• На главную

История 20
Не война, а любовь

Из глубины двора доносился страшный шум. Я думаю, что вы никогда не слышали ничего подобного. Берт и Боб играли в индейцев, бегая вокруг беседки в конце лужайки. Боб был одет в наряд вождя индейцев, украшенный перьями, собранными им в курятнике. А Берт изображал белого человека и старался схватить Боба, чтобы тот не завладел беседкой. Но затем началась перебранка. Боб сказал, что Берт убит, потому что он попал в него стрелой из лука. Но Берт отвечал, что он не мертв и вообще не собирается умирать для Боба или для кого-то еще. «Ты обманщик, — кричал Боб, — и ты мертв!» «Я не обманщик, и я не убит!» — кричал Берт. «Ты убит!» «Нет, не убит!» «Ты убит!» «Не убит!» «Я не хочу больше играть!» «Ну и не надо, играй теперь сам с собой!» Спор разгорался, и вскоре Боб ударил Берта по носу. Началась драка. Крики доносились до открытого окна дома. «Идите сюда, идите сюда оба! — звала их мама. —Мне не нравится, что вы так расшумелись. Что о вас подумают соседи?» Насупившись, мальчики поплелись к дому. «Это он виноват», — сказал Берт. «Нет, это Берт», — возразил Боб. «Ты начал». «Нет, не я». «Ладно. Идите оба сюда и сядьте на эти стулья. И вы оба должны молчать пятнадцать минут». Боб и Берт сели в противоположных углах комнаты и в полном молчании свирепо смотрели друг на друга. Медленно проходили минуты. Мальчикам казалось, что никогда еще они не сидели так долго. Прежде чем окончились пятнадцать минут, мама снова вошла в комнату. «Я хочу рассказать вам небольшую историю», — сказала она. Лица мальчиков просветлели. «Много лет тому назад, — начала мама, —когда индейцы странствовали по полям и лесам Северной Америки, возникла страшная вражда между ними и белыми людьми, которые стремились обосноваться в Америке. Индейцы сознавали, что эти земли принадлежат им и что белые люди не имеют никаких прав на них. Поэтому они боролись за то, что издавна принадлежало им. Многие из белых людей были очень жестокими и безжалостными, и это еще больше осложняло их взаимоотношения. И вот как-то один человек, поселившийся в Америке, решил попробовать относиться к индейцам по-другому. Его звали Вильям Пен. Он захотел вместо вражды и борьбы сделать индейцев своими друзьями. Он говорил им, что все будет устроено по справедливости, и проявлял к ним дружелюбие и уважение. Конечно, они смеялись над ним и говорили, что в любое время могут его убить и скальпировать. Но он не отступал от своего решения».«А у него было оружие?» — спросил Берт. «Время твоего молчания еще не закончилось», — ответила мама.«О-о...» — проворчал Берт и замолчал«Нет, у него не было оружия, — продолжала мама. —Вскоре, прибыв на новые земли, он собрал всех индейцев, чтобы поговорить с ними. Их пришло очень много, все они были в яркой военной одежде и с оружием в руках. Вероятно, они опасались, что им устроят ловушку. Но Пен вместе с несколькими друзьями встретил их без оружия. Затем он стал говорить с ними так, как до этого ни один белый человек еще не разговаривал "Мы не должны применять оружие против наших ближних, — сказал он. — Мы хотим относиться к вам с доверием и пониманием. Мы надеемся, что и вы будете хорошо относиться к нам и поступать по справедливости. Так же справедливо и мы будем действовать по отношению к вам. Мы должны постараться обрести взаимное доверие и дружелюбие. Никакого превосходства не должно быть ни с одной стороны. Во всем должна быть честность и любовь, потому что мы — одна плоть и кровь. Закончив говорить, Пен достал из кармана договор, подготовленный им, который должны были принять индейцы и он. Он начал читать этот договор, и собравшиеся с изумлением слушали его. Вот фрагмент этого соглашения. "Ваш народ и мой народ — братья, потому что мы — дети одного Отца. Все пути должны быть открыты для христиан и для индейцев. Двери христиан должны быть открыты для индейцев, и вигвамы индейцев должны быть открыты для христиан". Большинство белых людей, услышавших эти слова, говорили, что Пен сошел с ума. Но вожди индейцев согласились принять этот договор. Они дали обещание Пену быть верными соглашению и ушли удовлетворенные. Время шло, в других частях Америки продолжались постоянные бои, а в Пенсильвании — это часть страны, .названная в честь Пена, — царил мир. Если Пен хотел иметь землю, где жили индейцы, он покупал ее. Он утверждал, что если белые люди обижают индейцев, то они должны нести одинаковое наказание с индейцами, обижавшими белых, а при торговле белые не должны сбывать индейцам плохой товар. Во всем должна быть честная игра». «И индейцы больше никою не скальпировали?» —спросил Боб, поглядывая одним глазом на часы. «Нет, конечно, — ответила мама. — Индейцы очень любили Пена. И в течение сорока лет в Пенсильвании не был убит ни один невооруженный человек. Вот видите, путем справедливости и согласия, доброго отношения к индейцам была завоевана дружба и заключен мир. И как плохо, что большинство белых не последовали этому примеру». За это время Боб и Берт остыли от своей ярости. «Я думаю, — сказал Берт, — что я должен заключить мир с этим индейцем». «Конечно. С твоей стороны это будет прекрасный шаг», — согласилась мама. «Срок истек!» — закричал Боб, посмотрев на часы. И оба, веселые и счастливые, соскочили со стульев и побежали во двор.

История 21
Четыре шоколадных яйца

Какое возбуждение царит сегодня утром в этом классе! Какое волнение и какое внимание! Учительница объявила, что она приготовила небольшой приз для того мальчика или той девочки, которые правильно ответят на большинство вопросов. Никто из ребят не знал, что это за приз, хотя учительница сказала, что эта вещь очень красивая, приятная и вкусная. Конечно, от последнего слова у всех потекли слюнки. «Что-то очень вкусное! — воскликнул Тэд Джонс. —Я бы очень хотел получить этот приз». «И я тоже», — сказал Эрик Фостер. Его мама сегодня утром была так занята с двумя его братьями и маленькой сестрой, что забыла положить ему завтрак. «Мне бы так хотелось иметь что-то интересное», —произнес Пеги Филипс. «Куда учительница могла положить эту вещь? — поинтересовался Питер Рич. — Может быть, как-то можно подсмотреть, пока она не видит?» Учительница услышала его слова. «Нет, Питер, ты никак не сможешь увидеть, — сказала она. — Приз спрятан в моем столе, и никто его не увидит, пока не будут даны правильные ответы». Питер покраснел: ему стало стыдно за свои слова. Затем начался опрос, все усердно работали. Когда учительница громко задавала вопросы, поднимался лес рук; но когда все ответы были написаны, воцарилась полная тишина - Каждый надеялся получить приз, так всем было интересно. Медленно тянулось время для Тэда, Пеги, Питера и всех остальных детей. Каждый надеялся на удачу, а бедный Эрик так проголодался, что просто предвкушал удовольствие от обещанной награды. Наконец опрос окончен, все ответы проверены и дана соответствующая оценка. Кто выиграл?«Теперь, — произнесла учительница, — я могу сказать вам, кто получит приз». Воцарилась такая тишина, что было слышно, как бьется в оконное стекло муха. «Это я», — шепнул Пеги на ухо Питеру. И снова учительница услышала. Какой слух у этих учителей! «К сожалению, ты ошибаешься, Пеги, — сказала она. — Приз достался...» «Пеги, Тэду, Тому, Дику, Эми, Доре», — раздавались голоса детей.«Нет, — с улыбкой промолвила учительница. — Вы все ошибаетесь. Победил Эрик, и Пеги уступил ему всего один балл».Пеги тяжело вздохнул. И тут учительница открыла стол и достала большое шоколадное яйцо, перевязанное широкой голубой лентой.«Какая прелесть!» — закричали все. «Счастливчик!» — воскликнул Тэд. «Одну минутку, — сказала учительница. — У меня есть еще один приз. Он в этой коробке».И все увидели четыре небольших шоколадных яйца. Они тоже были хороши, но, конечно, не такие большие и красивые, как то, с голубой лентой. Смущенный Эрик вышел, чтобы получить приз. Он в раздумье смотрел на оба приза Учительница улыбнулась ему и сказала, что она очень довольна его успехами. Затем она протянула ему большое шоколадное яйцо. Но руки Эрика все еще были за спиной. Он густо покраснел. «Пожалуйста, — запинаясь промолвил он, — не могли бы вы вместо этого дать мне второй приз?» Все очень удивились, и учительница поначалу не поняла, шутит он или говорит серьезно. Она полагала, что в классе нет ни одного ребенка, который не хотел бы иметь этот прекрасный подарок, который она приготовила. «Но, — думала она, — Эрик всегда был очень хорошим мальчиком, и, возможно, у него есть причина для такого необычного решения». Итак, она вручила ему второй приз, а Пеги с большим удовольствием получил -первый приз. Конечно, все девочки и мальчики из класса хотели узнать, почему Эрик так поступил, но он никому ничего не сказал. Он побежал домой. В руке у него была драгоценная коробка. Он ее не открывал и даже не дотрагивался до ее содержимого. Но если бы кто-то из друзей Эрика заглянул в тот вечер в его дом, то он понял бы все. В кухне на полусидели четверо самых счастливых детей — три мальчика и маленькая девочка. Они наслаждались шоколадными яйцами.

История 22
Книга, которая не сгорает

Как Бетти любила своего папу! И хотя у нее было семеро братьев и сестер, она чувствовала, что папа любит ее больше всех. Возможно, потому, что она была старшая в семье и папа любил ее дольше, чем остальных. Папа был проповедником, и среди многих любимых вещей у него была одна самая любимая, которую ему подарил близкий друг много лет тому назад, — это была Библия. Он постоянно пользовался этой Библией, когда изучал Писание, когда проповедовал и, конечно, во время. домашнего богослужения. Однажды, когда папа и Бетти вместе читали, он вдруг задумался. «Бетти, — сказал он, — никто из нас не знает, что его ждет. Но если что-то случится... если что-то случится со мной.»»«Не говори так, папа, — откликнулась встревоженная Бетти. — С тобой никогда ничего не может случиться». «Конечно, я надеюсь, — ответил папа улыбаясь, —но если все-таки что-то случится со мной, я хочу, чтобы эта Библия принадлежала тебе. Она будет твоей навсегда». «О, спасибо, папа! — воскликнула Бетти. — Это самая большая награда для меня!» С этого дня папа продолжал пользоваться своей Библией как обычно, но теперь Бетти чувствовала и свою причастность к ней. Она открывала ее с особым чувством и относилась к ней очень бережно. Она находила для себя на ее страницах чудную весть. Она знала, что теперь эта Книга принадлежит и ей, и что она всегда будет напоминать об отце. Вскоре папа заболел. Месяц за месяцем ему становилось все хуже и хуже. И вот в один из дней он попрощался со всеми и умер. Бетти было очень тяжело, и единственным утешением для нее являлось то, что папа подарил ей самое дорогое для него — свою Библию. Девочка положила ее на самое видное место среди других книг, и она была здесь подобна царице среди придворных. Каждый день Бетти на цыпочках заходила в комнату, осторожно брала Библию и открывала ее священные страницы. Слезы застилали глаза, когда она думала о том, что эта Книга принадлежала папе и что он отдал ее ей. Но вот однажды случилась беда. Бетти пошла к подруге, жившей через дорогу от нее. Пока они разговаривали, раздался сигнал тревоги. «Видно, где-то пожар, горит чей-то дом», — за беспокоились девочки. Они подошли к окну, чтобы посмотреть, и вдруг Бетти вскрикнула.«Это горит наш дом! — закричала она. — Посмотри, какое пламя!» Девочки выскочили на улицу и перебежали через дорогу. Здесь уже стояла большая толпа, и двое пожарников гасили водой из шланга пламя. В это же время другие пожарные в шлемах выбивали окна, пытаясь вынести из дома все, что еще уцелело. Бетти пробивалась через толпу, но соседи не пускали ее. Она умоляла полицейского, чтобы он позволил ей подойти к горящему дому. «Там есть то, что я обязательно должна спасти!» —кричала она вне себя. «Нет, — возразил полицейский, — ты не сможешь этого сделать. Там очень сильный огонь. Ты можешь погибнуть». «Но я должна туда идти! — кричала Бетти. — Я должна! Пустите меня!» «Нет, дорогая, я не могу разрешить тебе сделать это, — вежливо, но твердо сказал полицейский. — Мне очень жаль, но это невозможно. Посмотри, даже пожарные уже отступают».Бетти с болью в сердце уступила. Это бесполезно. Конечно, это бесполезно. Она поняла. Но ее Библия! Если бы она была дома в тот момент! Она выбралась из толпы, стоявшей возле дома; на душе у нее было очень тяжело. В отчаянии она обратилась к Иисусу. «О, Господь! — молила она, ломая руки. — Спаси мою Библию, Библию моего папы. Не дай, чтобы она сгорела. Пожалуйста, не допусти этого!» Пламя охватило все здание. Тот дом, который она любила, который был так дорог ей, превращался в груду головешек, а она продолжала молиться. Прошло два часа с тех пор, как начался пожар, и от дома почти ничего не осталось. Торчали только две мрачные, закопченные трубы и несколько обгоревших, тлеющих бревен. Крыша, кухня, комнаты — все исчезло. Спустя некоторое время членам семьи разрешили подойти к руинам дома, и Бетти была там первой. Она поспешила к тому месту, где она обычно занималась. Она хорошо знала это место. Здесь было много обгоревших книг из библиотеки ее отца. Какое ужасное зрелище! Что сказал бы дорогой папа! Она подняла несколько обгоревших кусков дерева. Она узнала — это были части от ее письменного стола. Очень внимательно она перебирала и вглядывалась во все, что лежало под ногами. И тут Бетти затаила дыхание. Каким образом? Как такое может быть? Возможно ли это? Да, это было именно так. Ее Библия! Библия ее папы! С радостным восклицанием она подняла ее и стала перелистывать страницы. Там не было ни малейших следов пожара, ни на обложке, ни внутри Библии. Я знаю, что все это так и было. Бетти сама рассказала мне об этом. И она поведала мне еще кое-что. Бетти говорила, что ее Книга, которая таким удивительным образом была спасена от огня, заняла центральное место в новом доме, который наконец построила ее семья. Все дети с особенным чувством читали ее. Они приняли весть, которую несла эта Книга. И все они отдали Богу свои сердца. Сегодня все они стали взрослыми, живут в разных местах и, приезжая домой, всегда обращаются к Библии, которая была спасена от пожара. К той удивительной Книге, которая не сгорела в огне.

История 23
Прополка полянки

Перед калиткой, на дорожке у ворот взору прохожих открывалось неприглядное зрелище. В гравии пробивалась трава и росли сорняки. Люди могли бы подумать, что в этом доме никто не живет. Но это было совсем не так. В доме было много жильцов, и большинство обитателей этого дома любили здесь играть. Однажды папа решил, что настало время что-то предпринять с этими сорняками. «Сегодня после обеда, — сказал он четверым своим детям, — мы все пойдем полоть сорняки. Это просто позор перед соседями». При этих словах у юных обитателей дома вытянулись липа. «На это уйдет весь вечер», — произнес Джеральд. «Я не могу сегодня полоть, — сказал Филипп, — потому что договорился с друзьями поиграть в футбол». «А я должна встретиться с моей подругой Эдит, —подхватила Ева, — поэтому я никак не могу заняться этим делом». «А я вообще терпеть не могу полоть», — сказал Ральф, самый младший. «Но эту поляну сегодня вечером мы должны привести в порядок, — твердо произнес папа. — Я устал от ваших отговорок. Нам всем вместе необходимо привести в порядок вход в наш дом». «Почему бы не забетонировать это место?» — спросил Джеральд. «Я бы с удовольствием это сделал, — ответил папа, —если бы ты заплатил. Это будет стоить триста долларов». «О! — удивился Филипп. — Я бы не стал платить за это триста долларов». «Вот потому мы все вместе и должны прополоть этот участок», — сказал папа. «Ох! Я ненавижу эту работу», — пробормотал Ральф. «Я тоже, — вторил ему Джеральд. — Для этого потребуется много времени. Здесь работы на неделю». «Но только что ты говорил, что для этой работы потребуется один вечер», — напомнил ему папа. «Я ошибся, — ответил Джеральд, — мне следовало бы сказать, что на это уйдет целый месяц». «Хорошо, чем дольше мы рассуждаем обо всем, тем больше нам кажется, что прополка займет уйму времени, —сказал папа — Я считаю, что если мы все вместе займемся этим делом, то потратим не более полутора часов». «Ну нет!» — сказал Филипп. «Никогда», — добавил Ральф. «Ну что же, давайте попробуем, — предложил папа. —У меня есть план, как это лучше сделать. Я разделю поляну на пять частей. У каждого из вас будет свой участок. Ральф получит самую маленькую часть по сравнению с другими, потому что он еще мал Я приготовил два приза, Первый приз — это один доллар для того, кто первым аккуратно прополет свою часть, а второй приз в пятьдесят центов для того, кто первым наполнит ведро сорняками. Остальным будет причитаться по двадцать пять центов за ведро. Ну как, вы принимаете мое предложение?»«Неплохая идея, папа», — произнес Джеральд. «Когда мы должны начинать?» — спросил Филипп.«Я примусь за свой участок сейчас же!» — сказал Ральф, направляясь к двери.«Нет, нет, — возразила Ева. — Это не честно. Мы должны начинать все вместе, если это соревнование!» «Хорошо, папа, давай команду, и мы начнем, — подгонял Филипп. — Я хочу получить первый приз». «Итак, — сказал папа, — я даю вам на подготовку не больше пяти минут. За это время вы должны взять ведра, острые палочки или ножи для чистки картофеля, чтобы вытаскивать сорняки с корнем». «Пошли!» — закричали дети хором, а папа отправился отмерять им участки.«Теперь я хочу, чтобы вы все посмотрели на часы, —сказал он, выходя из комнаты. — Сейчас без двух минут три. Мы начнем работать в три часа. Мы не должны останавливаться до тех пор, пока вся работа не будет сделана, а затем мы все снова придем сюда и посмотрим, сколько на это ушло времени. Вы готовы? Раз, два, три — пошли!» Все устремились к поляне, и не прошло и минуты, как ведра уже стали наполняться сорняками, Никто не говорил ни слова, только иногда кто-нибудь кряхтел, с трудом вытаскивая крепко вросший сорняк. Прошло пять, десять, пятнадцать минут. И тут раздался пронзительный крик Филиппа, сообщавшего, что его ведро уже наполнилось. «Утрамбуй и накладывай еще!» «Двадцать пять центов для следующего», — подзадорил папа. Щелк, щелк, щелк — выдергивался один сорняк за другим. Джеральд получил следующий приз, а Ева — третий. Дети были очень увлечены и так усердно работали, что их участки были уже почти чистыми. Прошел час, затем еще пятнадцать минут. «Конец!» — закричал Ральф. Все посмотрели на него с удивлением. Малыш первым закончил свою работу. На его участке не было ни одного сорняка. «Хорошо, дружище! — воскликнул Джеральд. — Сейчас я тебя догоню!» И спустя пять минут он тоже закончил свою работу. Затем Ева и, наконец, Филипп. И уже в половине пятого они все собрались в комнате. «Вы обратили внимание на часы? — спросил папа, улыбаясь и вытирая грязные руки. — Мне помнится, кое-кто говорил, что для этой работы потребуется целый месяц». «А как насчет приза?» — спросил Филипп. «Ты его получишь, — сказал папа. — Вот видите, чего можно достичь, когда все делается сообща», — добавил он, вручая каждому то, что ему причиталось.

История 24
Озаренные лица

Все дети заболели корью — все, включая Эдварда. Заболел и старший брат, и двое младших братьев, и две сестренки. В доме пятеро больных детей, вы можете себе это представить — настоящий госпиталь! Вначале никто особенно не беспокоился. Ведь это просто корь! Дети скоро поправятся и забудут о болезни. Однажды вечером Вильяму, одному из старших детей, стало худо. Мама заметила это и позвала отца. Они сделали все, что могли, но тщетно. Час за часом ему становилось хуже и хуже, началась лихорадка. Было очевидно, что состояние его тяжелое. «Лучше нам позвать доктора», — сказала мама. «Я тоже так думаю, — ответил папа, — самим на мне справиться». «Надо торопиться», — просила мама. В те далекие времена в их доме не было телефона, а на ферме Висконсин не было переговорного пункта. Поэтому папа послал людей с повозкой, чтобы они попросили доктора немедленно приехать. Наступила ночь, но никто не спал. Все очень беспокоились о здоровье Вильяма. Те, кто не лежал в постели, ходили на цыпочках. Дети разговаривали шепотом. Видя озабоченные лица мамы и папы, они понимали, что дела плохи. «Как ты думаешь, Вильям может умереть?» — спрашивали они друг у друга. Эдварду не разрешали заходить в ту комнату, где лежал Вильям. Он очень любил своего старшего брата и сильно переживал за него. Ему так хотелось войти и поговорить с ним! Он переживал и за родителей, потому что еще никогда не видел их такими печальными и озабоченными. Казалось, что они даже постарели за это время. Вскоре издалека донесся грохот повозки. Приехал ли доктор? Слава Богу, он здесь! Когда мама и папа здоровались с ним, на их лицах можно было заметить большую тревогу. Они сразу же повели врача в комнату, где лежал Вильям. Доктор склонился над больным мальчиком и начал обследовать его, чтобы выяснить причину ухудшения состояния. Мама и папа с напряжением и тревогой следили за доктором, ожидая, что он скажет. Тем временем Эдвард не смог побороть любопытство; он незаметно пробрался в комнату и спрятался за большим старинным комодом. Из этого укрытия он мог хорошо видеть все, что происходило в комнате. Ито, что он увидел, стало поворотным моментом в его жизни и в дальнейшем принесло благословение многим людям! Доктор очень внимательно и тщательно обследовал Вильяма. Он проверил его пульс, измерил температуру, послушал сердце, посмотрел глаза и уши. Затем налил лекарства и дал ему. А потом он повернулся к маме и папе и сказал: «Не бойтесь. Ему станет лучше». После этих слов произошло нечто поразительное! Во дно мгновение усталые, озабоченные, печальные лица родителей засияли радостью и надеждой, подобно тому как лучи солнца освещают небосвод после грозовых тучи ли после длинной темной ночи. Никогда Эдвард не видел своих родителей такими счастливыми. И под влиянием всего увиденного юное сердце приняло твердое решение. Подобно многим ровесникам, Эдвард часто думал о том, кем он станет, когда вырастет, фермером, как папа? А может быть, ковбоем, машинистом или золотоискателем? Но теперь нет! Он будет врачом. Не для того, чтобы зарабатывать деньги, не для своей выгоды, но только для того, чтобы облегчать страдания и боль, чтобы лица людей могли светиться радостью и счастьем. Прошли годы, но Эдвард не мог забыть ту ночь и решение, которое он принял в своем сердце. В студенческие годы ему пришлось испытать много трудностей, и когда ему становилось очень тяжело, он вспоминал озаренные счастьем лица своих родителей, и это придавало ему сил для достижения цели. И вот он стал врачом и начал помогать людям, как когда-то другой врач оказал помощь его брату. Не раз приходилось ему видеть такие же усталые, озабоченные, встревоженные лица. И когда он излечивал больных и спасал умирающих, он дарил надежду и утешение измученным сердцам. Его мечта исполнилась. Но он не хотел останавливаться на достигнутом. Он страстно желал помочь всем людям, чтобы как можно больше опечаленных лиц озарялось радостью. Он стал изучать развитие зародыша и причины возникновения различных болезней и вскоре стал знаменитым бактериологом. Один из самых счастливых на свете людей Эдвард Карл Роденов нашел свое призвание, оказывая помощь людям, возвращая здоровье больным, принося радость опечаленным и озаряя светом тьму. Возможно, вы тоже задумываетесь о том, кем вы станете в будущем. Если вы хотите испытать самую большую радость в жизни, стремитесь делать то, что принесет мир и счастье всем, кто нуждается в вашей помощи. Нет ничего более возвышенного, чем делать добро ближним, нет большей награды, чем видеть озаренные счастьем лица.

История 25
Идея Реджи

«У нас сейчас трудное положение, — сказала мама, — и, боюсь, в этом году у нас не останется денег, чтобы купить вам рождественские подарки». «А ты говорила, что подарки будут каждый год», —напомнила Бесси. «Но сейчас мы просто не можем сделать этого. Мне очень жаль, но это так», — ответила ей мама. Дети опечалились. Реджи и Бесси вышли во двор, чтобы поговорить. «Я не очень расстраиваюсь, — сказал Реджи, — хотя я и надеялся получить новые велосипедные покрышки. Но что скажут наши малышки, Мей и Фло? Как они будут разочарованы! Ведь они ожидают подарков. Они будут плакать!» «Что бы ни случилось, — произнесла Бесси, — они должны что-то получить. Я так мечтала о новых книжках, но больше всего мне хочется сделать что-нибудь для них». Реджи и Бесси очень любили своих маленьких сестричек и всегда старались порадовать их. Думаю, вы уже догадались, что они даже вообразить не могли, что их малышки останутся в рождественское утро без подарков. «Но представь себе, мы можем сделать им подарок и без денег, — уверенно сказал Реджи. — Деньги не должны быть препятствием для нас. У меня появилась прекрасная идея». «Какая? Говори скорей», — торопила Бесси. «Ну, слушай, — ответил Реджи. — Давай сделаем для них красивый кукольный домик. Они будут прыгать от радости. Я сделаю домик с дверью и окнами, а ты сошьешь занавески и оклеишь стены обоями». «Замечательная идея! — воскликнула Бесси. — И это не будет стоить нам ни цента. Давай начнем прямо сейчас!» «Пойдем!» — позвал ее Реджи, направляясь к сараю. «О, смотри, здесь прекрасная коробка, — сказал он. —Она ровная, гладкая и именно такой формы, какая нам нужна. Я сделаю крышу, настелю пол и поставлю в доме перегородки». «Прекрасно, — одобрила Бесси. — Даже мне захотелось иметь такой домик. Как они будут счастливы!» Итак, Реджи взялся за дело. В школе он одолжил нужные инструменты и принялся за работу. Вскоре коробка превратилась в чудесный домик с крышей. С каждой стороны он вырезал по два окна, а спереди — четыре окна и дверь. Конечно, он сделал со стороны фасада навесные петли, чтобы можно было попасть в комнаты. Затем он покрасил дом в красный цвет и начертил полоски, чтобы было похоже на кирпичи. Крышу он покрасил в серый цвет, чтобы казалось, что это шифер. Эта работа заняла несколько дней, и, когда закончил Реджи, за дело принялась Бесси. За это время она1 нашла на чердаке обои, и их хватило для того, чтобы оклеить стены домика. Потом она отыскала кусочки красивой ткани и сшила занавески. Из другой ткани она сделала очень красивые коврики и постелила их на пол. Вскоре ее проворные пальчики закончили свою работу, и в домике стало действительно очень уютно. Но не было никакой мебели. Тогда Реджи снова принялся за дело. Из пустых спичечных коробков он склеил буфет с настоящими выдвижными ящиками. Из блестящей жестянки он вырезал старыми мамиными ножницами овал и сделал зеркало. Из кусочков дерева и нескольких палочек он смастерил стол и стулья. Реджи расставил мебель в доме. Стало еще красивее. Когда все было готово, он запер большую дверь сарая в ожидании рождественского утра. И вот наконец оно настало. Рано утром, когда маленькие сестрички еще спали, Реджи и Бесси принесли прекрасный кукольный домик и поставили его у кровати. Когда они хотели выйти, кто-то из них нечаянно задел ногой о ножку железной кровати. Маленькая Мей проснулась и вскочила. Она протерла глаза и изумленно вскрикнула. Проснулась маленькая Фло. Она села на кровати и засмеялась от восторга.«Какой красивый домик! Это для Бесси?» — спросила она. «Нет, это для вас обеих, — ответила Бесси. — Реджи и я смастерили его для вас сегодня Рождество, и мы приготовили для вас сюрприз!» «О, как чудесно!» — воскликнули маленькие девочки, вскочили с кровати и кинулись обнимать Бесси и Реджи. Что же касается Бесси и Реджи, то в этот момент их радость была неизмеримо больше тех усилий, которые они приложили, сооружая домик. Они были счастливы и совсем забыли о том, что Санта Клаус обошел их стороной. В тот день они усвоили истину, сказанную Иисусом; «Блаженнее давать, нежели брать».

История 26
Говорящий барабан

Тысячу лет тому назад никто знать не знал, что такое радио, и чернокожие жители Африки передавали сообщения на большие расстояния при помощи барабана. Я не имею в виду, что их барабан мог разговаривать, подобно мне и вам, но он говорил! Видите ли, в каждой деревне люди обучались игре на барабане, и они настолько владели этим искусством, что могли при помощи барабана передавать различные сообщения. Некоторые барабаны были такими большими, что их звук разносился более чем на двадцать миль. И как только барабан начинал издавать звук в одной деревне, барабанщик в следующей деревне принимал эту весть и начинал воспроизводить этот же сигнал на своем барабане. И так сообщения передавались из деревни в деревню, пока не оповещалась вся округа. Когда происходит какое-то великое событие, то эта новость передается таким путем по всему континенту. Рассказывают, что когда умерла королева Виктория и весть об этом была передана по телеграфу из Англии в Западную Африку, то африканцы, жившие за сотни миль от железной дороги и от телефонов, сразу же узнали о случившемся и стали говорить о смерти «великой белой королевы». Они узнали об этом еще до официального сообщения своего правительства. И рассказал им об этом барабан. Самые большие барабаны выдалбливали из ствола очень крепкого дерева. Часто его размеры достигали трех с половиной метров в длину и полутора в ширину. Представьте себе барабан такой величины. Конечно, его звук будет слышен за тридцать километров! Хотелось бы вам услышать этот мощный барабанный бой? Те, кто слышал его, говорят: «Воздух сотрясался от громкого звука... Бом-тар-том! Дум.. . дум, тра-та-та. Бом!» Вы представляете себе это? Мне кажется, я представляю, как они говорят, например: случилась беда — наводнение, пожар или умер какой-то великий вождь. В наши дни в Африке еще действуют многие барабаны, хотя их вытесняют телеграф, телефон и радио. Но я сейчас думаю о других барабанах. Мы можем назвать их «Божьими барабанами». И они говорят очень громко, донося весть не только о том, что происходит, но и о том, что должно произойти. Бом! Бом! Бом! Да, все то разрушительное и ужасное, что происходит сегодня в нашем мире, страдания людей, горе отцов, матерей и детей, все совершаемые преступления и жестокость, маленькие и большие войны — все эти вести доносятся до нас. Бом! Бом! Бом! «Пробудитесь! — говорят они нам. — Пробудитесь, вникайте в то, что должно скоро произойти!» Иисус знает все, и Он сказал нам, что эти события будут «говорящими барабанами» в наши дни. Только Он дал им другое название. «И будут знамения в солнце и луне и звездах, а на земле уныние народов и недоумение; и море восшумит и возмутится; люди будут издыхать от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную, ибо силы небесные поколеблются» (Лук.21:25, 26).Иисус сказал, что в последние дни истории земли все будет говорить к нам — солнце, луна, звезды, море, народы, небеса и земля. Подобно барабанному бою, все говорит о Его скором пришествии! И еще Он сказал: «Когда же начнет это сбываться, тогда восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше» (Лук. 21:28).«Я. приду опять!» — сказал Иисус, даруя прекрасную надежду всему человечеству. Затем Он был распят на кресте. Спустя шесть недель с новой силой прозвучала эта весть. Два ангела сказали ученикам: «Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян. 1:11).Апостол Павел снова провозглашает эту весть: «Сам Господь... сойдет с неба» (1 фее. 4:16).Петр говорит: «Придет же день Господень» (2 Петр.3:10).И Иоанн повторяет эту весть: «Се, грядет с облаками, и узрит Его всякое око» {Откр. 1:7).Проходили годы, миновали столетия, и эта надежда передавалась христианами из уст в уста. Весть о том, что их Учитель скоро придет как Царь царей и Господь господствующих, передавалась из поколения в поколение. Со дня распятия и до наших дней это свидетельство не прекращается. И сегодня бой барабана раздается повсюду — это знамения по всей земле, что «Иисус скоро придет». И где бы эта весть ни была услышана — в церкви, дома или на шумной улице, она приносит радость. Для людей это ободряющее слово. Эта весть удаляет страх и печаль, она вселяет уверенность, что скоро кончится ночь страданий и тревог и настанет рассвет вечного дня. И когда мы слышим эту весть, что мы должны делать? Не должны ли мы взглянуть на Иисуса и сказать Ему: «Иисус, я так рад, что Ты снова придешь. Мне так хочется увидеть Тебя. Я хочу жить в прекрасной мирной стране, которую Ты приготовил для тех, кто любит Тебя. Я тоже люблю Тебя. И я хочу быть готовым к встрече с Тобой. Пожалуйста, помоги мне приготовиться к этой встрече. Изгладь все мои грехи. Помоги мне быть добрым и сегодня, и каждый день, пока Ты не придешь снова!» Хочешь ли ты сказать такие слова? И сказать их сейчас? Если вы это сделаете, то нет сомнения, что произойдет в тот великий день, ибо нам сказано, что Он «пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных» (МФ. 24:31) — всех тех, кто принадлежит Ему, из Африки, Америки, Европы и Азии, со всего мира. Это значит, что они будут искать тебя! Ангелы будут искать тебя! Как это замечательно! И они найдут тебя, —я знаю, что найдут, — и поведут домой, в ту прекрасную страну, где уже никогда не будет войн и «смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет»(Откр. 21:4).

История 28
Оркестранты Джефри

Это случилось по дороге домой с концерта. Вспыхнула ссора. Папа предложил Джефри и его сестре Энн в один из вечеров пойти на концерт и послушать музыку. Они очень любили слушать, как играет оркестр, и обещали папе, что всю неделю будут послушными и будут вести себя, как ангелы, если только он возьмет их с собой. Конечно, как только концерт закончился, они сразу же забыли о своем обещании. Итак, полные впечатлений, папа, Джефри и Энн отправились домой. К несчастью, каждый из детей хотел держаться за папину правую руку. Конечно, это очень глупо, ведь папина левая рука точно такая же, как и правая. Но вот из-за такого пустяка началась большая ссора. «Я первый», — сказал Джефри. «Нет, не ты, а я», — возразила Энн. «уходи, я первый», — настаивал Джефри.«Нет, уходи ты!» — кричала Энн. «Что все это значит?» — спросил папа.«Я первый взялся за твою правую руку», — сказал Джефри. «Нет, я! — упрямилась Энн. — И кроме того — это моя сторона». «Нет, не твоя».«Нет, моя». «Нет, не твоя!»«Нет, моя!»«Прекратите! — оборвал их папа. — Что люди подумают о вас! Столько от вас шума!»«Это мое место», — сказал Джефри, не обращая на это никакого внимания и отталкивая Энн. «Это не твое место, а мое», — кричала Энн, прижимаясь и держась за руку папы. «успокойся, Джефри! — строго произнес папа. — Иди скорее и возьмись за мою левую руку!» «Я не хочу, — насупясь буркнул Джефри и отошел в сторону. — Я пойду сам». «Хорошо, — сказал папа, — но в следующий раз все будет иначе».Вот так невесело они шли домой. Джефри старался держаться от них все дальше и дальше. Он шел, нарочно шаркая ногами и отставая. Наверное, ангелы плакали, глядя на него. Было уже поздно, когда они вернулись домой. Мама поспешила поскорее уложить детей спать и даже не стала расспрашивать о том, что случилось. Вскоре Джефри уже был в постели и крепко спал. Но что это? Он снова оказался на концерте! Неужели это возможно? Но это и впрямь так. И, к его великому изумлению, он стоял за дирижерским пультом. Позади него сидели сотни людей, многих из них он узнавал. Там было много ребят из его школы. Он был очень горд. Представьте только: быть дирижером оркестра и выступать перед своими школьными друзьями! О! Теперь они все у его ног, не так ли? И он представил себе ту прекрасную музыку, которую исполнит его оркестр в этот вечер. Джефри посмотрел на оркестрантов. Да, они все на месте. Готовы ли они? Да. Он громко постучал дирижерской палочкой о пюпитр и гордо взмахнул ею. Но никто не пошевелился. Тогда он постучал снова. Но никто не обратил на это внимания. «Начинайте! — закричал он. — Вы слышите меня? Начинайте!» Тогда барабанщик начал бить в барабан, а тромбонист стал издавать один протяжный звук. Люди, сидевшие за его спиной, громко рассмеялись. Он слышал насмешки своих товарищей. «Играйте! — закричал он снова. — Начинайте, все начинайте!» В ярости он ударил по пюпитру. Один музыкант стал дуть в маленькую флейту и тут же прекратил. Затем вступил кларнет, но музыканты играли в разных тональностях. Джефри был в ярости. Он размахивал руками, стараясь отбивать такт, но все напрасно. В оркестре царила полная неразбериха. Кларнетисты начали играть кто во что горазд. Джефри кричал на музыкантов, но они не обращали на него внимания. Затем вступили другие инструменты, и тут началось что-то ужасное. Казалось, что каждый музыкант играет то, что ему вздумается. Никто не слушал соседей, каждый был сам по себе. Джефри слышал мелодию «Трех сильных мышат», «Мой дом родной» и «Старую реку». Все перемешалось. Все играли каким хотелось, что им хотелось и когда им хотелось. А на Джефри никто не обращал никакого внимания. Как будто его здесь вообще не было. И тут он почувствовал свою ответственность за происходящее. Люди, сидевшие за его спиной, ожидали от него чего-то грандиозного. Неужто это все, что он мог им дать? Ужасно! Шум и грохот нарастал. Джефри неистовствовал «Остановитесь! — кричал он музыкантам. — Остановитесь! Остановитесь! Вы что, не слышите меня? Ну почему вы меня не слушаете? Остановитесь! Остановитесь, говорю вам, остановитесь!» «Ну, ну, успокойся, — произнесла мама, кладя руку ему на лоб. — Все хорошо, дорогой, успокойся!» Джефри сел в кровати. «Я разве не на концерте перед оркестром?» —спросил он. «На концерте? — засмеялся папа. — Ты здесь, в своей кровати». «О! — воскликнул Джефри. — Ты слышал их? Они делали совсем не то, что я им говорил, папа. Они такие упрямые. Каждый из них играл что вздумается и делал что хотел. Они не обращали на меня никакого внимания». «Кто?» — спросил пала. «Оркестранты, конечно. Ты слышал этот шум?» «Я не мог слышать этот, — сказал папа. — Но я слышал шум и даже видел некоторые действия, подобные этим, Это было вечером, по дороге домой с концерта». «О-о-о, да, — протянул Джефри, окончательно проснувшись. - Теперь я понял, почему мне приснился этот страшный сон». «Да, я тоже так думаю», — промолвил папа.«Это что-то значит», — сказал Джефри, упал на подушку и тут же уснул. На следующее утро сон Джефри вспомнили снова, и папа частенько напоминал о нем в случае необходимости, когда старые привычки Джефри давали о себе знать. Когда Джефри не хотел слушаться, капризничал, папа неизменно говорил ему: «Ну, а как насчет оркестрантов, Джефри?»Результат всегда был отличным!

История 29
футляр для драгоценностей

Осталось немногим больше недели, и у Дори будет день рождения. Представьте себе! Ей исполнится десять лет. Мама сказала, что ей «без пяти минут десять». Дори была не из тех, кто стеснялся высказать свои желания. «Видишь ли, мама, — говорила она. — Я уже слишком взрослая, чтобы покупать мне трехколесный велосипед. Мне нужен настоящий велосипед». Немного позже она спрашивала: «Мама, что если бы у меня был большой дом для куклы с лестницей, камином и электрическим освещением?» Мама терпеливо выслушивала дочь и затем объясняла ей, что им с папой едва хватает денег для покупки продуктов и одежды для всей семьи. Но, казалось, Дори не слышала слов мамы. «Ты знаешь, мама, — продолжала она, — когда мне исполнится десять лет, я бы хотела иметь красивый футляр для драгоценностей». «Футляр для драгоценностей?! Вот это да! Ты же не носишь драгоценности!» «Да, но у Кати Нейлор есть такой, так почему и у меня не может быть?» «О, не говори так, — сказала мама. — Я думаю, тебя может обрадовать и что-то другое». «Что, велосипед?» — вскрикнула Дори. «Нет, я не это имела в виду, — ответила мама. — Он стоит слишком дорого. Но, видишь ли, если тебе так хочется иметь футляр для драгоценностей, то у меня на этот счет появилась интересная идея». «О! — воскликнула Дори. — Какая идея?» «Поживем — увидим», — таинственно улыбаясь, ответила мама. В день рождения Дори проснулась на рассвете, откинула одеяло, села, протирая глаза, и огляделась вокруг. Нигде не было видно ни велосипеда, ни домика для куклы. На стуле у ее кровати лежал плоский пакет. Дори вскочила и стала быстро одеваться, не сводя глаз с пакета. Она решила открыть этот пакет после того, как спустится вниз. Внизу тоже не было ни велосипеда, ни домика для куклы. Видимо, мама потратила все деньги на этот подарок. Чирк, чирк — она быстро орудовала ножницами, разрезая ленточки, а затем бумагу на пакете. Внутри был очень красивый футляр для книги, в зеленую крапинку. «Какая красота! —воскликнула Дори, осторожно открывая крышку и заглядывая внутрь. — Библия!» «Да, — сказала мама. —Ты видишь, что это специальный футляр для драгоценностей. Здесь содержатся самые драгоценные камни». Дори смотрела с удивлением. «Драгоценные камни?» «Да, несметные сокровища, — сказала мама. — Папа и я потратили много денег на этот футляр для драгоценностей, и, если ты будешь аккуратно с ним обращаться, он прослужит тебе всю жизнь. Когда ты вырастешь, ты будешь постоянно обращаться к драгоценностям, которые находятся в этом футляре». Дори осторожно вынула Книгу из коробки.«Посмотри, какие золотистые, сияющие края, какие нежные тонкие листы, какой прекрасный кожаный переплет. Действительно, это футляр для драгоценностей!» На первой странице Дори прочитала: «Нашей дорогой Дори в день ее десятилетия с любовью от мамы и папы». Внизу был написан стих из Библии: «Сблизься же с Ним... и положи слова Его в сердце твое» (Иов 22:21, 22). Дори спросила: «Это первая драгоценность?» Мама улыбнулась: «Почему бы тебе самой не поискать драгоценности? Бриллианты, сапфиры, рубины, изумруды и другие драгоценные камни?» «Но как я смогу их найти?» — удивилась Дори. «Выбери себе стих, который начинался бы с буквы Б, — это будет бриллиант; тот, который начинается с буквы С, — сапфир; Р — будет рубин, И — изумруд. Вот видишь?» «Да, — сказала Дори. — Как интересно!» «Я хочу найти сапфир, — сказала мама. — В Первом послании Иоанна в 4-й главе 18-м стихе: Совершенная любовь изгоняет страх». «Я тоже знаю! — сказала Дори. — Славлю Тебя всем сердцем моим». «Правильно, этот драгоценный камень находится в137-м псалме». Дори бережно перелистывала тонкие страницы. «О, я нахожу здесь два, три, четыре драгоценных камня». «Да, — кивнула мама. — Не кажется ли тебе, что это самый лучший футляр для драгоценностей? Обычные изумруды и жемчужины искрятся в шкатулке, мы открываемее и закрываем, а драгоценные камни, которые находятся в этой прекрасной Книге, мы можем иметь и носить весь день, и они станут еще прекраснее».«Да, мама, — сказала Дори, — они потом будут излучать свой свет от нас самих, не так ли? Мы сами будем как драгоценные рубины».«Стих, который начинается с Р, — вот, слово "Радуйтесь"».«Я знаю! — закричала Дори. — "Радуйтесь всегда в Господе"» (Флп. 4:4).«А что ты думаешь о таком камне, как изумруд, и можешь ли ты вспомнить стих на букву И? Вспомни прекрасное обетование».«О, да, конечно: "Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного"» (Ин. 3:16').«Да, конечно. Теперь постарайся найти бриллиант и рубин в 45-м и 70-м псалмах».«Вот бриллиант, — сказала Дори. — "Бог нам прибежище и сила, скорый помощник в бедах» (ст. 2). И рубин: «Радуются уста мои, когда я пою Тебе, и душа моя, которую Ты избавил"».«Это значит, что Иисус не хочет, чтобы мы беспокоились и боялись, мы должны довериться Ему, и Он сделает то, что послужит нашему благу. Мы должны доверять Ему, радоваться и прославлять Его имя. Теперь добавь еще сапфир. Это весть Самого Иисуса, она записана в последней главе Библии». Дори быстро нашла его: «Се, гряду скоро!». «Теперь найди изумруд в этой же главе», — сказала мама.«"И узрят лице Его, и имя Его будет на челах их", —прочла Дори. — Мама, какой это прекрасный футляр с драгоценностями!»«Да, — сказала мама. — В этом футляре находятся самые большие в мире сокровища».

История 30
Примирение

Было время когда многие искренние труженики распространяли Евангельскую весть. Это были миссионеры, которые верхом на лошади переезжали с места на место, посещая своих прихожан. Они проповедовали, совершали крещения, бракосочетания и похороны. Часто им приходилось оставлять свои дома больше чем на месяц и испытывать в пути различные трудности и лишения, преодолевая за год тысячи миль. Господин Маттеус был одним из таких самоотверженных священников. У него было много прихожан, живших за сотни миль друг от друга. Каждому из них требовалось внимание и забота, и на это уходило много времени. Он очень уставал, исполняя свои обязанности, да и у него самого было двенадцать детей. Вернувшись домой после долгого отсутствия он увидел, что его сын Джейк не выполнил ту работу, которую он ему поручил. Отец отчитал его и сурово наказал. Он просто не мог мириться с сыновним непослушанием. Джейк был очень вспыльчивым мальчиком, и ничто не могло так задеть его самолюбие, как то, что отец всыпал ему, тем более, что он считал это наказание несправедливым. Он так рассердился, что решил уйти из дома. Его любимая сестра Элиза, которая была близка ему по возрасту, умоляла его не уходить, но он не слушал ее. Она удерживала его несколько дней, но Джейка ничто не могло остановить. Он твердо решил уйти. На следующее утро, не попрощавшись ни с кем, кроме Элизы, Джейк ушел, решив больше никогда не возвращаться в дом отца. Теперь Элиза выражала свое негодование. Она, конечно, была на стороне Джейка и говорила, что отец виноват в том, что он ушел. И отныне она не желает иметь ничего общего ни с отцом, ни с его религией. С каждым днем Элиза все больше ожесточалась. Она почти не разговаривала с родителями и отказывалась принимать участие в домашних богослужениях. Она перестала читать Библию и молиться и в тайне решила, что никогда не станет христианкой. Тем временем от Джейка не было никаких известий. Он исчез. Элиза чувствовала, что вместе с ним из жизни ушла радость, и сердце ее ожесточилось. Однажды утром, когда мама готовила обед, ей понадобился лук. Элиза была рядом с ней. «Элиза! — позвала мама, — Мне нужен лук, пойди и принеси его!» «Где он?» — безучастно спросила Элиза. «В амбаре на чердаке, — сказала мама. — Осторожно поднимайся по лестнице, дорогая. Принеси мне две-три хорошие головки». Элиза молча, не улыбнувшись, пошла в амбар и поднялась наверх. Она уже давно не улыбалась и тайно ждала момента, когда тоже сможет уйти из дома. Тогда она попытается найти Джейка. Элиза поднялась на чердак амбара по лестнице, ища глазами, где положен на хранение лук. Она взяла несколько головок и вернулась к лестнице, как вдруг услышала внизу шум. Шаги! Кто-то очень тихо и осторожно поднимался по лестнице. Кто бы это мог быть? Затаив дыхание, она прислушалась и догадалась, что это отец, с которым она никак не хотела сейчас встречаться. И тут ее сердце переполнилось ненавистью к нему. Она не желала разговаривать с ним, даже смотреть на него. Никогда, никогда! Но что ей оставалось делать? Озираясь вокруг, она увидела старую дверь, прислоненную к стене. Это было единственное укрытие. На цыпочках она поспешила в это укромное место, когда отец стоял уже на последней перекладине лестницы. Затаив дыхание в страхе, что отец найдет ее, она выжидала, надеясь, что он снова спустится вниз, убедившись, что на чердаке никого нет. Но он не уходил. Элиза услышала странный шум, как будто что-то упало на пол. В страхе она прижала руки к груди. Прошло несколько секунд ожидания, и вдруг она услышала голос отца. Может, он поднялся на чердак не один? Нет. Он молился. Сжавшись в комок за дверью, Элиза слушала молитву отца. Ничего подобного она прежде не слышала. Она затаила дыхание, чтобы различить каждое слово. Отец молился за своих родных. За каждого ребенка, начиная со старшего и до младшего, за Элизу и особенно за Джейка. Когда он дошел до Джейка, то из груди его вырвался стон отчаяния. Отец просил Бога, чтобы Он простил его за то, что он был так строг с Джейком, что вынудил его уйти из дома. Он просил, чтобы Дух Святой повлиял на сердце Джейка и вернул его домой. Элиза была ошеломлена. Она не могла поверить услышанному. Отец, несмотря ни на что, так любит Джейка! И ждет его возвращения домой! И так горько сожалеет о том, что был излишне строг к нему! Отец молился и за Элизу! Элизу, которая была так груба с ним, так бессердечна эти несколько недель после ухода Джейка. Она знала, что сама она не молилась бы так за своего папу. Вдруг она почувствовала, что не может здесь больше оставаться. Она должна уйти, иначе ее сердце разорвется. Элиза поднялась и вышла из укрытия. И тут она увидела отца, стоящего на коленях и утирающего слезы. И она сдалась.«Папа, прости меня!» — воскликнула она, кидаясь отцу на шею и обливаясь слезами.«Я тоже прошу тебя простить меня», — сказал он. И с этого момента все снова было хорошо. Тем временем мама стала волноваться в ожидании дочери. Она недоумевала, почему ее так долго нет. Но когда она увидела идущих, взявшись за руки, отца и дочь с заплаканными, но радостными лицами, она поняла все и поспешила им навстречу, забыв обо всем. В тот вечер вернулся домой Джейк. В это трудно поверить, но это было так. Прошли годы, и Джейк стал проповедником, а Элиза — женой проповедника.

История 31
«Смельчак»

«Ты знаешь, что я теперь могу?» — кричал Моррис, вбегая в дом. «Не могу догадаться, — ответила мама. — Ты всегда что-то выдумываешь».«Я теперь могу ехать на велосипеде, не держась руками за руль!» «Да, это большое искусство, — сказала мама, — но я считаю, что это не благоразумно». «Почему? — спросил удрученный Моррис. — Все ребята так делают, а у меня теперь получается лучше всех». «Возможно, у тебя и получается, — сказала мама, — но какой смысл во всем этом?» «Я даже не знаю, — ответил Моррис, — это просто интересно». «Может быть, и так, — продолжала мама, — но это очень рискованно». «Рискованно? Ну, ты всегда говоришь о каком-то риске», — с досадой буркнул Моррис. «Конечно, нередко мы сами навлекаем на себя опасность, — сказала мама. — Но зачем подвергать себя ненужному риску?» «Это не риск, — ответил Моррис, — это очень просто». «Да, но я не хочу, чтобы ты это делал, — настаивала мама, — на дороге такое движение. И, кроме того, для чего же тогда существует руль? Я считаю — для того, чтобы поддерживать равновесие». «О! — воскликнул Моррис. — Не беспокойся, мама, все будет хорошо!»Он выбежал из дома, хлопнув дверью. Не хотелось бы об этом говорить, но он захлопнул ее с невероятной силой, не так, как обычно. В одно мгновение он был уже на велосипеде. И спускался вниз с горки перед домом, скрестив на груди руки, и лицо его выражало крайнее безразличие ко всем маминым предостережениям. Набирая скорость, горделиво поглядывая по сторонам и страстно желая, чтобы кто-нибудь увидел, как он едет, Моррис мчался по дороге. Спускаясь с горы, Моррис заметил двух девочек, стоявших на обочине. Он выпрямился, картинно сложил руки и высоко поднял подбородок. Он не пускал пыль в глаза. О, нет, мои дорогие! Просто он хотел, чтобы девочки видели, с какой скоростью этот мальчик может спуститься вниз, не держась за руль, вот и все! Моррис ехал, не глядя на дорогу. А на дороге лежал кирпич. Если бы он не поднимал так высоко подбородок, если бы он не сидел так прямо, если бы он не скрестил на груди руки, то сразу бы увидел его, и все было бы иначе. Но он ничего не видел, и спустя мгновение последовал страшный удар. Переднее колесо смялось, руль вывернулся, и, прежде чем Моррис смог опомниться и понять, что произошло, он свалился в придорожную канаву. На дороге работали ремонтники. Услышав шум, они подбежали посмотреть, что произошло. Моррис барахтался в грязи, а над ним нависал разбитый велосипед. В каком неприятном положении он оказался! Вся его одежда была перепачкана липкой грязью; а когда рабочие вытащили его из этой канавы, то увидели, что его лицо, руки, коленки были окровавлены и сплошь покрыты ссадинами и царапинами. Это были очень добрые люди. Они помогли ему подняться и дойти до дома, а один из них нес на плече поломанный велосипед. «Дорогой мой! — вскричала мама, с тревогой и изумлением глядя на странную процессию. — Что случилось?» Мама была крайне взволнована. Но она тут же обо всем догадалась. Действительно, все произошло так, как она предполагала. «Бедный мой мальчик! — говорила она, обтирая его. —Ведь ты мог убиться». Она поменяла ему одежду, промыла раны, перевязала их, и теперь Моррис был похож на солдата, только что пришедшего с войны. Приведя его в порядок, если можно так сказать, мама усадила его рядом с собой у камина и по-дружески напомнила ему о том, что она говорила всего час тому назад. «Рисковать можно ради какого-то доброго дела, — говорила она. — Например, помогая людям в беде. Но идти на риск ради какого-то удовольствия и развлечения — это очень глупо. Есть люди, которые ради впечатления готовы ходить по краю пропасти или стоять на краю волнореза, когда бушует море, ехать на машине со страшной скоростью или плыть в океане на большой глубине. Но таких людей нельзя назвать смелыми. Их действия — не героические поступки, а всего лишь самохвальство. Они стараются привлечь к себе внимание, но это все показное, недостойное хвастовство». «А это относится и ко мне?» — спросил Моррис. «Безусловно, — ответила мама. — В какой-то момент ты поступил точно так же, как те люди, о которых я тебе только что рассказывала. Это "смельчаки", и рано или поздно с ними случится то же, что и с тобой». «Хм, — сказал Моррис, — но все же как интересно ехать на велосипеде, не держась за руль!» «Возможно, — произнесла мама, — но, я думаю, это лишено всякого смысла, не так ли?» Моррис грустно взглянул на свои бинты. «Я тоже так думаю», — сказал он.

История 32
Шумный Бимбо

Была половина пятого. В доме Коперов все было тихо и спокойно. Конни только что пришла из школы; она удобно устроилась в кресле перед камином и просматривала домашнее задание. Маленькая сестренка сидела на коврике у камина и строила замок из кубиков. Она мурлыкала песенку и была всем довольна. Вдруг девочки оторвались от своих занятий. Послышался знакомый нарастающий шум. «Это Бимбо, — сказала Конни. — Все, нашему покою пришел конец».Да. Она была права. Дверь с грохотом ударилась о стену кухни. «Эй! — кричал восьмилетний Бимбо. — Здесь есть кто-нибудь? Быстрее!»Врываясь в комнату, он так стукнул дверью о буфет, что стоявшая там маленькая вазочка упала и разбилась. «Бимбо! Ты — ураган! — закричала Конни. — Что теперь скажет мама?» «Хи! Я не мог удержать дверь! Что вы здесь делаете? Хватит уже тебе читать! Пойдем играть в шарики!» С этими словами Бимбо бросил свою сумку на стол. Дюжина шариков вывалилась из нее и рассыпалась по всему полу. «Я не хочу сегодня играть в эту игру, — сказала Конни. — Я должна выучить стихотворение, нам его задали на завтра». «Ну, пошли! — кричал Бимбо. — Брось это. Ты сможешь выучить потом». Он подошел к Конни и вырвал книгу из ее рук. Конни вскочила с кресла. «Что ты делаешь? — закричала она. — Почему ты не даешь людям покоя?» «Ах ты, воображала!» — дразнил ее Бимбо. Он дернул Конни за волосы и стал футболить ее книгу по всей комнате. Конечно, книга попала в замок, сооруженный младшей сестрой, и он превратился в груду кубиков. «У-у-у, — заревела малышка. — Ты противный, Бимбо! Ты развалил мой замок, а я хотела, чтобы мама полюбовалась на него. У-у-у-у!» Она схватила кубик и со всей силы бросила в Бимбо. Но он уклонился, кубик пролетел мимо и попал в картину, которая висела на стене. Стекло разбилось, и осколки посыпались на пол. В это время дверь открылась, и в комнату вошла мама, «Что все это значит? — спросила она, глядя на разъяренные лица детей, на разбросанные по полу осколки стекла и фарфора. — Не успела я выйти во двор, как уже услышала шум. Почему в комнате такой погром, как после великого сражения?!» «Я не виноват, — ответил Бимбо, — это они, я ничего не делал». «Мама, это он во всем виноват! — сказала возбуждённая Конни. — Нам двоим было так хорошо и спокойно, до тех пор пока он не пришел. Мне бы хотелось, чтобы он никогда не приходил домой из школы». «И он разрушил мой замок, — пожаловалась малышка. — Противный Бимбо!» Мама все поняла. «Пойдем со мной, Бимбо, — сказала она. — Я думаю, нам с тобой нужно поговорить обо всем, что произошло!» Бимбо пошел за мамой наверх. Мама достала ремень, который лежал в ее комнате «на всякий случай». И тут Бимбо стал «петь» на разные голоса. Наказав его, мама повела с ним беседу. «Бимбо, — начала она, — ты должен исправляться и вести себя, как воспитанный мальчик. Ты такой резкий и грубый, что можно подумать, будто ты принадлежишь к какому-то дикому племени. С каждым днем ты ведешь себя все хуже и хуже. Ты всегда выводишь кого-нибудь из терпения и становишься надоедливым и невыносимым». «Я этого не замечал», — сказал Бимбо. «Конечно, — продолжала мама. — Но если бы ты решил исправиться, ты мог бы добиться этого. Дальше так продолжаться не может. Тебе должно быть стыдно оттого, что Конни и твоя маленькая сестричка с ужасом ожидают твоего возвращения из школы». «Неужели?» — со вздохом спросил Бимбо. «У меня есть хорошее предложение, — сказала мама. — Я хочу, чтобы ты приходил домой совсем с другим настроением: ты каждому скажешь что-то очень приятное и подумаешь о том, как бы ты мог помочь кому-то и доставить радость». «Ого!» — вздохнул Бимбо. «Ты сможешь это сделать, не так ли?» спросила мама.«Я подумаю», — ответил Бимбо. Мама ушла. Бимбо стал думать. Конечно, он много размышлял над этим. Но на следующий день он пошел в школу и обо всем забыл. Однако он вспомнил о своем намерении в тот момент, когда, возвращаясь домой, повернул на свою улицу. И, идя по ней, он строил планы, что он будет делать, когда войдет в дом. Он тихо открыл входную дверь и вошел в дом так осторожно, что никто даже не заметил и не услышал его. На цыпочках он пересек комнату и подошел сзади к Конни, помахивая перед ее носом пакетом с конфетами. Конни не могла сразу сообразить, что это!«Я сегодня не стал есть конфеты, — сказал он, — и принес их домой для тебя и сестрички».«Ой!» — затаив дыхание, Конни обернулась, чтобы посмотреть, кто это. Бимбо, немного смущенный, поспешил на кухню, тихо закрыл за собой дверь и принялся мыть посуду. Он уже вымыл половину посуды, когда вошла мама. «Прекрасно! — воскликнула она, всплеснув руками, и опустилась на стул. — Вот это да! Мой дикий, шумный Бимбо стал наконец послушным». Бимбо было приятно слышать это, и он улыбался. И с этого дня всегда, ну или почти всегда, поворачивая за угол на свою улицу по дороге домой из школы, он строил планы о том, как бы сделать что-то неожиданное и приятное своим домашним. Вскоре, вместо того чтобы говорить: «Ужас, скоро вернется Бимбо», Конни и маленькая сестричка стали часто радостно восклицать: «Ура! Скоро Бимбо придет!»

История 33
Добрая перемена

«До свидания, Ронни». «Пока, Мама». «Будь хорошим мальчиком сегодня в школе, постарайся». «Ладно!» — крикнул Ронни, захлопнув калитку. Вернувшись в комнату, мама призадумалась. «Я все же хотела бы видеть Ронни другим, — размышляла она, — он порой бывает очень самолюбив. Он считает, что все должно быть только для него, и нередко ему бывает трудно поделиться с другими. Я не знаю, как помочь 'ему исправиться». В тот же день после обеда Ронни пошел играть в бейсбол на поляну невдалеке от школы. Игра была азартной, со множеством ударов и хорошими подачами. Наконец настала очередь Ронни, его подача. Больше всего на свете он любил эту игру, и когда держал в руках биту, казалось, большего счастья для него нет. Приосанившись, он подошел к черте. Ронни очень внимательно следил за подачей мяча и сильным ударом послал его к барьеру на игровой площадке, но подача получилась неудачной. Следующий мяч тоже пролетел мимо. Собрав все силы, Ронни снова размахнулся, намереваясь на этот раз попасть в барьер и тем увековечить свое имя среди друзей. Но тут вдруг что-то произошло. В первый момент Ронни даже не мог понять, что именно. Ему показалось, что он очень сильно размахнулся и стукнул себя по лбу. И тут Ронни почувствовал резкую боль. Когда он провел рукой по лбу, то ощутил что-то мокрое и липкое. Он побледнел и уронил биту. «Помогите мне дойти до школы», — сказал он ребятам. Мальчики отвели его и усадили на стул в одном из классов. «Все хорошо, — сказал он им, — идите, продолжайте игру». И они ушли, оставив его одного. Но Ронни не было хорошо. Он чувствовал себя очень плохо. Больше всего ему хотелось сейчас оказаться дома, чтобы рядом была мама и чтобы она помогла ему избавиться от боли. В это время в комнату заглянул один из старшеклассников. «Привет, что случилось? — спросил он с сочувствием. —Ты ушибся?» «Немного, — ответил Ронни, стараясь держаться молодцом. — Мяч угодил мне в лоб». «Это скверно. Давай-ка пойдем со мной, и, если тыне против, я обработаю рану на лбу». «Спасибо, — произнес Ронни, — видно, дела плохи?» «Ничего, скоро все будет хорошо, — сказал старшеклассник. — Конечно, все не так уж плохо, если ты можешь покачать головой». «Нет», — улыбаясь, несмотря на сильную боль, ответил Ронни. Они пошли в другую комнату, и там очень осторожно, как это делает мама, мальчик обработал ему рану и положил на нее антисептическое средство, которое он взял из аптечки. Затем старшеклассник пожелал ему всего доброго и поспешил в свой класс Когда Ронни вечером вернулся домой, ему было о чем рассказать. «Как это было любезно с его стороны! — воскликнул он. — Ты знаешь, мама, я ведь даже никогда с ним не разговаривал. Я просто не понимаю, как он мог быть таким добрым к совершенно незнакомому человеку. Ион ведь один из старшеклассников».«Да, он был очень добрым, — сказала мама. — Я очень ценю его отношение к тебе. Ты скажешь ему об этом, не так ли? Я надеюсь, что ты будешь таким же внимательным к другим, как он». «О, я, наверное, не смогу быть таким», — вздохнул Ронни. Прошло два дня. И снова был вечер. Ронни должен был вернуться домой в половине пятого. Но он задерживался. Пять часов, а его все нет. Мама забеспокоилась. Уже в половине шестого, когда мама собиралась звонить в полицию, Ронни наконец вернулся. Мама ждала его у порога. «Ронни, — строго сказала она, — почему ты пришел домой в такое время? Ты знаешь о том, что уже поздно? Я очень беспокоилась». «Да, я знаю, мама. Я... я... я», шел домой. Пешком». «Шел домой? — удивилась мама. — Шел домой пешком? Разве у тебя не было денег на автобус? Ведь я сегодня утром дала тебе денег». «Да, мама, — сказал Ронни, и в глазах его засверкал огонек; — Ты дала мне денег, но я отдал их одному мальчику». «Отдал их? — удивилась мама. — Зачем?» «Видишь ли, я... По дороге я встретил одного мальчика из младшего класса, когда шел на автобус. Он был такой бледный и несчастный, и я спросил у него, что случилось? Он сказал, что плохо себя чувствует и не может дойти домой, и что он потерял деньги. Что мне оставалось делать? Я отдал ему свои деньги, а сам пошел пешком. Вот и все».Мама обняла Ронни, и слезы радости выступили у нее на глазах.«Мама, что случилось? Скажи, ведь это немножко похоже на то, что недавно сделал для меня один из старшеклассников?» «О, Ронни, — сказала мама, улыбаясь сквозь слезы, — для меня это самое главное».

История 34
Нападение разбойников

Что это? Грохот нарушил тишину пустынного места. Одинокий путник с опаской посмотрел по сторонам. С горы скатился камень и упал к его ногам. Он забеспокоился, потому что этот отрезок дороги между Иерихоном и Иерусалимом был очень опасным. Здесь часто на путников нападали разбойники. С одной стороны дороги был обрыв, а с другой нависала отвесная скала. Кроме того, на этом пути было много огромных камней, за которыми и могли скрываться разбойники. «Может быть, ничего страшного...» — успокаивал себя путник, снова и снова подгоняя своего осла и надеясь добраться до Иерусалима до наступления темноты. Но ему не удалось уйти далеко. Неожиданно из-за валунов, перепрыгивая через камни, выскочили грозные вооруженные люди. Они размахивали палками и ножами, крича, чтобы он остановился. Подгоняя своего осла, путешественник попытался скрыться, но тщетно. В один миг разбойники уже были рядом с ним. Они стали избивать его палками и нанесли несколько ран ножами. Несчастный упал без сознания. Разбойники сняли с него одежду, забрали все, что у него было, и, прихватив с собой осла, скрылись в пещерах, оставив путешественника на дороге почти бездыханным. Нагой, избитый, окровавленный, несчастный человек пролежал на дороге несколько часов. Придя в сознание, он ощутил ужасную боль во всем теле, ныли раны, но он был настолько слаб, что не мог даже позвать на помощь. Однако вскоре он услышал шаги. Наконец-то кто-то идет! Человек приблизился, и израненный путник заметил, что это был священник. О, как он обрадовался! Конечно, священник сейчас поможет ему. Но нет. Этот самолюбивый священник посмотрел на лежащего на дороге израненного человека и поспешил прочь. Вероятно, он испугался, что разбойники могут поступить с ним так же. Когда совсем затихли шаги удаляющегося священника, надежда покинула несчастного. Он чувствовал, что жизнь его подходит к концу. Но что это? Опять слышны шаги! Да! Кто-то приближался. Этот человек непременно поможет ему. Это был левит. Он служил в храме в Иерусалиме, и его прямой обязанностью было оказание помощи всем нуждающимся. Он приблизился вплотную и наклонился над израненным человеком И, как вы думаете, что он сделал? Подобно священнику, он оставил его лежать на дороге и, ускоряя шаги, пошел дальше. Почему? Возможно, он не захотел тратить время на то, чтобы перевязать несчастному раны и помочь ему добраться домой. Возможно, он торопился, но неужели он не мог оказать ему помощь? Я удивляюсь, как он мог оставить на дороге вконец измученного человека! И опять шаги растворились в тишине, и надежда вновь покинула страдальца. Неужели никто не поможет ему? Каждая минута казалась вечностью. Но что это? Цок-цок-цок-цок! Действительно, кто-то едет на осле. Неужели он не остановится? Снова пробудилась надежда в сердце несчастного человека, но когда он увидел подъезжающего, то понял, что это его враг, ибо это был один из самарян, а они ненавидели иудеев. Дело обстояло хуже некуда! Неужели никто не поможет ему? Но что это?! Самарянин остановился! Заметив человека, лежащего у дороги, он слез с осла и направился к нему. Очевидно, он не обратил никакого внимания на то, что этот человек иудей. Он видел, что раненый нуждается в помощи. «О, несчастный! — воскликнул самарянин, склоняясь над измученным путником. — Могу ли я помочь тебе?» Добрый самарянин открыл сумку, висевшую на спине осла, достал оттуда кусок холста и мазь и перевязал раны. Затем он дал несчастному воды и одел его в свою одежду. Он помог ему подняться и осторожно посадил на осла. Медленно они двигались по направлению к гостинице, находившейся на дороге между Иерусалимом и Иерихоном. Самарянин всю дорогу шел пешком; одной рукой он вел осла, а другой поддерживал раненого. Когда они добрались до гостиницы, самарянин позвал хозяина и рассказал ему о случившемся. Затем он устроил путника, приготовил ему постель и просил оставаться здесь, пока ему не станет лучше. Так как разбойники забрали у несчастного все деньги, самарянин сказал хозяину гостиницы, что сам заплатит за него. Потом он попрощался с больным и продолжил свой путь. Какой добрый, сострадательный человек! Но самое главное то, что самарянин, делая доброе дело, совсем не думал о том, что кто-нибудь увидит или узнает о его поступке. Он поступил так потому, что знал: только так и нужно делать, даже если бы раненый был его врагом. Но хозяин гостиницы не утаил эту историю. Он рассказал об этом другим, и Иисус услышал ее. Христу очень понравился поступок самарянина, и Он рассказал эту историю в Своей проповеди, призывая слушателей поступать так же со своими врагами. Иисус желает, чтобы мы помнили историю о добром самарянине и всегда проявляли сострадание к несчастным, поступая с ними так, как мы хотели бы, чтобы другие поступали с нами.

История 35
Когда Дик убежал

Дик снова был в дурном настроении. Такое частенько случалось с ним. Если что-то было не так, как он хотел, он начинал вести себя самым отвратительным образом. И если кто-то делал ему замечание, он сердился, грубили ли же забивался в угол и сидел надутый там. В таком настроении он обычно ворчал и грозился убежать из дома. Хотя ему исполнилось всего десять лет, он был очень высокого мнения о себе и не сомневался, что сможет прожить без посторонней помощи. Ему никогда не приходила в голову мысль о том, что он в долгу перед папой и мамой за их нежную заботу и любовь. Ему хотелось освободиться от опеки старших, чтобы делать все, что захочется. Вот об этом он размышлял сейчас, когда папа велел ему подстричь травку на лужайке, а он собрался идти поиграть с мальчиками в мяч. Как он ненавидел это занятие. Почему он должен это делать? Он надеялся, что в будущем ему не придется подстригать лужайки. Но теперь он вынужден это делать. Дик весь кипел от злости. В тот день все шло против его желания. И так без конца. Он стал грубить и пререкаться, и дело кончилось тем, что его пораньше отправили в постель. Он не помолился и, вместо того чтобы уснуть, стал выстраивать план побега. Он встанет, когда все в доме уснут, незаметно прокрадется по комнатам и убежит. Дик не знал, куда он пойдет и что будет делать. У него было одно единственное желание — уйти туда, где не нужно будет подстригать лужайки, уступать своим братьям и сестрам и делать лишь то, что ему велят. Наконец, когда все в доме стихло и он был уверен в том, что все уснули, он решил привести свой план в действие. Дик тихонько поднялся с постели, оделся, взял из ящика свой бумажник — он очень гордился своим бумажником, потому что там был целый доллар, — и на цыпочках вышел из комнаты. Когда он проходил мимо кроватки, где спал его маленький братик, ему пришла в голову мысль, что он больше никогда уже не увидит малыша Тини. Он наклонился над ним и поцеловал его. К горлу подкатил комок, так что он с трудом сглотнул. Он поцеловал Тини еще раз и вышел из комнаты. Проходя мимо комнаты, где спали родители, он подумал, что неплохо было бы попрощаться с мамой. Но с папой не очень хотелось прощаться: ведь это он заставлял его подстригать лужайку. А вот с мамой ему не хотелось расставаться. И тут он стал размышлять, стоит ли ему вообще уходить из дома. Но он решил исполнить задуманное и пошел вниз. Очень тихо он открыл входную дверь, и на него пахнул свежий ночной воздух. Он остановился на ступеньках у двери. Это то, о чем он мечтал! Но было так темно и холодно. Как хорошо было бы сейчас лежать в постели! Может, лучше вернуться? Но нет, он не должен этого делать. Он закрыл дверь. Щелкнул замок, и Дик понял, что не сможет вернуться, если б даже и захотел. Он почувствовал себя очень одиноким и подумал, что ему не следовало бы захлопывать дверь. Но дело было сделано, и надо куда-то идти. Дик направился к калитке и вышел на улицу. На улице никого не было, было тихо и пусто. На небе не видно было звезд, и только тускло светили уличные фонари. Дику стало не по себе. Если бы можно было открыть дверь, он с радостью бы вернулся в свою кровать. Он прошелся немного вниз по улице, и когда ночная прохлада остудила его воображение, он стал все отчетливей понимать, что совершил глупый поступок. «Если б ребята из школы узнали об этом, — подумал Дик, — они дразнили бы меня весь год». И эта мысль заставила его принять новое решение. Он повернулся и со всех ног помчался к дому. Он не успел пробежать много, как кто-то схватил его, чья-то тяжелая рука легла на его плечо и раздался незнакомый голос. «Что ты здесь делаешь ночью?» — спросил его полицейский. Дик онемел от страха. Такого он не ожидал. Он не мог ничего выговорить. Только бы ему освободиться! «Пойдем-ка лучше со мной, — сказал полицейский. — Мне кажется, ты где-то набедокурил». «Нет-нет, я ничего не сделал, — умолял Дик. — Я здесь по чистой случайности, вот и все, пожалуйста, сэр».«Как это ты мог случайно оказаться на улице в час ночи? Ты мне расскажешь обо всем в полицейском участке».

История 36
Ваш светофор

«Посмотри! — сказал Дик папе, когда они стояли на перекрестке двух дорог. — Этот водитель мчится прямо на красный свет!» «Да, и видишь...» — папа не успел закончить фразу. Трах! Машина врезалась в другую, которая ехала с левой стороны. Раздались вопли и стоны, и люди поспешили к месту происшествия. «Лучше нам не подходить, — сказал папа. — Собралось слишком много народа. Пойдем домой». Они пошли, но Дик не мог не думать об этой аварии.«Подумай только! — воскликнул он, — Столько людей пострадало из-за одного глупого человека, который не подчинился правилам и поехал на красный свет. Он должен понести наказание!» «Да, вероятно, так и будет, — сказал папа. — Туда прибыли полицейские, а они очень строгие. Все, кто нарушает правила движения, рано или поздно понесут наказание, и мы в том числе». «Да, так и должно быть, — задумчиво произнес Дик, —но что ты имел в виду, когда сказал, что и мы в том числе?» «У каждого из нас есть свой светофор, — сказал папа. — Я имею в виду, Дик, что этот светофор находится в твоей голове. Он дает сигналы «Стоп», «Осторожно» и «Иди». «Я никогда не видел его», — удивился Дик. «Возможно, ты и не видел, — ответил папа, — но ведь ты постоянно пользуешься им. По крайней мере, я надеюсь, что ты так делаешь». «Что ты хочешь сказать, папа? Я не понимаю!» «Хорошо. В тебе говорит совесть, не так ли? Вот это-то я и называю светофором, потому что она подсказывает тебе, когда ты должен остановиться, когда должен быть осторожным и когда ты можешь идти вперед». «Здорово! — воскликнул Дик. — Я никогда раньше не думал об этом!» «И если мы всегда будем останавливаться, когда совесть включает красный свет, — продолжал папа, — то мы никогда не попадем в беду. Когда мы мчимся на красный свет, то мы спешим навстречу неприятностям, за которые потом должны будем отвечать и расплачиваться». Дик молчал. Он размышлял над услышанным. «Часто люди считают, что совсем не важно соблюдать заповеди Божьи, — произнес папа. — Они видят красный свет, который предупреждает: "не делай", но водитель считает, что все будет хорошо, и едет вперед. Однако потом это обходится ему слишком дорого». «Но что общего здесь с совестью?» — спросил Дик. «Библия — это голос Божий, который говорит к нам, —сказал папа, — и, подобно красному или зеленому свету светофора, она говорит о том, следует ли нам идти или лучше остановиться. Если мы неизменно будем подчиняться сигналу совести во свете Библии, мы всегда будем послушны Богу».«Я все хорошо понял, — сказал Дик, — но что делать, когда загорается желтый свет?»«Когда мы сомневаемся и в нерешительности размышляем, как поступить, не зная, что верно, а что нет, тогда совесть говорит нам, чтобы мы были внимательны и ожидали ясного сигнала, прежде чем идти. Это случается очень часто. И когда мы оказываемся на распутье, мы должны обращаться к Богу и просить Его руководства. Он всегда укажет нам правильный путь, если мы подождем. И если ты стоишь в нерешительности, Дик, стараясь понять, что хорошо и что плохо, помни старое правило: "Когда сомневаешься — не предпринимай ничего! "Другими словами, сын, жди, какой загорится свет — зеленый или красный». «Я думаю, папа, что зеленый означает "иди»" не так ли?» «Да, конечно, совесть обязательно включит зеленый свет, когда ты будешь делать что-то доброе, когда захочешь разделить с кем-то тяжесть его ноши. Она скажет. "Иди — это замечательный, самоотверженный поступок, он приблизит Царство Божье"». «Теперь я буду внимательно наблюдать за своим светофором, — промолвил Дик, — особенно после того, что мы увидели сегодня утром». «Мы все должны делать это, — сказал папа. — И если мы будем поступать по правилам, то оградим себя от беды. И пока мы дойдем домой, я хочу рассказать тебе еще одну историю. Одной маленькой девочке очень захотелось взять без разрешения яблоко из кладовой. Она все заглядывала внутрь, вдыхая аромат яблок, и вдруг заметила на стене картину. Там было изображено лицо женщины, и она смотрела прямо на нее. Девочке казалось, что она видит ее насквозь. Этот взгляд произвел на нее такое впечатление, что она захлопнула дверь и убежала. Видишь, в ней заговорила совесть. Зажегся красный свет. Но она не могла забыть о яблоках и снова открыла дверь. И опять она увидела устремленный на нее взгляд. Казалось, эти глаза предостерегали ее: не подходи к яблокам! Женщина как будто бы говорила: "Если ты возьмешь яблоко, я расскажу маме!" И как ты думаешь, что эта маленькая плутовка решила сделать? Она взяла нож и вырезала глаза на картине, чтобы взгляд их больше не упрекал ее. Итак, несмотря ни на что она поехала на красный свет и спокойно стала угощаться яблоками». «А что потом?» «Поглощенная этим приятным занятием, она забыла о времени. Вскоре мама стала искать ее и, заглянув в кладовку, увидела ее там». «И что было дальше?» — улыбаясь спросил Дик. «Видишь ли, — сказал папа, открывая калитку, — думаю, случилось то, что всегда бывает, когда водитель едет на красный свет, — беда!»