поучение к ним. о богопознании. Рекох бо, говорит, негли несть благочестия на месте сем, и убиют мя жены ради моея (ст. 11); т. е. я опасался, что вы, оставаясь еще в заблуждении [6], нисколько не заботитесь о справедливости; и потому я поступил так, щадя вас же, чтобы вы, узнавши, что она моя жена, по страсти к ней не покусились умертвить меня. Посмотри, как этими немногими словами он и обличил их, и научил, что человеку, имеющему всегда Бога в уме своем, не должно делать ничего беззаконнаго, но страшиться неусыпающаго ока Его, и под опасением казни от Него заботиться всегда о справедливости. Потом, желая оправдать самого себя, праотец говорит: не подумайте, будто я и в настоящем случае солгал; ибо истинно сестра ми есть по отцу, а не по матери: бысть же ми в жену (ст. 2). Я, говорит, и она имеем одного отца; потому я и назвал ее сестрою. Итак, не осуждайте меня; хотя страх смерти и поставил меня в такую необходимость, так как я опасался, чтобы вы из-за нея не умертвили меня, а ее не присвоили себе, однако же и в этом случае я не сказал неправды. Посмотри, как старается праведник доказать, что он и здесь не солгал. Если, говорит, вы хотите, знать от меня все в точности, то выслушайте и самое совещание, какое мы имели между собою. И бысть, егда изведе мя Бог от дому отца моего (ст. 13). Обрати здесь внимание на великую мудрость праведника, с какою он, в порядке повествования о себе, показывает им, что он с самаго начала был одним из избранных Богом, что сам Бог и из дома воззвал его, и в их страну привел, чтобы царь познал, что он один из людей, имеющих великое дерзновение пред Богом. Егда, говорит, изведе мя Бог из дому отца моего, рех ей: правду сию сотвориши ми, во всяко место, идеже аще приидем, тамо рцы в мне, яко брат, ми есть. Так как выше он сказал: рекох бо: негли несть благочестия на месте сем, и ему казалось, что этими словами он слишком уже поразил их, - то, желая смягчить силу этого упрека. он теперь говорит: не подумайте, будто мы решились поступить так только с вами. Нет, еще тогда, егда изведе мя Бог от дому отца моего, рех ей: правду сию сотвориши ми, во всяко место, идеже аще приидем. Я сделал ей, говорит он, такое предостережение относительно всех, живущих на этой земле; и при всем том это намерение не заключает в себе лжи, а прибегнуть к нему принудил нас страх смерти. Сказав это, праведник и гнев их укротил, и собственную добродетель открыл, и преподал им достаточное наставление в богопочтении. После того царь, уважая такую великую кротость праведника, вознаграждает праотца с свойственною царю щедростию. Взя же, говорит Писание, Авимелех тысящу дидрахм, и овцы, и телцы, и рабы, и рабыни, и даде Аврааму. и отдаде ему Сарру жену его (ст. 14). Видишь ли, возлюбленный, благопромыслительную премудрость Божию? Тот, кто боялся смерти и употреблял все средства, чтобы избегнуть ея, не только избег смерти, но и получил еще великое одобрение и сверх ожидания своего прославился.

5.
Таковы дела Божии! Бог не только избавляет от скорбей тех, кто старается великодушно переносить посылаемыя на них искушения, но и в самых скорбях доставляет такое утешение, что мы совершенно забываем их и получаем великое множество благ. Посмотри же далее, какия услуги царь оказывает праведнику. Он не только почтил праведника богатыми дарами, но и дает ему позволение жить за своей земле, ее, говорит, земля моя пред тобою: идеже аще тебе угодно есть, вселися (ст. 15). Когда царь убедился, что ему дарована жизнь ради праведника и по его молитвам, то чужеземцу, страннику и дотоле совершенно неизвестному человеку начинает услуживать, как своему благодетелю и покровителю. Сарре же (говорит Писание) рече: се дах тысячу дидрахм брату твоему (ст. 16). Посмотри, как он, получив вразумление от праведника и поверив словам его, и сам называет его братом ея. Что, говорит я дал брату твоему, будут в честь лица твоего, и во всем истинствуй [7]. Что это значит: в честь лица твоего, и во всем истинствуй? За то, что я по неведению покусился ввести в дом свой тебя, жену праведника, только за то одно, что я сделался виновником твоего безчестия, я дал тысячу дидрахм, желая вознаградить тебя за то, что я сделал тебе. Но во всем истинствуй. Что значит: во всем истинствуй? Пусть, говорит, узнают от тебя, что с моей стороны не сделано никакого преступления, что ты вышла из дому моего неприкосновенною. Уверь, говорит, мужа твоего, что я не виновен во грехе; пусть он узнает от тебя, что я ничего не сделал с тобою. Для чего же он говорит это? Для того, чтобы праведник, узнав от ней и удостоверившись в этом, вознес за него молитвы к Господу. Действительно, тотчас вслед за его словами: во всем истинствуй, т. е. скажи мужу твоему все, что как было, Писание прибавляет: и помолися Авраам Богу, и исцели Бог Авимелеха, и жену его, и рабыни его, и начата раждати: яко заключая заключи Господь от внеуду всяка ложесна в дому Авимелеха, Сарры ради жены Авраамли (ст. 17 и 18). Посмотри, как Господь, чрез все такие случаи более и более прославляя праведника, по молитвам праотца дарует спасение царю и всем в дому его. Помолися же, говорит Писание, Авраам Богу, и исцели Бог Авимелеха, и жену его, и рабыни его, и начаша раждати: яко заключая заключи Господь от внеуду всяка, ложесна в дому Авимелеха. Хотя царь и удержался от греха, но благий Господь послал на него это наказание для того, чтобы потом, преклонившись на молитвы праведника, даровать царю избавление и таким образом еще более прославить и возвеличить праведника. Так всегда Господь творит и устрояет, и каждое событие так направляет, что верно служащие Ему, как светила, просиявают, и добродетель их делается известною повсюду. Наконец посмотри, возлюбленный, как, после избавления от скорбей, праведник получает венец всех благ, - исполнение обетования, совершение давно предвозвещеннаго ему Богом. И Господь, говорит Писание, посети Сарру, якоже рече: и сотвори. Господь Сарре, якоже глагола. И заченши Сарра, роди Аврааму сына в старости, во время, якоже глагола ему Господь (XX, 2). Что значат выражения: якоже рече, якоже глагола? Значит: как обещал Господь тогда, когда в виде странника с ангелами принят был праотцем под дубом мамврийским и когда сказал: в сие время возвращуся к тебе, и будет Сарре сын (XVIII, 14); так это и исполнилось. То, чего не могла сделать природа, то увидели они совершившимся, не по обыкновенному порядку человеческих дел, а по благодати божественной. И нарече Авраам имя сыну своему [8], егоже роди ему Сарра, Исаак (ст. 3). Не без причины божественное Писание присовокупило: егоже роди ему Сарра. Оно не сказало просто: нарече имя сыну своему, а прибавило: егоже роди ему Сарра, т. е. жена, дотоле нерождавшая, безплодная, престарелая. И обреза, говорит Писание, его в осьмый день, якоже заповеда ему Бог (ст. 4). Так было повелено (от Бога), чтобы новорожденных обрезывать в восьмой день. Далее, чтобы мы еще более уразумели неизреченную силу Божию, по которой и невозможная у человек возможна суть у Бога, божественное Писание опять указывает нам и самое время (этого события), и сказав о рождении (Исаака), замечает нам: Авраам же бе ста лет, егда бысть ему Исаак сын его. Рече же Сарра: смех мне, сотвори Господь: иже бо аще услышит обрадуется со мною (ст. 5 и 6). Что значат эти слова: смех мне сотвори Господь? Значат: рождение сына есть для меня предмет радости. Впрочем, чтоже было бы удивительнаго, если только для меня? Да и все, кто только услышит об этом, будут радоваться вместе со мною, не потому, что я родила, но потому, что родила таким (необычайным) образом. Дивность события всех приведет в изумление и всем доставит тем большие утешение, когда узнают, что я, в моем состоянии, нисколько не лучше мертвых, вдруг сделалась матерью, родила чадо из заматеревшей утробы, и еще могу питать его сосцами и источать молоко, я, уже не имевшая никакой надежды на деторождение. И рече: кто возвестит Аврааму, яко млеком питает отроча Сарра (ст. 7)? Для того и сообщены ей источники молока, чтобы удостоверять в действительности рождения, чтобы кто-нибудь не стал считать дитя за подложное; потоки молока всем ясно показывали, что событие сверх всякаго человеческаго ожидания совершилось. Кто возвестит, яко млеком питает строча Сарра, - что я родила сына в старости моей? Что я - престарелая возмогла родить и, в таких летах, могу еще питать сосцами дитя? И возрасте, говорит Писание. отроча и отдоено бысть: и сотвори Авраам учреждение велие, в оньже день отдоися Исаак сын его (ст. 8).

6.
Видишь ли неизреченную премудрость Божию, как Бог, испытав всеми способами терпение праведника, - тогда именно привел в исполнение свое обетование, когда и сам праотец, и все взиравшие на него, судя по человеческой природе, казалось, не могли уже иметь никакой надежды? Так и мы покажем, возлюбленные, такое же терпение, по примеру праведника, и никогда не будем отчаиваться, а станем питаться благими надеждами, зная, что ни трудность дела, ни что-либо другое человеческое не может, слишком препятствовать вам, когда благодать Божия благоволит оказать нам собственную щедрость. Мановению Божию все повинуется и покоряется, и тогда трудное становится легким, и невозможное - возможным. Только бы мы имели твердую веру в Него и, взирая на величие силы Его, становились выше всего человеческаго. Тот, кто обещал в будущем неизреченныя блага людям, проводящим здешнюю жизнь в добродетели. Тот не дарует, ли тем более благ временных, особенно если мы, стремясь к первым, будем менее желать последних? Именно тогда преимущественно и будем мы наслаждаться этими благами в обилии, когда решимся презирать их. Итак, зная это, будем желать благ постоянных, неизменных и нескончаемых, чтобы и настоящую жизнь провести безпечально, и тех благ достигнуть, чего да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.