От автора

Вопрос о самовольном уходе из жизни тягостный и трудно разрешимый во все времена. Ему посвящено множество исследований, и вряд ли нужно было выпускать в свет еще и этот труд, не будь у автора уверенности, что до сих пор в русской литературе не было такой книги, где отчаявшимся вконец людям были предложены не людские доводы, а БОЖИЙ ПУТЬ ИЗБАВЛЕНИЯ, приняв который, человек духовно прозревает и видит, что самоубийство - дело безумное, преступное, что из всяких злоключений есть выход разумный и счастливый. Только этим пробелом автор и оправдывает появление настоящей книги.

Было бы непростительной ошибкой ждать от литературы, медицины, психологии, истории, статистики, законоведения и даже от религии "последнего спасительного слова". Материализм в науке и модернизм в религии с их отрицанием Богодухновенности Священного Писания и бессмертия души, скорее, порождают самоубийц, чем отвращают несчастных от столь бесславного конца их земной жизни.

Человек является сложным производным духа, души и тела. Тело - одежда души, душа - обитель духа, дух - обитель души. Эти три ипостаси единой человеческой сущности мы неизменно различаем и в себе, и в окружающих людях. И если мы решительно вверяем изучение и лечение человеческого тела - анатомии, физиологии и другим отраслям знания, а исследование души - психологии, философии, этике и религии, то почему не признать, что нашими познаниями о человеческом духе мы обязаны только Божественному откровению - Библии? Вопрос самовольного ухода человека из жизни отнюдь не относится к области законоведения, философии или религии, но к области духа и является вопросом духовным, тесно связанным со всеми другими проблемами духовной жизни.

Мы свободно и легко подходим к изучению человеческого тела и успешно исследуем его бытие средствами наших знаний и опыта. Но, приступая к познанию человеческого духа, мы должны прежде всего смиренно признать истинность слов поэта:

Мы никогда других не понимаем,
И ничего не знаем о себе...

Вне Божественного откровения нет света. О духе человеческом мы знаем постольку, поскольку нам открыл это Бог. Только Слово Божье является полным, непреложным свидетельством о свойствах, способностях и проявлениях человеческого духа. "Ибо кто из человеков знает, что в человеке?.." (1 Кор. 2, 11). "Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные... все обнажено и открыто пред очами Его..." (Евр. 4, 12-13).

Автор настоящего труда рассматривает акт насильственного лишения человеком собственной жизни как результат недуга человеческого духа, поэтому в своих исследованиях касается не только причин недуга, но указывает и на возможность избавления от него.

Автор обращается ко всем обездоленным, униженным, оскорбленным, разочарованным, к тем, кого согнула и сокрушила яростная нужда, изнурили бесконечные заботы, непосильный труд, беспросветные испытания и суровая, неустанная борьба со всеми призраками человеческой, грубо сколоченной жизни.

Опираясь в этом труде на Священное Писание, автор будет счастлив, если все то, что поддерживало и утешало его в собственной жизни, поможет хотя бы одной разочарованной, измученной душе поднять опустившиеся крылья и, расправив их, высоко воспарить над "топью уныния", над "бездной отчаянья", над "вырытой заступом ямой глубокою..."

"Разве ты не знаешь? разве ты не слышал, что вечный Господь Бог, сотворивший концы земли, не утомляется и не изнемогает? разум Его неисследим. Он дает утомленному силу, и изнемогшему дарует крепость. Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают, а надеющиеся на Господа обновятся в силе; поднимут крылья, как орлы, потекут, и не устанут, пойдут, и не утомятся" (Ис. 40, 28-31).

Да поможет Господь Бог читателю, изнемогшему и утратившему надежду на себя и людей, прийти к жизни НАДЕЮЩИХСЯ НА ГОСПОДА.

Поводы к самоуничтожению

"Окаянный мир сей - как море, неверен, мятежен гнусной пакостью нечистых духов, как ветрами, волнуется губительно; горек лжами, трясется и пенится наветами диавольскими, веянием грехов свирепствует и смущается, тщится погубить миролюбцев, всюду пагубы своя простирает..." - вопиял древний русский аскет.

Вот по каким "свирепым морским волнам, пенящимся срамотами своими" (Иуды 1, 13) приходится плыть "миролюбцу" к желанным берегам богатства, славы и наслаждения. Мудрено ли утонуть? И люди тонут. Тонут в условиях безвыходных обстоятельств и житейских катастроф, тонут вблизи или вдали от берега. Тонут на различной глубине, но тонут все в том же море, в той же страшной пучине мировой скорби, в водовороте страстей, в омуте самозабвения и самопрезрения. Тонут, захлебнувшись бесплодностью, бесцельностью, бессмысленностью и безнадежностью той жизни, какой живут.

А между тем, жизнь сама по себе прекрасна и, конечно, есть величайшее благо в мире. С этим не могут не согласиться даже самые крайние пессимисты. И лишить себя жизни, в сущности, не так легко. Заложенное в каждом человеке отвращение к смерти так сильно, что без достаточных оснований ни один смертный не лишал бы себя жизни, хотя иногда мы склонны думать, что человек покончил с жизнью "из-за пустяков". Так обычно и думают, когда, не зная истинных поводов к самоубийству, довольствуются в суждении судебным протоколом или приговором толпы. В действительности же серьезный и часто роковой кризис человеческой жизни является следствием потрясения таинственных, скрытых от глаз людских глубин духовного бытия человека.

Да и кто решится признать существенным поводом к совершению самоубийства материальные лишения, физические или душевные страдания человека, когда множество людей живет на земле без знаний, без жизненных удобств, без изысканных потребностей, без тонких наслаждений. Больше того,- людей голодных, несчастных, больных, терпящих лишения, страдающих в нужде, но все-таки живущих и не торопящихся умирать. Миллионы людей с надорванным здоровьем, с поруганной честью, с оскорбленной гордостью, с обманутыми надеждами, разбитым сердцем - живут в тюрьмах, в больницах, в подвалах, живут, содрогаясь при мысли о приближающемся завершении их земного бытия. Их душевное состояние удачно выражено поэтом:

Мочи нет, устал
С этим горем биться,
А на свет посмотришь -
Жалко с ним проститься...

Каковы же главные причины самоубийства? - Причин много. Без преувеличения можно сказать: столько же, сколько на свете самоубийц. Попытаемся, однако, рассмотреть те из причин, которые можно отнести к разряду наиболее характерных.

Ложные идеи

"Я захочу и затушу в себе огонь! Я захочу и возвращу билет на земное представление, на которое я не хлопотал!"

Какая жуткая фраза! Какое искажение человеческой природы проповедует она, как оправдывает безумие! Как легкомысленна эта фраза и сколько заключено в ней умственного и нравственного отупения! Чего только не увидишь в этой фразе, если углубишься в ее роковой смысл.

Тут и пагубность человеческого самоутверждения, отвергающего всякую зависимость, всякий контроль, даже контроль Божий; тут и разнузданный человеческий произвол, не признающий иного закона, кроме собственного своеволия, выраженного словами: "Я захочу...";

тут и превратный, узкий взгляд на жизнь, как на "земное представление", как на забаву, предложенную Создателем пресытившемуся человеку;

тут, наконец, самая дерзкая, яростная вражда, бунт человека против Бога, возмущение против Его установлений, сарказм, неприкрытое кощунство, сопровождаемое чуть ли не сатанинским смехом.

А между тем, фраза эта преподносится людям, как нечто совершенно исключительное по своему "глубокомыслию", как новейшая идея эгоизма, культа поклонения самому себе, исповедуя который, человек якобы возвышается, освобождается от всех так называемых человеческих условностей. Вот они, ложные идеи!

Влияние книги на читателя, будь она полезная или определенно вредная, не подлежит никакому сомнению. Вениамин Франклин прочел в молодости безбожную книгу, и эта одна книга снизила, обесценила его религиозные убеждения на многие годы. Только в зрелом возрасте он осознал и решительно отверг свои опасные заблуждения. Франклин пришел к сознательной вере во Христа и стал горячим защитником христианства.

Говорят, что Александр Македонский предпринял свои походы для "завоевания мира" после кропотливого изучения "Илиады" Гомера.

Английский крупный поэт Уильям Каупер (Cowper), уже в юности обнаруживший склонность к одиночеству и меланхолии, прочел книжку, оправдывавшую самоубийство и на свой лад восхвалявшую этот "смелый" шаг. Чтение столь печального произведения не прошло даром: поэт четыре раза покушался на самоубийство.

У одного студента были блестящие способности, и следовало ожидать, что он сделает прекраснейшую карьеру. Науки давались ему легко. Времени для чтения оставалось сколько угодно. Вначале его интересовали авантюрные романы, и он сам не прочь был поблуждать по свету в погоне за приключениями. Позже он жадно поглощал легкие французские романы и, не довольствуясь часами досуга, просиживал за романами целые ночи и даже читал их во время лекций. Учение страдало, успехи его, столь блестящие вначале, становились все слабее и сошли на нет. Скверные пороки, захватив волю, постепенно разрушали его здоровье. Однажды вечером, после неприятного разговора с отцом, студент застрелился. Подобные примеры можно было бы значительно умножить. Вот они, пагубные идеи!

Мировая литература вообще, и русская в частности, богата дикими утверждениями бессмысленности жизни, бесплодности страданий, безвыходности нужды, безутешности горя, против бездонности отчаяния, безнадежности всякой, даже разумной, борьбы, против бесполезности жертвы, безрассудности веры, бессердечности судьбы, безуспешности молитвы, безучастности Бога, бесчеловечности людей и т. д.

Грязная, лжеидейная и кощунственная литература опасна, но еще опаснее кино и телевизор. Вопрос влияния современных средств массовой информации на преступность был тщательно изучен специальными учреждениями. Результаты исследований потрясают: это - рассадники не только пороков, но и жутких идей так называемой "законности" самоубийства.

Принимая во внимание выше указанные "средства" разложения человеческой души и угнетения духа, наблюдаемые не только в литературе, но и театре, кино, прессе и в частных беседах, приходится удивляться не тому или иному случаю самоубийства, а наоборот, тому, что оно не стало еще явлением бытовым, окруженным ореолом чего-то мученического или геройского.

В древней языческой Швеции старики бросались с высоких скал в море, так как были убеждены, что в годы дряхлости такая насильственная смерть похвальнее естественной. В Японии с древнейших времен смотрят на самоубийство, как на акт величайшей храбрости, благородства и мудрости. Господствующая религия Индии почти одобряет самоубийство: лишить себя жизни - издавна считается там делом вполне естественным, обычным. В Китае на самоубийство смотрят просто,- сам Будда подал пример жителям небесной империи, лишив себя жизни во время голода, чтобы люди могли питаться его телом.

Как легко человеку, соблазнившемуся проповедью ложных идей, потерять цель земного назначения, проникнуться суетностью всего окружающего и покончить с жизнью, "загасить в себе огонь", "возвратить билет на земное представление", покончить с плотью, забыв, что в мире существует другая реальность, в которой мы не можем сомневаться, так как владеем ей, чувствуем ее и видим каждую минуту. Этой реальностью является наша душа.

Читатель, не всякой идее верь! Среди окружающих нас есть также те, которые делают нашу душу бессильной любить, бессильной желать, бессильной бороться. Избегай таких идей! "Больше всего хранимого храни сердце твое; потому что из него источники жизни" (Притч. 4, 23). Храни душу твою от ложных идей! Даже если они успели получить весьма широкое распространение, но это не довод, что они - истинны. Не создавай себе кумиров из ложных идей и не поклоняйся им. Если они уже проникли в твое сердце и владеют тобой, свергни их, скажи об этом в молитве Богу, объяви себе самому и людям, что ты перестал быть сторонником ложных идей.

Будь уверен, что всякая идея, которая не покоится на Священном Писании, не преследует прославления Бога, не признает бессмертия и не ведет человека к духовному возрождению - ложная идея, какой бы глубокой она тебе ни казалась, каким бы авторитетом громких имен ни поддерживалась, и каким бы волшебством самых высоких талантов ни расцвечивалась. "Есть пути, которые кажутся человеку прямыми; но конец их - путь к смерти", к самоубийству, к вечной гибели (Притч. 14, 12).

Неправильное воспитание

Люди, усвоившие основные принципы психологии, единодушно порицают современные методы воспитания детей и страшный рост самоубийств в мире ставят в прямую зависимость от воспитания.

Люди не родятся самоубийцами, они ими становятся. Роковое решение в их душе возникает бессознательно и постепенно. В сокровенной глубине души человека лежат усвоенные еще в детстве симпатии и антипатии. В туманной дали воспоминаний таятся поразившие ребенка ужасом или отвращением картины, слова или взгляды, уязвившие его сердце. Там, в детстве, были посеяны первые зерна горького житейского опыта, больно ранившие нежную, беззащитную детскую душу и крепко в ней засевшие на всю жизнь.

Тяжело, а иной раз невозможно искоренить из человеческого сознания всех этих, глубоко скрытых, "вредителей" нашего характера и нашего отношения ко всему окружающему. Страницы детства и отрочества бывают настолько грустны, а иногда постыдны, что эту густую черноту не смыть никакими слезами самооплакивания. Все эти воспоминания угнетают дух, притупляют восприимчивость, наводят человека на мрачные размышления. Стыд перед самим собой и горечь неудачного детства - самое мучительное чувство из всех наших огорчений.

Очень важно расширить кругозор юных душ, обычно ограниченный узким семейным кругом. Развить в них любовь к ближнему, а не к родственникам только, как это часто бывает. Тот, кто сумеет развить в себе истинную любовь к каждому человеку, к каждому земному существу, всегда найдет себе дело и место в Божьем мире.

Нельзя воспитывать детей для какой-то личной пользы или для пользы их родителей. Надо подготавливать детей к жизни. Родительское влияние хорошо только тогда, когда оно вдохновляется другой силой, стоящей выше нас, то есть, самим Богом.

Чрезмерный личный авторитет родителей и произвол детей - вот те крайности, которых необходимо остерегаться и с Божьей помощью избегать. Родители должны защищать душу ребенка от пагубного влияния чужой воли и разрушительного действия собственного "я", в результате чего из малых детей-"кукол" - вырастают взрослые "автоматы", а из детей-"деспотов" - взрослые самоубийцы.

Мы встречаем в мире два рода людей: одним всюду хорошо и они всегда и всем довольны, другие всюду чувствуют себя плохо, ни с кем не могут ужиться, никогда и нигде не бывают счастливы, вечно огорчены, не удовлетворены, разочарованы. У кого желчь во рту, тому все горько. И горечи этой от людей не скроешь. Наше тело, эта недолговечная оболочка души, нередко отражает наши душевные свойства. Лица являются как бы жилищами души, причем каждому такому жилищу присуща своя нравственная атмосфера. Через глаза, точно сквозь окна, видно, что внутри жилища: сыро, холодно и грязно; или: светло, сухо, тепло и уютно; царит ли внутри дух жизнерадостности или удрученности. Бодрость духа можно сравнить с ясной погодой души. Бодрость дает нашему организму возможность обновлять и подкреплять свои силы, тогда как неудовольствие и тоска подтачивают организм. "Веселое сердце благотворно, как врачевство, а унылый дух сушит кости" (Притч. 17, 22).

Постоянное уныние расслабляет волю, деморализует, разлагает характер. Судьба же человека почти всегда связана с его характером. У иного глаза обнаруживают свойства сильного микроскопа. Красота, благородство, добродетель, любовь, дружба,- все прекрасное и великое как бы испарилось для него из нашего мира. На кого он ни взглянет, каждый мужчина представляется ему подлым трусом или коварным интриганом, каждая женщина - кокеткой, все люди - лжецами и эгоистами, всегда мелочными и низкими. Что доброе и возвышенное может подарить людям обладатель такого характера, человек, получивший эту удручающую "способность"? И можно ли поверить, что когда-нибудь такой человек справедливо подметит светлые качества чужой души, если опытность его простирается не далее постыдной классификации всякого вздора и пошлости, захвативших его душу еще в детстве? У такого человека осторожный всегда будет трусом, бережливый - скупым, расточитель - щедрым, грубость - прямотой и откровенностью, наглость - благородной самоуверенностью.

Чрезмерно строгая критика душевно искалеченных людей, их цинизм, не знающий предела, неразрывно связаны с другой отрицательной чертой характера - скрытностью и нелюдимостью, также привитых еще в детстве.

В нашем обществе к подобному чувству недоверчивости, осторожности, замкнутости и нелюдимости редко подходят, как к явной беде, требующей помощи, участия, снисхождения и сожаления; чаще всего его встречают смехом или даже издевательством. Но можно ли смеяться над больным человеком? Застенчивость в зрелом возрасте - один из самых мучительных недугов. Корни этой боязливости таятся где-то в далеком детстве. Когда-то, по вине старших, ребенок вместо любви и родительской нежности был ввергнут в атмосферу ненависти и раздражения. Этого было достаточно, чтобы обиженный сделал роковой вывод: в своей семье он - нежелательный, ненужный человек, все его слова и поступки оказываются неправильными, незначительными и вызывают только придирки, колкости и насмешки.

Родители и старшие не представляли, что происходило тогда в душе маленького страдальца. Деспотизм старших не только причинял ребенку страдания, но и пробуждал в нем чувства унижения, стыда, озлобленности, лишал его законного права - раскрыть перед ними свои переживания. Нечуткость родителей заставила ребенка заглушить и умертвить в себе лучшие душевные движения.

Когда маленький человек изо дня в день подвергается подобной пытке родительского невнимания к его душе, в нем развивается апатия, усталость, неврастения. Жизнь человека, искалеченного подобным воспитанием, можно сравнить с автомобилем, приведенным в движение с неубранными, мешающими ему тормозами. После многолетней душевной напряженности человек утрачивает желание к чему-либо стремиться. После "ума холодных наблюдений и сердца горестных замет" человек теряет веру в самого себя, отдается низким чувствам, нездоровому воображению, порабощается пьянством, наркотиками и т. п. Позже он ужасается бесполезностью такой жизни, приходит в состояние мрачного отчаяния и тогда бывает способен на все.

Наряду с деспотизмом родителей и родственников, калечащих людей еще в пору их детства, убивающих в детях живую душу, мы наблюдаем и другие не менее вредные методы воспитания, могущие сослужить опасную службу...

Испорченному ребенку, например, внушается мысль, что он чуть ли не центр вселенной, раз он - центр семьи и кумир всех окружающих. Духовно обездоленные родители пытаются связать с судьбой ребенка исполнение тех чаяний, которым не суждено было осуществиться в их жизни. Таким образом, мелкое честолюбие ребенка постепенно подогревается и поощряется всеми мерами и силами. Ребенок живет грезами, мечтами и чаяниями родителей. Но воздушные замки недолговечны, они рушатся, а с ними исчезает и внедренная родителями вера в его исключительную духовную одаренность и гениальность.

Еще в колыбели ребенок деспотическим криком заставляет мать рабски служить ему. По мере того как он подрастал, мать старалась ни в чем ему не отказывать. У ребенка выросло сознание, что добиться можно всего, надо только иметь "цепкие когти, да черствое сердце". И вот, вступая в жизнь, такой ребенок и от жизни ожидает той же податливости. Он ожидает во всем легких побед, быстрых успехов и постоянных удач. Для достижения всего этого он жертвует элементарными требованиями совести и жалости к людям.

Однако жизнь не всегда бывает матерью, дарующей то, что ребенок захочет. Иногда жизнь, как мачеха, бессердечно отказывает нам словом: "Невозможно!" Иногда она, прежде чем вручить кое-что из просимого, заставляет долго ждать, упорно бороться, тяжело работать, от многого отказаться, многим пожертвовать.

Человеку, не привыкшему в детстве в чем-либо себе отказывать, подобная жизнь смирения, покорности, терпения и неустанной борьбы представляется невыносимой. Он отказывается от такой жизни, которая не желает давать ему всего по первому капризу и требованию. Жизнь для него - не жизнь, если она не угадывает и не предупреждает всех его безграничных желаний. Он бежит от общества, которое отказывается признать его "достоинства и заслуги", существующие только в его больном воображении. Он порывает с миром, который не считается с его самомнением, с его, ни на чем не основанными, претензиями. Он не может жить среди тех, кто не считается с его эгоизмом и невежеством, этими единственными его качествами, которые до сих пор управляли его жизнью. Так, незаметно, человек заходит в тупик, навстречу которому он шел всю жизнь, с юных лет. Он жил и не знал о гнилых основах своего воспитания.

Оправдываются слова народной мудрости: "Оттого парень с лошади свалился, что мать криво посадила". А иной раз даже и не успела посадить, ребенок вырос без родных, и те, которые заинтересовались его судьбой, не смогли заменить незаменимого. О, сколько таких, "криво посаженных", встречаем мы в жизни: людей ленивых, питающихся одними пустыми грезами; людей, зарывших свой талант в землю; людей, порабощенных низкими побуждениями и страстями; людей, боящихся честного труда, выполнения тех или иных обязанностей, ответственности, риска; людей, чуждающихся реальной жизни; людей, у которых отсутствует жизнерадостность, отвага, бодрость духа, сосредоточенность, такт, энтузиазм, предприимчивость, здравое суждение о людях и вещах, самодисциплина, общительность, привлекательность души. Отсутствует хотя бы самая элементарная культурность, скромность, доброта, любезность, вежливость, приветливость, учтивость, внимательность, простота, искренность, чистосердечность.

Воспитание этих людей как бы умышленно сводилось только к тому, чтобы притупить и заглушить в них все лучшие, светлые качества души, а вместо них привить, взрастить отрицательные черты характера. Сфабриковать людей, в натуре которых резко выражены мрачность, робость, бестолковость, застенчивость, невнимательность, бестактность, праздность, рассеянность, неповоротливость, непредприимчивость, нерешительность, беспечность, косность, вялость характера, неуклюжесть, тщеславие, чванство, невежество, высокомерие, эгоизм, упрямство, разочарование, суеверие, цинизм, бесстыдство, замкнутость, бездушность, бесполезность всех мыслей, желаний и поступков, беспутность. Таково страшное наследие их воспитания. И вот со всеми этими отрицательными чертами очень часто молодые люди вступают в жизнь.

Но такой багаж воспитания не является уделом только тех, кто вырос без семьи. "С грустью надо сознаться,- говорит А. Ф. Кони,- что есть случаи, когда главная опасность для ребенка не только в отсутствии семьи, но и в ее наличности. Это не всегда семья плохая, часто это лишь семья несчастная. Брань пьяного отца, вопли побитой матери, вечное взаимное раздражение, ожесточенные проклятия - глубоко западают в восприимчивый и боязливо, но упорно наблюдательный ум ребенка. Без Бога, без наивной детской фантазии, без светлых душевных радостей, возрастает подгоняемый пинками и колотушками маленький зверек. Самое "окаменелое годами" сердце не может не сжаться от справедливого гнева и бесконечной жалости при созерцании чудовищной противоположности: силы, злости и утонченной жестокости, с одной стороны, и полной беспомощности, захватывающего детскую душу отчаяния, заглушенных воплей и горячих слез, с другой..."

Мудрено ли, что жизнь, положившая в основу извращенность и неправильность, слагается у таких людей самым несчастным образом? Мудрено ли, что в их душе пробуждается какая-то болезненная тяга: уйти из жизни! Но такое стремление, конечно, безрассудно и зиждется на незнании всех возможностей человечной натуры, на отрицании силы Божьей, которая, в ответ на искреннее покаяние человека, может освободить его от этой ужасной растленности духа и возродить к новой жизни.

Вся эта темнота, чернота человеческого характера, о которой сейчас было сказано, питается страшной отравой нашей испорченной человеческой натуры. Эгоизм, чванство, бесстыдство, праздность, беспутство и множество других нарывов и гнойников в нашей душе - грехи, в которых мы сами повинны и должны раскаяться перед Богом, раз и навсегда оставив их.

К сожалению, многие люди так глубоко пали, что уже не верят ни в Бога, ни в Его исцеляющую силу. Они забывают, что вера ниспосылается Богом в ответ на наше раскаяние в смертном грехе неверия. Вера в Бога до того родна нашему сердцу, до того плодотворна для воли и близка душе, что не требует никаких доказательств.

Жизнь в Боге, начатая правильно, открывает перед человеком, лишенным нормального воспитания, широкие возможности. Как бы тяжела ни была наша наследственность, каким бы извращенным ни показалось наше воспитание в детстве, Бог дает нам возможность начать новую жизнь во Христе, освободиться от всего ложного, извращенного, наносного, гнетущего и обогатиться Его духовными дарами, возрождающими нас, освящающими, облагораживающими и возвышающими.

Говорят, что среда воспитывает личность: какова среда, такова и личность. А Бог не только обновляет сердце кающегося, но и меняет его среду, извлекает из порочного окружения и вводит в общение с новой, чистой средой, с членами Его вселенской Церкви. Бог не только перевоспитывает кающегося грешника, но Он в корне исцеляет его порочную сущность, неприспособленную к нормальной и плодотворной жизни. Бог ведет самого безнадежного человека к истине, к свободе, к успеху, к счастью. Бог ниспосылает нам "простое сердце, ум свободный и правды пламень благородный".

Если мы вручаем всю нашу дальнейшую жизнь в руки Божьи, Он подчиняет нас новым, неизвестным нам, духовным законам. Он научает нас побеждать грех, слабость, немощь. Бог ниспосылает нам духовную силу для преодоления всех жизненных затруднений, испытаний, страданий и в этом преодолении научает нас извлекать "драгоценное из ничтожного" (Иер. 15, 19).

Если бы только люди знали, какие безграничные запасы приготовлены для них Богом и какие неисчерпаемые силы покоятся в самих людях! Если бы люди знали все это, им не страшны были бы никакие испытания.

Великие писатели создавали прекрасные произведения в жуткий период личных физических страданий. Бессмертные творения Генделя были написаны им не в дни цветущего здоровья и благополучия, а тогда именно, когда его сразил паралич и великий композитор задумался о приближающейся смерти.

Поэма "Потерянный и возвращенный рай" была написана Мильтоном, когда он ослеп и был одиноким больным стариком.

Таковы факты, и мы должны признать, что от нашего отношения к Богу и Его планам, которые у Него есть для нас, от нашей покорности Его воле зависит, какую роль мы будем играть в жизни и что из себя представлять. Воспитание в истинном христианском духе может и должно обогатить детей именно этим правильным их отношением к своему Небесному Отцу. Велика польза воспитания, если оно научает ребенка не только борьбе с жизнью, но и повиновению Богу, терпеливому ожиданию, медленному, но упорному достижению Божьих целей. Общепризнанный факт, что такое воспитание оказывает благотворное влияние на всю дальнейшую жизнь человека.

Всех богаче, кто терпеть
Приучился с детства:
В жизни сей нельзя иметь
Лучшего наследства.

Велика духовная ценность человека терпеливого, человека никогда и ни при каких обстоятельствах не отчаивающегося; велики и широки возможности того, кто сам идет мужественно навстречу бурям житейским, всегда закаляющим, переплавляющим и облагораживающим человеческий характер.

Неверный взгляд на жизнь

С каким чувством собственного достоинства, а иногда и гордости, многие люди произносят эту избитую фразу: "У меня свои взгляды на жизнь!" О, сколько таких "своих" взглядов, коверкающих, извращающих и даже губящих человеческую жизнь!

Одним из таких неверных взглядов на жизнь является весьма распространенное мнение, что настоящая, земная жизнь должна быть жизнью безмятежной, жизнью свободной от "печали и воздыхания". Люди, уверовавшие в возможность такой жизни, не могут уже примириться с затруднениями, препятствиями и разочарованиями, встречаемыми на их жизненном пути. Они готовы жить только при условии, если все обстоятельства жизни сложатся для них благоприятно, если мерному ходу их повседневности ничто не будет препятствовать, если они всегда будут свободны от бремени, от малейшей ответственности, обязанностей, испытаний, естественной борьбы, неудач и поражений, если у них всегда будет под рукой некто, кто мог бы и был бы обязан нести все их бремена на себе, будь то отец, мать, брат или друг.

Стоит ли доказывать опасность такой "жизненной избалованности", или извращенности? Такой взгляд на жизнь - взгляд ложный: безмятежной жизни нет и не может быть. Но если бы мы и могли достигнуть такого безмятежного житейского благополучия здесь на земле, у нас не было бы основания радоваться этому достижению.

Трудно учесть, сколь многим мы обязаны в жизни именно этим житейским затруднениям, встречающимся на нашем пути. Если бы школьное учение не было сопряжено с известными трудностями, наши интеллектуальные способности не развивались бы. Если бы мы не занимались физическим трудом или упражнениями, наше тело лишилось бы бодрости, силы. Без сознания чувства долга, ответственности перед Богом и нашими ближними мы оказались бы беспомощнее любого ребенка. Мы вынуждены ежедневно, ежечасно рассуждать и волноваться о том, что "правильно" и "неправильно", что добро и что зло. Без такого душевного напряжения мы никогда не вышли бы из состояния глубокой пассивности нашей души, никогда не достигли бы душевной стойкости и внутренней дисциплины.

Всякий жизненный и духовный рост достигается путем упражнений, усилий и борьбы. Жизнь "без печали и воздыханий" расслабляет человека, делает его неприспособленным к жизни для самого себя и бесполезным для других людей. Напротив, жизненные потрясения, всякого рода неудачи, духовный подвиг и борьба со злом, стремление жить по воле Божьей, всегда служат для развития и расцвета нашей личности. Ограничиться собственной "безмятежностью", удовлетвориться отрешенностью от всех житейских забот в личной жизни, когда вокруг бушует ураган мирового зла и царит смерть - не что иное, как духовный паралич. Недостойно человека иметь в виду только личные наслаждения и выгоды, когда весь мир страдает и мечется в поисках удовлетворения самых насущных нужд и установления на земле самой элементарной справедливости.

Как важно для человека развить в себе уменье извлекать духовную пользу из уроков, которые преподают ему беды и несчастья. Многие люди смотрели на свои беды, как на верную лестницу к успеху в жизни. Важно не то, что жизнь преподносит человеку, а то, как человек воспринимает то, что ему преподносит жизнь.

Воспринимать разумно то, что дарит нам жизнь, может только тот человек, который вручил свою жизнь Богу и убедился, что в жизни нет ничего случайного, что Бог всем управляет и что людям, любящим Бога, "все содействует ко благу" (Рим. 8, 28).

Очень распространенным, неправильным взглядом на жизнь надо считать преклонение перед материальной обеспеченностью, которая якобы необходима для счастливой жизни. Приверженцами такого взгляда являются те, которые, обычно, кончают самоубийством "из страха перед неизвестным будущим". Вступая в жизнь, эти люди "уверовали" в кошелек своих родителей, в кошелек с неразменным долларом или рублем. Обычной их заботой в годы юношества было - избегать всякого труда, и они позорно уклонялись от него до тех пор, пока не стали совершенно неспособными к труду. Они возложили все свое упование на этот зловредный "кошелек", на "кого-то" или "на что-то" и жили спокойно вплоть до потери этого "кошелька", до утраты призрачной материальной обеспеченности. Большинство людей падает одновременно с падением того, на что они опирались, что служило источником их благополучия. И эти несчастные, чтобы оправдаться перед близкими и далекими в своем самовольном уходе из жизни, обычно говорят об "ужасных материальных условиях", о "безвыходном финансовом положении".

Но так ли это? Можно ли взваливать вину на материальные невзгоды, когда в большинстве случаев кончают самоубийством люди материально обеспеченные, но внезапно и только на время оказавшиеся жертвами денежного кризиса? Не правильнее ли объяснить столь печальный конец их жизненного пути распущенностью? Не они ли жили до известного времени на чьи-то средства, а, очутившись без денег, отказывались от малейшей попытки прокормить себя собственным трудом? Они сознательно всю жизнь избегали труда. Труд в их извращенном представлении - ужаснейшая жизненная пытка. Они пожали то, что сеяли.

"Бог создал человека так,- говорит Джон Рескин, - чтобы он находил наслаждение от упражнения своих глаз, ума и тела. А человек в безумии пытается жить, ничего не видя, ни о чем не думая и ничего не делая и, таким образом, становится не только животным, но и самым несчастным из всех животных".

Можно ли говорить о деньгах, сыгравших роковую роль в жизни самоубийц, когда последние бедняки, как мы знаем, умирая с голоду, от непосильного труда, отвратительных бытовых условий - никогда не уходят из жизни самовольно, с озлоблением, с презрением к себе и с ненавистью ко всему живущему?

Можно ли вообще называть бедняком того, кто не страшится бедности? "Не тот богат, кто много имеет, а тот, кто во многом себе отказывает". "Великое приобретение - быть благочестивым и довольным. Ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынесть из него. Имея пропитание и одежду, будем довольны тем" (1 Тим. 6, 6-8). Корень зла не в вещах, а в душе человека. Если бедность оказывается для нас тягостью, то таким же бременем окажется и богатство.

Люди, жестоко и дико обрывающие свою жизнь, зачастую не знакомы с "неписанными" законами жизни. Как бы худо ни пришлось человеку в этой жизни, ему не следует забывать, что здесь, на земле, нет ничего устойчивого и неизменного. Самое печальное житейское положение может стать радостным, счастливым, богатым всяким преизбытком духа,- надо только иметь немного стойкости, внутренней выдержки и терпения.

Великий азиатский вождь Тамерлан, преследуемый однажды врагами, спрятался в развалинах дома. Там он заметил муравья, который пытался поднять на высокую стену тяжелое для него, пшеничное зерно. Шестьдесят девять раз муравей с зерном падал вниз, но в семидесятый раз ему удалось поднять зерно вверх. "Я был близок к отчаянию,- рассказывал потом Тамерлан,- но это насекомое поддержало мою надежду и дало мне урок терпения, труда и выносливости".

Пока мы живы, безвыходного положения не существует, какой-нибудь выход всегда найдется. Поэтому меньше всех ошибается тот, кто больше всех надеется. Самая наивная надежда ближе к истине, чем самое разумное отчаяние. Нельзя поспешно принимать непоправимые решения. "Не мудрено срубить голову,- говорит пословица,- мудрено приставить".

Может случиться, что выход окажется не там, где мы его искали. Избавление может прийти в нежданный день, в нежданный час и тогда именно, когда прошли уже все "наши" сроки ожидания. Будем уверены, что избавление непременно придет и о всем пережитом мы вспомним, как о давно минувшем сне, может быть, даже с улыбкой. "Что пройдет, то будет мило",- сказал поэт.

Мы часто заходим в безвыходные тупики, из которых "нет выхода". На самом деле выход всегда возможен! Будем твердо помнить, что, обратившись ко Христу, мы всегда можем быть уверены в Его помощи. "Призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня",- читаем в 49 Псалме Асафа. Если мы верим в Божественное Провидение и покоряемся Ему, мы можем быть совершенно спокойны, ибо там, где кончаются человеческие возможности, Божьи только начинаются. К сожалению, эта простая истина часто сокрыта от глаз самоубийцы, и, когда Бог предлагает "Путь, Истину и Жизнь", а дьявол - петлю, отчаяние и вечные мучения, безумец принимает предложение дьявола.

Взгляд на жизнь, как на ряд беспрерывных наслаждений и удовольствий, часто оказывается также побудительной причиной, толкающей человека к самоубийству. Во времена Августа и Тиверия жил в Риме богач Марк Габий Апий. Все его желания и мысли были направлены только к тому, чтобы повкуснее поесть и веселее пожить. Его имя сохранилось в истории, как курьез. Располагая приличным состоянием, этот обжора решил, что его капитала для "сносной" жизни хватит не больше, чем на год. Поэтому, чтобы "не умереть с голоду", он решил "умереть от изобилия". Он созвал своих друзей на последний прощальный пир и, основательно насытившись, вдосталь выпив, принял сильный яд. Развратный Рим рукоплескал его трагической кончине.

Можно было бы привести длинный ряд примеров самовольной смерти под влиянием пресыщения развратом, развлечениями и удовольствиями. Люди этого рода стремились всю жизнь к наслаждениям и только в этом видели цель жизни.

Можно с уверенностью сказать, что всякая невоздержанность и пресыщение несут в себе зачаток самоубийства. Невоздержанность - это невидимый поток под домом, который рано или поздно подмоет фундамент. Любовь к удовольствиям, развлечениям и роскоши плохо уживается с добродетелью. Они часто приводят человека к падению и почти всегда вырабатывают неправильный взгляд на жизнь. Главное в таких случаях бывает пренебрежено, а второстепенное выступает на первый план: "На что мне соха, была бы балалайка!".

Распущенная, разгульная, распутная, расточительная жизнь - это духовная болезнь, весьма распространенная среди людей. Она ведет к обеднению, к преступлению и к самоубийству. Распущенные люди не думают о правде, добре, истине; высшие идеалы им чужды, о бессмертии души они не помышляют. Они равнодушно относятся к вопросам вечности, не зная, что они - бессмертные существа.

Еще меньше таких распутных людей беспокоит судьба окружающих. Безучастная рука, неотзывчивое сердце, болезненно извращенные привычки, очерствевшая совесть, расслабленная воля, надменный ум и ущемленное самолюбие - отличительные черты характера таких людей. Они травятся, вешаются, стреляются, проделывая этот страшный акт без всякой борьбы, просто потому, что жизнь им "надоела". Потому что они "устали", потому что условия их жизни не дают им больше возможности наслаждаться материальными благами и мелкий их эгоизм не получает желанного удовлетворения.

"Люди ищут удовольствий,- говорит один ученый,- бросаются из стороны в сторону только потому, что чувствуют пустоту своей жизни, но не чувствуют еще пустоты той новой "потехи", которая их притягивает". Переходящий от одной потехи к другой в конце концов начинает чувствовать то же, что чувствует посетитель ярмарочного балагана, просидевший подряд на двух или трех представлениях. Он познает, что и здесь "суета сует и томление духа", что и этот суррогат "духовной" пищи не насыщает его бессмертной души. Если искатель наслаждений вовремя не остановится и не пересмотрит превратного взгляда на жизнь, он рискует заразиться "презрением к жизни" и очутиться в гробу "с жестким выражением сдвинутых бровей и сжатых губ",- эта посмертная суровость лица свойственна самоубийцам, ставшим жертвой излишества, пресыщенности, полового переутомления и нервного расстройства.

"Никогда не ищите удовольствия, но будьте всегда готовы находить во всем удовольствие",- говорит Джон Рескин.

Пессимистический взгляд на жизнь также весьма часто приводит людей к самоубийству. Видеть все в мрачном свете, подмечать во всем только одну плохую сторону, находить всюду и везде только одно зло - какое это несчастье! Пессимизм неизбежно вытекает из неверия в идею блага, из отрицания Бога. В этом отрицании таится главный источник пессимизма. Но имеются и другие его возбудители. Ученые склонны рассматривать пессимизм, как тяжкий недуг и связывают это душевное заболевание с физическими болезнями, способствующими развитию в человеке склонностей к меланхолии, чрезмерной мнительности, тоске и ипохондрии.

Отсутствие физического труда также способствует мрачному настроению. Труд отвлекает человека не только от жизненных забот, горя и уныния, но и спасает от многих болезней. У занятых делом людей нет времени предаваться мрачным мыслям или безотчетной тоске. Грусть и хандра не находят себе места у людей работающих.

Праздные люди терзают себя и других, отравляя жизнь всем окружающим. Иоанн Златоуст в письме к Стагиру указывает на средство от хандры: следует обзавестись семьей, любить ее и работать для нее. Но разве мало ипохондриков среди семейных? Этот бич души может опасно ранить каждого.

Люди, склонные к самоубийству, всегда чувствуют и утверждают, что жизнь в сущности является безотрадной, что их личная жизнь - в тягость им самим и не нужна другим людям.

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана? -

спрашивают они себя и убеждаются, что и на самом деле они - "лишние люди" здесь на земле. Подобное заключение не может не привести их к печальному концу. Но они забывают о том, что в мире нет лишних людей, что нет также на земле неутолимых душевных страданий. Если сегодня человек почувствовал себя "лишним", завтра он может оказаться полезным членом общества. Если сегодня человеку опостылела жизнь, то не следует думать, что и впредь он будет также мрачно смотреть на свое существование. Сегодня человек томится и страдает, но время утоляет горе, залечивает самые глубокие душевные раны. Проходит некоторый период времени, меняются житейские обстоятельства, мысли принимают другой оборот и человек, безнадежно скучающий и отчаившийся, снова наслаждается жизнью и благодарит Бога, что Он сохранил его от поспешных решений и безумного шага. Душевные мучения должны "перебродить на своих дрожжах", чтобы тяга к смерти показалась дикой и безумной.

Наполеон дважды пытался покончить с собой. Претерпев все превратности судьбы, он говорил на острове св. Елены: "Лишить себя жизни из-за любви - сумасшествие, из-за потери состояния - низость, из-за нежелания пережить свой позор - слабость. Но потерять корону и остаться жить, перенося обиды врагов,- это настоящее мужество".

Некая госпожа, тоже покушавшаяся однажды на самоубийство, писала: "Прежде я хвалила самоубийство, потому что была в полном расцвете горячей молодости, но теперь я исправилась". "Исправилась", как и Наполеон, познала, что последний, заключительный смысл всех жизненных потерь и затруднений в том, чтобы выработать в себе характер, достойный разумного и бессмертного существа, и что жизнь, прожитая без бурь, без душевных кризисов и потрясений, ни к чему никого не приводит. "Умирать по причине бедствий или любви, или вообще каких-нибудь неудач - недостойно храброго мужа. Человек, стремящийся к смерти, как к благу, тем самым избегает трудностей, с которыми соединено достижение подлинного блага".

Всякому решению умереть должны предшествовать спокойные и разумные рассуждения о прошлом, настоящем и будущем. Пессимисты же кончают жизнь без всяких рассуждений. Они действуют под впечатлением "мрачного момента" и о каких-то строгих, зрелых, разумных решениях в подобном состоянии аффекта не может быть и речи. [Аффект - состояние сильного нервного возбуждения и потери самоконтроля.] Солнце скрылось за тучу, а им кажется, что оно исчезло навеки и больше никогда не покажется на горизонте их грустной жизни.

Разумный человек, переживающий мрачные минуты, может сделать только один разумный шаг: обратиться за помощью к Богу, Который сказал: "...не забывай Меня. Изглажу беззакония твои, как туман, и грехи твои, как облако; обратись ко Мне, ибо Я искупил тебя" (Ис. 44, 21-22). "Вразумлю тебя, наставлю тебя на путь, по которому тебе идти; буду руководить тебя, око Мое над тобою" (Пс. 31, 8).

Когда мы делаем этот "разумный шаг", Бог входит в нашу жизнь, и все в корне меняется. Однажды спросили жену, муж которой обратился ко Христу и стал евангельским верующим: "Правда ли, что ваш муж переменил веру?" - "Нет,- ответила она,- вера переменила моего мужа: раньше он был безбожником, нелюдимым, угрюмым, недовольным, а теперь вы сами видите, какая произошла в нем чудодейственная перемена! Я сама не узнаю его - он стал жизнерадостным, трудолюбивым, честным человеком".

Христианство первых веков носило в себе тот же непременный признак оставления порочной жизни и обретения новой жизни во Христе Иисусе. Обращаясь к уверовавшим во Христа людям, Апостол Павел пишет: "Ибо и мы были некогда несмысленны, непокорны, заблудшие, были рабы похотей и различных удовольствий, жили в злобе и зависти, были гнусны, ненавидели друг друга. Когда же явилась благодать... спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнувши нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке... Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом, Которого излил на нас обильно чрез Иисуса Христа, Спасителя нашего, чтобы, оправдавшись Его благодатию, мы по упованию соделались наследниками вечной жизни" (Тит. 2 и 3 гл.).

И просветлен мой темный взор
И стал мне видим мир незримый,
И слышит ухо с этих пор,
Что для других неуловимо.

Собственное бессилье

У каждого из нас есть в сердце собственная маленькая "небесная империя". Эта империя - вселенная в миниатюре, но в ней нет порядка. Дух, душа и тело человека по своей греховной натуре, унаследованной от Адама, свергли Бога в своем сердце и находятся в состоянии постоянной смуты и непрерывной борьбы за власть. Августин Блаженный так выразил состояние этого непрекращающегося соперничества: "В каждом человеке есть змий, то есть его падшая природа, Ева (чувства) и Адам (разум человека)". Наша нравственная сила и наше бессилие зависят всецело от того, под чьей властью мы находимся. Истинная, благодетельная для человека власть - власть Божья, то состояние души, когда "Царство Божье внутри нас есть", когда Дух Божий вселяется и пребывает в нашем сердце.

Во мне живет незримый Собеседник,
Мой тайный мир знаком Ему, как мне.
Он - Милый Гость в душевной тишине,
А в горести - то Друг, то Проповедник.

К этому состоянию мы приходим путем веры в искупительную жертву Иисуса Христа и принятия Его как нашего личного Спасителя, умершего за нас на Голгофском кресте. К этой вере нет иного пути, как только путь искреннего, глубокого покаяния, личного обращения к Богу и возрождения свыше через Духа Святого. Только в этом примирении с Богом и пребывании в Нем мы обретаем ту духовную силу, которая так нам нужна для жизненной борьбы. Сами по себе мы бессильны, духовно расслаблены, неспособны для битвы и никогда не одержим желанной победы над собственной плотью, над живущим в нас грехом и "лежащим во зле" миром.

Наш разум, покушающийся на захват власти, по природе своей - самообольщенный слепец, мнящий себя зрячим и выдающий себя за зрячего. Ум способен и готов служить двум господам - добру и злу. Стыдясь своего собственного бессилия, ум любит убаюкивать себя сладкой иллюзией своей неограниченной проникновенности и власти.

Но все ли в человеке подвластно разуму?

Очевидно, не все, если при самом высшем умственном развитии и образовании можно остаться с каменным сердцем, необузданными страстями и сохранить самые низкие инстинкты. Ум все знает, все понимает, все видит, но ни его знание вещей, ни самое глубокое их понимание не дают уму нужной духовной власти для преодоления всего того, что Бог рассматривает неправильным. Можно знать этику и логику, но мыслить нелогично и поступать неэтично. Сознание правильности поступка или долга само по себе еще не дает нам силы его исполнить,- в этом вся трудность любого нравственного вопроса.

Великие умы всех времен считали самоубийство преступлением, постыдным и безнравственным деянием, но это убеждение не помешало таким людям, как Демосфен, Ганнибал, Фемистокл, Зенон, Марк Аврелий, Лукреций, Ликург и другим, столь же богато одаренным, самовольно прервать нить своей жизни.

Да, ум способен открыть нам и показать все блаженства рая, но ввести нас в этот рай ум не может. Переворот в сознании человека не производит переворота в его жизни. Революция ума слишком поверхностна. Власть ума видит нравственные цели, но не может достичь их, а, следовательно, и не может осчастливить человека.

Наша душа чувственна так же, как и наш ум, безнадежно бессильна, а поэтому она тоже не может и не должна управлять нами. Она легко отдается слепому и безмерному стремлению к плотской жизни, у которой нет самодовлеющей цели. У нее всегда только один внешний, земной конец - в смерти и тлении. Человек, всецело предающийся плотским желаниям, в конце концов подчиняется им и уже перестает владеть собой.

Нравственная жизнь находит свое выражение в умении человека управлять "самим собой", безнравственная - в подчинении грубым страстям, животным инстинктам и низким наклонностям. Подлинная христианская жизнь - это жизнь под управлением Христа. Пока Христос не принят человеком и не обитает в его сердце, нельзя ожидать от человека победы над грехом и благословения в жизни.

Мощь нашей души и разумность жизни, как сила армии, зависит от дисциплины, а дисциплина выражается в уважении и подчинении менее опытного более опытному и испытанному человеку. Недопустимо, чтобы наше высшее начало подчинялось низшему. Там, где однажды допущено такое подчинение, наступит разлад в душе и хаос в жизни, от которых нас может освободить только Христос. Кто, кроме Христа, указал человеку путь к высшему и ценнейшему искусству - "управлять собой" и "ладить с людьми"? Не в этом ли неумении "ладить с другими" и в незнании, как "владеть собой" - микроб болезни, которая, развиваясь, приводит к преждевременной насильственной смерти? Вот почему хочется лишний раз подчеркнуть, что без Бога, без Христа, без Духа Святого научиться искусству правильно жить - немыслимо!

Человек должен не только осознать свою глубочайшую нужду в Божьих силах, но и смиренно получить их от Бога. Рассказывают, что на съезде безбожников один из ораторов сказал: "Без Бога мы как-нибудь обойдемся". И он был по-своему глубоко прав. Кто станет возражать, что жить без Бога - это значит жить "как-нибудь"? "Как-нибудь" можно обойтись и без Бога, и без хлеба, и без квартиры, но что это за жизнь? И как такая жизнь разнится от той, о которой сказал Христос: "...Я пришел для того, чтоб имели жизнь и имели с избытком" (Иоан. 10, 10).

Право жить - наше неотъемлемое право и нет в мире другого, более драгоценного и священного права. Отказаться от этого права, казалось бы, может только сумасшедший. Медицина не допускает, чтобы нормальный человек мог самовольно уйти из жизни. Однако утверждение, что все самоубийцы - люди "рехнувшиеся", а самоубийство - результат крушения умственной деятельности, может оказаться односторонним и неверным. Конечно, есть много случаев, когда самоубийство надо рассматривать, как болезнь мозга, как душевное расстройство, но подвести все случаи самоубийства под эту рубрику никак нельзя.

Основными побуждениями к самоубийству являются не умопомешательство, не материальные нужды, не стечение обстоятельств, не безвыходность житейского положения, а духовная растерянность и беспочвенность человека. Встретившись с жизненными затруднениями без должной духовной подготовки, без нужной моральной силы, человек впадает в отчаяние и сам измышляет свою гибель. Никакое горе не велико, велик только страх перед ним. В страхе люди забывают, что нет обстоятельств безвыходных, несчастий - безысходных и что отчаяние - более обманчиво, чем надежда.

Воспитатель Александра Македонского порицает самоубийство, считает его проявлением трусости: "Страдание и терпение - лучшая школа героизма, но для страдания, для терпения - недостает самоубийце сил и мужества, поэтому он бежит от жизни". Почему, попав в тупик, человек лишает себя жизни? Только потому, что он бессилен духовно. Чтобы жить, надо обладать стойкостью и твердостью, а именно этих качеств характера и бывают лишены самоубийцы.

Кто из нас не слыхал о самоубийстве, вызванном несчастной "любовью"? Страданиями отвергнутого сердца? Сколько юношей поплатились жизнью, не справившись с этими страданиями! Все они ушли из жизни в том возрасте, когда отсутствует еще житейский опыт, когда центром всех представлений и суждений человека является горделивое "я", когда пылкое воображение прощает собственные недостатки, преувеличивает свои достоинства и рисует все не в том виде, в каком бывает в подлинной жизни. В этом возрасте люди еще мало знают как непрочны все человеческие взаимоотношения, связи и наслаждения и как легко они могут каждую минуту обернуться сильнейшими огорчениями, несчастьями и бедами.

Человек в зрелом возрасте верит в истинную, прочную дружбу, но допускает возможность разочарования в ней, ибо знает, как часто дружба связывает людей только на время, до первого несчастья или затруднения. Взрослые люди радуются своему здоровью, но не забывают, что и оно очень легко может быть подорвано. Они наслаждаются семейным счастьем и все же твердо помнят, что каждый член семьи не застрахован от самой опасной болезни и самой трагической смерти; они считают своих детей бесценными сокровищами, но готовы к тому, что любимые чада могут нанести родителям самые беспощадные удары.

Взрослые люди глубоко верят во взаимное чувство, но всегда допускают возможность какого-либо срыва в этом чувстве. Любовь обладает свойством зарождаться, захватывать, увлекать человека, а потом, и это случается часто, охладевает, искажается ревностью и даже превращается в открытую злобу, ненависть и месть. Характерной чертой пожилого возраста является отсутствие очарования и обольщений. Но не так воспринимает жизнь человек молодой, у которого "туман лежит еще кругом над полем детских наблюдений...".

Юноша часто не способен даже проанализировать свои чувства и убедиться, что любви, во имя которой он решил лишить себя жизни, и в помине не было. И действительно, что же это за любовь, которая ни с кем и ни с чем не считается и дерзко решается на страшный, роковой шаг? Нет, это не любовь, она не достойна даже названия подлинной любви. Такое чувство надлежит рассматривать, как выражение самого крайнего эгоизма. Истинная "любовь долготерпит, милосердствует... не завидует... не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла..." (1 Кор. 13, 4-5). Истинная любовь, помышляющая о счастье другого, никогда не допустит отчаяния. Справедливо замечание одного человека: "Отчаиваешься потому, что для своей радости жить хочешь".

Обратимся к переживаниям тех, которые убивают себя из-за так называемой любви. Кто эти люди? - Это влюбленные, страсти которых весьма низменны, умственный и житейский кругозор которых чрезвычайно узок, душа которых еще никогда не была свободной от мрачной подавленности. Вечная тоска, чувство "обойденности" судьбой и другие мелкие чувства, недобрые и неприятные, рожденные несчастной привязанностью, толкают их в пропасть небытия. Это - мечтатели, "идеалисты", люди чувственные, начитавшиеся пустых, вредных книг и грязных любовных романов. Столкнувшись с первыми ничтожными препятствиями в жизни, они не могли преодолеть их и покориться воле Божьей.

Чтобы перенести горечь отвергнутой любви, требовалось совсем немного: немного духовных сил, немного здравого смысла, немного житейской мудрости... Но этих-то качеств у самоубийцы и не оказалось в трагический для него момент. В результате - на первом "случайном порожке" споткнулась жизнь... Человек наложил на себя руки, преступно забыв, что жить мы должны не так, как нам хочется, а как Бог велит.

"Только в буре,- говорит писатель,- вполне сказывается искусство мореплавателя; только на поле сражения испытывается храбрость воина; мужество же человека познается в затруднительных и опасных положениях жизни". "Если ты в день бедствия оказался слабым, то бедна сила твоя" (Притч. 24, 10).

Душевная и духовная скудость многих самоубийц часто выражается в странном стремлении "спасти свою честь" или "избежать позора". Это стремление весьма странно, потому что, пытаясь "спасти честь", люди бесславно теряют жизнь. "Я не мог перенести позора,- пишет в предсмертной записке самоубийца,- а потому ухожу за грань земного кругозора".

Но что может быть позорнее ухода из жизни? Кто усомнится, что позорное самоубийство таких людей было вызвано предосудительным образом их жизни? На самоубийце часто лежит тяжелая ответственность, и своей насильственной смертью он не только не снимает этой ответственности, но значительно усугубляет ее, ибо подобное "спасение чести" на самом деле является только дешевым проявлением гордости, неспособной признавать своих ошибок, стойко принимать удары судьбы, терпеть поражения, учиться на промахах и заслужить подлинную честь смирением перед людьми и покорностью перед Богом.

Но как и где обогатиться нам сокровищами терпения и покорности? На жалком базаре жизни их не найдешь и ни за какие земные блага не купишь. Эти сокровища - суть плоды Святого Духа. Их можно получить только примирившись с Богом и только через веру во Христа как своего личного Спасителя. Другого пути нет. "Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись" (Д. Ап. 4, 12).

"Пора,- говорит В. Соловьев,- стать равнодушными к ограниченным интересам этой жизни и свободно и разумно уверовать в другую высшую действительность".

Не забудем, что отрицание спасения, загробной жизни и возможности духовного возрождения уничтожает высшие моральные основы. Если все кончается со смертью, человеку незачем обуздывать себя, незачем сдерживать свои инстинкты, свои страсти. Добро и зло, правда и ложь одинаково смешиваются и взаимно уничтожаются. "Сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление..." - говорит Священное Писание (Гал. 6, 8). В нравственном отупении человек спешит "пожать тление", хотя расплата сия от него никогда не уйдет. Для ясной и смелой мысли нет высшей награды, как "прозреть духовно", расстаться раз и навсегда с людскими предрассудками, с примитивным представлением о "чести" и о ее "восстановлении". Нет лучшего духовного врачевания, как посмотреть в лицо действительности и получить от Бога ясное откровение, что выход есть, что выход этот - в покаянии и примирении с любящим Небесным Отцом. Для человека, примирившегося с Богом, вопрос самоубийства исключается. Во всех обстоятельствах жизни он может твердо сказать: "Все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас" (Рим. 8, 37). "Все могу в укрепляющем меня (Иисусе) Христе" (Фил. 4, 13).

Мы часто сталкиваемся с ложным утверждением, что на самоубийство способны только сильные натуры, люди, обладающие силой воли. Но так ли это? Не являются ли эти "сильные натуры" только рабами своих страстей, привязанностей, своей гордости, страха перед жизнью, несчастными жертвами традиций, пойти наперекор которым у них "не хватило духу"?

Человек, собирающийся уйти из жизни, смотрит на самоубийство, как на нечто более приемлемое для него, чем жить и действовать, действовать и страдать. Демосфен отравился из опасения - подвергнуться бесчестию и быть брошенным в рабство, когда полководец Антипатр потребовал его выдачи у афинян. Полководец Ганнибал также отравился, чтобы не отдаться в руки своих непримиримых врагов-римлян. Эти люди были храбрыми и непоколебимыми до тех пор, пока опирались на одобрения толпы и армию солдат, но когда эта поддержка рушилась, они поняли и поразились тому, что в пустоте их души им не на что опереться.

Случаи предпочтения смерти - бесчестию, рабству, тюрьме и позору можно было бы умножить. Их легко было бы извлечь из древней и новой истории, даже из современной газетной хроники. Но разве сказанного выше недостаточно, чтобы прийти к логическому выводу, что к самоубийству толкает человека не сила воли, а, наоборот, духовная слабость, душевная пустота, малодушие перед испытаниями, бессилие перед фатально сложившимися обстоятельствами. Нужно согласиться, что самоубийство, в большинстве случаев,- акт задыхающейся бессильной злобы, а не мужественного добровольного отречения от жизни, как стараются уверить нас. К этому печальному концу человек обычно приходит

С его безнравственной душой,
Самолюбивой и пустой,
С его озлобленным умом,
Кипящим в действии пустом...

Заметим также, что никто и никогда не лишал себя жизни в состоянии примиренности с врагами, с чувством всепрощения к близким и дальним. Самоубийца (если ему предоставляется возможность) охотно сводит счеты с тем или иным лицом, причиной его гибели,- а потом уже налагает на себя руки. Для такого мщения в свой смертный час требуется от человека не сила воли, а большая доля все той же низкой злобы. В таких случаях сбываются слова Писания. "Злоба его обратится на его голову, и злодейство его упадет на его темя" (Пс. 7, 17).

Самоубийство, по словам французского ученого,- "злоупотребление храбростью". Но если в этом акте и допустить проявление какой-то храбрости, то храбрость эта должна быть слишком низкого качества. И если подобные сила воли и храбрость оказываются достаточными средствами самоуничтожения, то для самосохранения в условиях жестоких житейских битв таких средств недостаточно, для этого нужны духовные силы, духовная храбрость.

Если мы призадумаемся над любым поводом к самоубийству, то в каждом найдем изъян, провал, недостаток духовных способностей. Будь у человека нужные духовные силы, ему легко было бы справиться с тяжелыми переживаниями, навеянными изменой друзей, оскорбленным самолюбием, материальным крахом, утраченной свободой, поруганной честью, непризнанием таланта, ожиданием наказания, неизлечимой болезнью, неверностью в любви, неблагодарностью, завистью, безделием и т. д.

Много случаев самоубийств бывает из-за склонности человека к подражанию. Рассказы и подробные газетные отчеты о самоубийствах неотразимо влияют на людей нервных и впечатлительных. Сообщения эти действуют заразительно на тех людей, у которых отсутствуют нужные духовные силы и которые легко поддаются мнительности и внезапной душевной тревоге.

После самоубийства поэта Сергея Есенина, о котором так много писалось во всех газетах, прокатилась страшная, испугавшая все слои русского общества волна самоубийств среди юношества. Девушки и молодые люди в предсмертных записках цитировали строки Есенина, написанные кровью, за несколько минут до конца:

В этой жизни умереть не ново,
Да и жить, пожалуй, не новей...

Самоубийство знаменитого человека, имеющего много поклонников, бывает сигналом к массовому психозу самоуничтожения.

Попутно с другими неровностями характера мания лишить себя жизни часто передается от родителей детям. Легкомысленность, эксцентричный образ жизни, сильные порывы страстей, повышенная чувствительность, мрачное расположение духа - предвестники самоубийства. Не редки также случаи, когда люди лишали себя жизни только потому, что самоубийство уже неоднократно имело место в их семье. В болезненном воображении этих людей укоренилось гибельное убеждение в "неизбежности" насильственной для них смерти.

В средние века самоубийце можно было не прибегать к яду или другому средству лишения себя жизни, достаточно было сказать одно слово перед трибуналом инквизиции, чтобы смертный приговор человеку был вынесен и подписан. Таким образом, самоубийца, добровольно лишая себя жизни, не накладывал на себя рук. К подобному решению в те времена приходили тысячи мнимых ведьм, колдунов, еретиков и чародеев. Хорошо зная, что рано или поздно они будут сожжены или повешены, что им не избежать папского правосудия, эти люди, в состоянии нервного расстройства, предпочитали отдаться в руки инквизиторов и умереть легкой смертью, миновав пытки допроса.

Люди налагают на себя руки еще и потому, что, являясь жертвами того или иного порока, не имеют духовных сил победить порок и освободиться от него. Из всех человеческих пороков и извращений пьянство и азартная игра - наиболее гибельны. Под влиянием алкоголя человек подвергается, незаметному вначале, моральному и физическому разложению. Слабоумие, преступление, сумасшествие и, наконец, самоубийство - вот печальнейший жизненный путь такого несчастного. Нередки случаи, когда под влиянием опьянения на самоубийство покушались люди, далекие от этой мысли в трезвом виде.

Азартная игра всегда связана с катастрофой, бесчестьем, преступлениями, и некоторые ученые утверждают, что на свете нет ни одного игрока, который бы никогда не помышлял о самоубийстве. "Грехи любезны доводят до бездны..."

Кому из нас не приходилось сталкиваться с так называемыми взбалмошными людьми? Они раздражаются из-за пустяков, ищут ссоры, дуэлей, они всегда рискуют, говорят о приключениях и часто намекают, что покончат с собой. Все эти люди духовно беспомощны, несчастны, жалки. Добродетель, долг, нравственность, свобода, чистота, честность, духовные ценности для них всегда -понятия, лишенные смысла.

Любовь к отечеству, права -
Лишь только жалкие слова...

Самое бесполезное занятие - разыгрывать из себя вольнодумца, но как оно жестоко наказывается. "Религия? Грех? Святость? - Все вздор, выдумки, бабьи сказки!" - высокомерно заявляют вольнодумцы. Как легко они хотят расправиться с вековыми устоями, позабыв, что там, где нет незыблемых основ, все колеблется, семейные узы ослабевают, правила нравственности извращаются и греховным страстям дается ничем не стесняемая "свобода".

"Живи, как тебе хочется, стеснять себя не для чего!" - проповедуют безумцы. Жизнь свою они строят "на песке", а не "на камне", и крушение жизни, подмытой половодьем греха, неизбежно. Они погибнут, если не обратятся ко Христу и не обоснуют на Его драгоценном спасении всей дальнейшей жизни. Без покаяния и перемены сердца их жизнь будет подобна телеге, которую глупые люди тащат вверх колесами. Все их старания исправиться, обещания "быть другими" никогда ни к чему не приведут. Они погибнут, если не перевернут своей жизненной телеги и не поставят ее так, как ей полагается стоять по воле Господней.

"Как хорошо бывает человеку,- говорит Паскаль,- когда он истомится в напрасных поисках благ мирской жизни и протянет, усталый, свои руки ко Христу!" Как печально, что эти обессиленные руки простираются иногда только на старости лет, незадолго до смерти, а то и совсем не простираются. "Истинно, истинно говорю тебе,- читаем мы слова Спасителя в Евангелии,- когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состареешься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь" (Иоан. 21, 18).

Для нашего счастья необходимо оставить путь греха, избираемый нашей плотью, и стать на путь святости, по которому плоть не хочет и не может идти.

Скорей простри руки к Богу! Пусть Он препояшет тебя и поведет. Только Он может избавить тебя от самоубийства и дать тебе то, "единое на потребу", чего ищет и жаждет твоя душа с юных лет.

Проснись же тот, в чьем сердце живы
Желанья лучших светлых дней,
Кто благородные порывы
Не заглушил в груди своей.

Отчаяние от бессмысленности жизни

Потерявшийся в жизни человек подходит к бездне отчаяния и, обезумев, бросается в нее. Почему? - Потому что в самом начале он избрал путь ничегонеделания и отрицания всего. Пройдя этим бессмысленным путем до конца, он не понял ни своего земного назначения, ни смысла жизни. Сколько таких людей в этом мире!

Цели нет передо мною:
Сердце пусто, праздней ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум...

Трагизм подобного человеческого прозябания и весь его ужас заключается в том, что бессмысленная и бесцельная жизнь не удовлетворяет человека, не может и не должна удовлетворить. Такая жизнь в корне ненормальна, извращена, она не вяжется с человеческой натурой, она нарушает гармонию внутреннего мира, приводит к бесконечному ряду разочарований вплоть до разочарования бытием. Нормальный человек страшится такой жизни. Ощущение этого страха удачно выражено поэтом:

К чему мне ваша жизнь
Без цели и значенья?
Мне душно будет жить,
Мне стыдно будет жить!..

Многовековой человеческий опыт подтверждает, что пустая жизнь, без цели и значенья - опасна. В ней таятся и подготавливаются страшные неожиданности. Ни один порок не проникает в жизнь человека внезапно. Он разлагает душу постепенно, являясь вначале в качестве гостя, затем как квартирант и, наконец, водворяется в сердце человека как полновластный, бессердечный деспот. Один порок вскоре порождает другой, пороки эти плодятся, множатся и постепенно, "по ступенькам", низводят свою жертву в ад. Дурные привычки уподобляют нас Гуливеру, которого лилипуты приковали к земле, привязав его за волосы, по одному волоску, к маленьким колышкам, воткнутым в землю.

Миллионы несчастных, пытавшихся найти счастье в грехе, поплатились жизнью и вечностью. Бог дал право каждому живому существу чувствовать себя удовлетворенным тем временным, которым оно пользуется здесь, на земле. Человек с разумной и бессмертной душой не имеет права удовлетвориться только земным, временным. Он не может ограничить себя только видимым. Такое ограничение - противно его разуму. Оно противоречит его совести. Усыпленная совесть иногда долго молчит, но наступает пробуждение и тогда "змей сердечной угрызенья" ввергают человека в безысходное отчаяние. Человек так создан, что его может удовлетворить только то, что способно удовлетворить его Создателя.

Бесцельная и бессмысленная жизнь - преступна. Человек, ведущий бесплодную жизнь, подает преступный пример окружающим. Он старается скрыть свои пороки, рисуясь перед людьми, как человек, достигший счастья, но Бог знает его сердце. Как преступник, он ответит перед Богом "за всякое праздное слово", за всю праздную жизнь, за убитое на земле время, предназначавшееся Творцом для более высоких жизненных целей. Праздные люди жестоко расплачиваются за свою праздность уже здесь, на земле. Их пустой, ничем не занятый ум, подобно невспаханному полю, зарастает сорными травами. Какова же будет жатва? "Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет" (Гал. 6, 7).

Бесцельная и бесплодная жизнь - безумна. Она противоречит здравому смыслу, противоречит нашим земным интересам. Человек отлично сознает, что будет сокрушен поработившей его ленью, матерью всех пороков, но голос лени заглушает голос совести и разума, одерживает над ними победу. Нет на свете ничего отвратительнее лени. Ленивые люди с годами тупеют. И если идиоты вызывают у людей чувство сострадания, то человек ленивый, порочный, прожигающий жизнь, может вызвать одно лишь презрение.

Бесплодная и бессмысленная жизнь - обречена на Божье возмездие. "Возмездие за грех - смерть..." (Рим. 6, 23). Смерть физическая, смерть духовная, смерть вечная.

"Я не верю,- обычно заявляют люди,- что моя душа будет жить после смерти..." После смерти?! Но разве душа такого человека жила при его физической жизни? Физическая смерть - отделение души от тела; смерть духовная - отделение души от Бога. Это отделение души от Бога было уделом всей земной жизни порочного человека. Он, конечно, знал об этом, но никогда не думал о примирении с Небесным Отцом. Для решения подобных вопросов у него не было времени.

Человек, расточивший лучшую половину жизни в погоне за усладами праздности, за благами земными, редко прозревает и обращается к Богу. Растративший душевные и физические силы на пустяки, жадно осушивший кубок греха чуть ли не до последней капли,- очнется ли? Наступит ли время покаяния и сокрушения сердца у человека, с чела которого давно исчез образ Божий? Предстанет ли, захочет ли эта, изношенная грехом, плоть, эта, состарившаяся, полумертвая, душа постучаться в дверь Отцовского милосердия? "Нет! Нет! Я покончу с жизнью!" - восклицает такой несчастный.

С жизнью?! Но ведь с подлинной жизнью ты давно уже покончил, потому что никогда ее не знал! Разве то жалкое существование, которое ты влачил бесцельно и бессмысленно, можно назвать жизнью? Если бы ты знал, что такое истинная жизнь с ее смыслом и назначением, ты никогда не подумал бы о самовольной смерти. Уже одно то, что в самоубийстве ты ищешь выхода из твоего затруднения, показывает, что ты никогда еще не обрел истинной жизни.

Самоубийство - не выход из положения. Самоубийством нельзя разрешить вопроса ни о смысле жизни, ни о назначении смерти. Напротив, со смертью "все" не кончается, а только начинается. Душа бессмертна. Умирая физически, мы освобождаемся от тела, одежды души, мы как бы снимаем платье - покров нашей души. А ведь болит-то у нас не тело, - болит, страдает и мучается душа.

Но разве душа и тело не одно и то же? - спрашивают некоторые. Вот что отвечает на это выдающийся философ: "Присутствие в душе идей, которые служат мерилом всякого опыта и с которыми, однако, никакое знание не бывает вполне сообразно, доказывает, что душа составляет самостоятельный их источник независимо от тела... Если бы душа была только согласованием телесных элементов, она неизбежно подчинялась бы всем телесным впечатлениям, в ней не могло бы быть ничего, что бы им противоречило; она не могла бы противодействовать им, ни, еще менее, управлять ими".

Самовольно отделяя душу от тела, самоубийца разрушает лишь сложную форму их единства, но не уничтожает ни самой сущности души, ни сущности материи. "В природе ничто не пропадает",- заявляют нам люди науки. Библия же говорит, что у Бога "ничто не выбывает" (Ис. 40, 26), что у Бога пишется памятная книга, согласно которой Бог будет судить мир (Откр. 20, 12).

"Наша земная жизнь,- говорит писатель,- по сравнению с загробной - то же самое, что сон по сравнению с действительностью. Ведь во сне мы принимаем свои сновидения за жизнь, но это лишь грезы, а сама жизнь наступает лишь после пробуждения. Так будет с нами в минуту смерти".

Что же достигается самоубийством, если со смертью настоящая жизнь только вступает в свои вечные права?

Самоубийцы Царства Божьего не наследуют. Заповедь Божья категорична: - "НЕ УБЕЙ!" Бог говорит: "Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, взыщу ее от всякого зверя, взыщу также душу человека от руки человека, от руки брата его" (Быт. 9, 5). Заповедь отнюдь не говорит: "Не убей твоего ближнего". Она говорит: "Не убей!" Спаситель завещал любить ближнего, как самого себя. Убивающий себя или другого одинаково повинен в убийстве, ибо запрещено вообще убивать человека. Вот что говорит об этом Слово Божье: "Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог..." (1 Кор. 3, 16-17).

Самоубийство - тяжкий непростительный грех. Совершая самоубийство, человек грешит против Бога, против самого себя и своего ближнего. Грех этот не может быть прощен, потому что не может быть оправдан. Бог поставил человека в этом мире, как солдата на часах. Как солдат не может покинуть вверенного ему поста, так и человек не смеет самовольно уйти из жизни. "Тут - поле брани, тут должна разыграться битва, тут я хочу победить!" - говорит всякий разумный человек.

Всесильный Бог, создавший нас, не оставил за Собой права распоряжаться нашей жизнью. Как свободные, разумные и бессмертные существа, мы пользуемся правом выбора и свободного решения. Бог предоставил жизнь в наше полное распоряжение, и Он ожидает, что мы достойно отнесемся к Его дару и высоко оценим его. Жизнь - величайшее благо, несравненное наше сокровище. Если мы пренебрегаем этим сокровищем и сознательно отказываемся от него, мы тем самым проявляем неблагодарность, идем против воли Божьей и прогневляем Его. Пользуясь правом выбора, мы злоупотребляем этим правом, совершаем выбор не по воле Божьей, отягчаем свой грех неблагодарности непокорностью Богу.

Самоубийца грешит против своей совести и разума. "Несовместимо с разумом злодейство",- сказал древнегреческий поэт. Самое ничтожное злодейство никогда не может быть оправдано разумом, а тем более, самое страшное из всех злодейств - самоубийство. Человек, как ученик, послан в школу жизни. Бог указал ему на сложные и мудрые задачи, к разрешению которых он должен неустанно стремиться. Покидая преждевременно земную школу, человек тем самым отвергает Бога, отказывается от Его целей и планов, направленных к блаженству.

Здесь мне хочется обратиться лично к читающему эти строки.

Друг! Если ты устал на жизненном пути, Бог может поддержать тебя и дать нужные силы. Не отчаивайся: вспомни, сколько ты принял жизненных ударов, сколько пережил страданий и как мужественно ты переносил их долгие годы. Ободрись! Течение твоей жизни уже близко к концу. Срок пребывания твоего на исходе, а потому отгоняй от себя всякую мысль о сокращении этого срока.

Самоубийца грешит не только против Бога, но и против своего ближнего. Жизнь человека не принадлежит ему одному, он живет не только для себя, но и для родных, для своего народа, для всего человечества. В природе все целесообразно. О псалмопевце Давиде говорится, что он, "послужив изволению Божию, почил..." (Д. Ап. 13, 36). Возникает вопрос: служим ли мы своей жизнью этому изволению Божьему? Нельзя допустить, чтобы наша земная жизнь, столько мудро задуманная и осуществляемая, оказалась бы вдруг бесцельной. Небесный Отец начертал для нас Свой великолепный план и не Его вина, если мы, предавшись греху и собственному произволу, избрали свой гибельный путь, наметили свой безумный план жизни и упорно стремимся к достижению своих ничтожных целей.

Наше "я" оказывается часто неспособным служить изволению Божьему, искать прежде всего Царствия Божьего и правды Его. Подобно блудному сыну, мы пренебрегли родительской заботой о нас, попрали то, что Отец приготовил для нашего счастливого будущего; потеряли свое земное назначение, утратили нравственное достоинство, извратили чаяния и стремления, исказили душу и ее драгоценные качества; расточили полученную от Бога "часть имения", живя распутно, развеяли чистые, святые чувства, свежесть души, ясность разума, здоровье тела, силу духа, чистоту совести, высокие свойства свободной воли. Наши старания и все наше умение мы направили только к тому, чтобы стать несчастными. Пора бы нам, наконец, убедиться, что нельзя строить жизнь на отчуждении от Бога, воздвигать ее грехом и произволом. Такая жизнь не выдержит испытания, она всегда окажется бесцельной, бессмысленной и бесплодной, эта жизнь станет пыткой, непрестанным угрызением совести, терзанием сердца, распадом души, гибелью.

Хорошо, если человек, оказавшийся на роковом пути, ведущем в бездну отчаяния, вдруг осознает свою вину перед Богом и станет взывать к Нему: "Господи, спаси меня, я погибаю!"

Пройдя через личный опыт унижений, неудач и разочарований, и, обратившись к Богу, он может еще познать смысл жизни и "насладиться множеством мира". "Рожденному ползать" Бог даст ноги разума, чтобы ходить; даст крылья веры, чтобы летать. Как дитя, почувствовавшее, что оно может стоять на ногах, не станет ползать и как оперившийся птенец непременно попытается "завоевать воздух", так перед возрожденным свыше человеком откроются духовные сферы, новые, необъятные горизонты. Бог поможет ему уразуметь, что видимый мир является лишь частью иного духовного мира, того мира, в котором мир видимый черпает свой главный смысл и что истинной целью нашей жизни является гармония с этим высшим миром. В условиях такой гармонии самоубийство станет актом бессмысленным, невозможным.

Милый друг, иль ты не видишь,
Что все видимое нами,-
Только отблеск, только тени
От незримого очами?

Стоит ли бороться за жизнь?

"Жизнь прожить - не поле перейти": утомительный труд, тяжелое бремя забот, ответственность перед собой и другими, часто непосильные обязанности, испытания. Жизнь - борьба за существование, борьба за охрану и поддержание здоровья, борьба с заботами и нуждами, борьба за достижение своих целей, борьба с горем, болезнями, одиночеством...

Надо жить! - вот они роковые слова!
Надо жить! - вот она роковая задача!
Кто над ней не трудился, тоскуя и плача?
Чья над ней не ломилась от дум голова?

В предыдущих главах мы говорили не столько о разумной, трезвой жизни, сколько о всех ее искажениях и извращенностях, когда вопрос о смысле борьбы напрашивался сам собой. Но разве этот же вопрос борьбы за "смысл жизни" не встает перед нами в нормальном, здоровом отношении к земным нашим задачам и целям?

"Без знания того, что я такое и зачем я здесь, нельзя жить". И, действительно, как нам удовлетвориться жизнью, если и радостные, желанные минуты этой жизни отравляются страхом перед неизбежным личным уничтожением? Как расценивать вчерашний и сегодняшний день без завтрашнего? Мысль о предстоящем уничтожении не вяжется с нашей натурой, с нашей душой, мы не можем свыкнуться с этой мыслью и подчиниться ей. Поэтому во все времена, при любых жизненных условиях, человек задавал себе вопрос:

"Стоит ли жизнь того, чтобы за нее бороться? Стоит ли игра свеч?"

Но на вопрос: стоит ли завоевывать себе жизнь ценой непрестанной борьбы, может быть поставлен другой вопрос: а во имя чего ты борешься? Чего в здешней "юдоли плача" добиваешься? Какую поставил перед собой жизненную цель?

Чтобы ответить на первый вопрос, необходимо прежде уяснить себе вопрос второй, ибо смысл и ценность жизненной борьбы определяется именно целью жизни и разрешением ее жизненных задач. Можно всю жизнь бороться, но бороться напрасно, без малейшей пользы для себя и других. Легко увлечься внешней мишурой этого отвратительного, мелкого "базара жизни", отыскивая себе пищу "в игрушечных и оружейных лавках". Нет ничего более трагичного, как бесцельность жизни и бессмысленность борьбы. Преследовать исключительно свои узкие, материальные интересы, неизменно связанные с богатством, почестями, наслаждениями - значит не иметь цели и не знать смысла жизни. Принести возвышенное в жертву низменному - значит стать на положение животного, попирающего жемчуг, превратиться в существо, лишенное самых элементарных запросов, самых необходимых принципов жизни.

Кто из нас не встречал людей, щеголяющих такими фразами: "Накорми сначала, а потом спрашивай о добродетели, заставляй молиться Богу!" Или: "Дело не в личности, а в наличности!" Разве подобная вольность не указывает нам на внутреннюю пустоту и беспринципность того, кто пользуется этими изречениями? Разве подобная разнузданность не говорит красноречивее слов о том, что эти люди в разладе с Богом, с ближними, с самими собой, с жизнью? "Не хлебом одним будет жить человек..." - говорит Господь (Матф. 4, 4). Когда человек забывает о столь простой истине, он делается обреченным, глубоко несчастным, у него, как у материалиста, все "построено на чреве", для него все "заканчивается земным существованием". Неудивительно, если такой материалист убеждается в бесцельности жизненной борьбы.

Материализм - это безграмотное отношение к жизни, это душевная болезнь, не свойственная природе человека. Материалисты заблуждаются, выдавая всякую свою похоть за насущную потребность, или видя в нарастании потребностей признак некоего прогресса, а в полном удовлетворении этих потребностей - конечную цель цивилизации.

Жить по-человечески - значит вести жизнь существа нравственного и морального. Мы действительно люди, если живем по-человечески. Мы разумны, если способны жить разумно. Но без разумной цели не может быть разумной жизни. Разумная же цель неразрывно связана с представлением о конечной цели жизни мировой.

Как же разуметь эту конечную мировую цель? Для чего создан мир? Зачем и для чего в этот мир брошен человек? Так мы спрашиваем до тех пор, "пока нам не заткнут рта горстью земли". Люди, падкие на скороспелые, не выношенные в душе убеждения, дали миру бесконечный ряд объяснений и ответов на эти вопросы, но сделали они это как бы в подтверждение своей человеческой слепоты и своего полного невежества в духовных вопросах. Только Священное Писание, Богодухновенное Слово Божье, является источником света во всех вопросах жизни и смерти.

Если мы отвергнем ответы, данные нам Библией, тщетными окажутся все наши поиски других, более истинных ответов.

По учению Священного Писания земное назначение человека двояко: познание Бога (Богопознание) и приведение к этому познанию других (Богослужение - служение Богу). Богопознание и Богослужение - вот цель нашей жизни, цель, способная управлять нашим поведением. Всякая другая цель - конечная, временная, людская, не является целью абсолютной и унижает человека. Только одна абсолютно неизменная цель жизни человеческой способна вывести нас за грань земной ограниченности, поднять нас выше окружающей нас суеты.

Вряд ли решится кто-либо отрицать, что человеческая душа воистину живет, возвышается и торжествует, когда человек устремляет свои взоры на то, что неизменно, вечно, Божественно. Напротив, кругозор человека суживается, душевные силы слабеют, когда все интересы его исчерпываются областью видимого. Сейчас, когда люди во имя разума отказываются от апостольских верований и во имя свободы колеблют вековые устои, сильная мысль, крепкие убеждения, высокие характеры являются исключительной редкостью. Человек перестал поднимать взор к небу, он опустил его долу, вниз, в преисподнюю, в земной ад, он зарыл талант свой в земное, он легкомысленно жертвует своей жизнью, погибает во имя чего угодно, но не Божьей Правды. Редкостью стали люди, которые задумываются над итогами своей жизни, еще меньше тех, которые могли бы сказать:

Без неприметного следа
Мне было б грустно мир оставить...

Сплошь и рядом встречаются люди, жизненным итогом которых будет: жизнь прожита напрасно!

Вчера гулял я по кладбищу,
Читая надписи могил.
Двум-трем сказал: "Зачем ты умер?",
А остальным: "Зачем ты жил?"

Жизнь, достойная борьбы

Жизнь обольщает человека, засасывает, как тина, увлекает, как мираж... до поры, до времени. Затем человек, как блудный сын, "приходит в себя" и после праздничного разгула расплачивается по счетам безжалостных пороков. И вот тогда-то человека начинает беспокоить вопрос, от решения которого нельзя уйти, как нельзя уйти от самого себя. Вопрос этот рано или поздно возникал у людей, стоящих на всех ступенях общественной лестницы, отодвигая на задний план все другие вопросы, привлекая внимание юноши и овладевая сознанием старца. Вот этот вопрос: "Где будешь проводить вечность?"

Он возникает сам собой, из недр человеческой природы, из глубочайших тайников нашей души. Однажды представ перед нашим сознанием, он не может быть устранен, пока не получит должного разрешения.

Всякий, кто хочет прослыть передовым человеком, считает себя обязанным презрительно и даже враждебно относиться ко всему, что связано с этим вопросом. В решении этого вопроса многие видят что-то отжившее, некий душевный регресс, пережиток устарелых понятий, заблуждений, обман, невежество. Но от решения этого вопроса никто отказаться не может иначе, как отказавшись от наилучших качеств своей природы, от самых глубоких своих стремлений, от благороднейших порывов сердца, сокровеннейших чаяний человеческой души. Самые лучшие люди, каких знала мировая история, должны были рано или поздно задуматься над этим вопросом и так или иначе решить его.

Известный писатель, "пришед в себя", увидел, что праздник жизни, на торжище которого он так охотно развлекался в молодые годы, окончательно ему опостылел. Все потускнело вокруг и поблекло. "Светская жизнь,- пишет он,- порочна, власть - безнравственна, ортодоксальная церковь - лицемерна, занятия культурных людей никому не нужны, низость и жестокость царят в мире... жизнь есть зло и бессмыслица..." И в стремлении освободиться от этого зла и бессмыслицы, тяжело переживая свой духовный кризис, писатель намечает четыре выхода: неведения, эпикурейства, самоубийства и слабости.

Выход в невежестве: освободиться, избавиться, спастись от злой и бессмысленной жизни путем "непонимания" того, что жизнь есть зло и бессмыслица. Но этот выход может оказаться доступным лишь глупцам и полнейшим невеждам. Другие люди, в том числе и этот писатель, лишены возможности - воспользоваться таким выходом. Нельзя перестать знать то, что ты знаешь и не быть тем, кем ты являешься.

Выход в эпикурействе: знать всю безнадежность жизни и, тем не менее, пользоваться теми ее благами, какие она может время от времени предложить нам. Сокрушаться и признавать, что все в мире преходящее, все суета сует, но допустить, однако, оговорку, что сладкие возбуждения, плоды этой суеты, нам нравятся и их отрадно вкушать.

Выход в самоубийстве: понять, что жизнь есть зло и бессмыслица и, признав истинной столь ужасную очевидность, уничтожить жизнь.

Выход в слабости: признав всю бесцельность жизни, продолжать ее, тянуть, как постылую лямку, зная заранее, что толку от жизни не будет.

Эти четыре выхода из всей запутанности греховной жизни - выходы человеческие, ложные. Самый мудрый скептицизм не избавляет нас от бессмыслицы жизни, не спасает. От скептицизма веет смертью не только для веры, но и для разума. Он сокрушает основу нравственности. Человеческая душа никогда не будет удовлетворена им.

Как жалко, что в тяжелый период напряженных поисков смысла жизни от духовных взоров великого русского богоискателя был сокрыт единственный истинный выход: выход через веру в Бога и обращение к Нему. Только Бог может сделать нашу жизнь осмысленной, целесообразной и достойной борьбы.

"Когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих" (1 Кор. 1, 21).

Христос сказал: "Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное" (Матф. 18, 3).

Надо оставить праздник жизни, но оставить не в силу отрицания самой жизни, не для самоуничтожения, а для покаяния и полной перемены жизни кающегося. "Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим..." (Иер. 6, 16).

Жизнь не есть благо или зло само по себе. Она только арена, где состязаются благо и зло. Ценность человеческой жизни всецело зависит от того, кому мы нашу жизнь вручаем и кому она подчинена: Богу или нам самим. Если мы оказываемся в своей душе полновластными хозяевами и не допускаем Бога владеть нами безраздельно, нас ожидают падение и гибель, но если Бог нами владеет и руководит, жизнь обретает истинную ценность.

Наполненная Божественным смыслом жизнь благодетельно проявляет себя во всем. Иисус Христос не сказал людям: "Делай добро ближнему твоему". Он сказал: "Люби ближнего". Он знал, что за любовью последуют и добрые дела. Вот тот источник, откуда черпало силу древнеапостольское христианство. Овладейте внутренним человеком и вы овладеете всем остальным. "Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам" (Матф. 6, 33). Христианство первых веков стремилось именно к этой цели и благодаря этому смогло произвести величайший из всех известных нам переворотов.

Наша культура была взращена на благородной почве христианского идеала. В христианстве заложена самая высокая мудрость. Перед истиной христианства все человеческие умствования меркнут и вскоре окончательно погаснут. Немецкий писатель говорит: "Пусть естественные науки распространяют область своих исследований в ширину и в глубину, пусть ум человеческий совершенствуется, как только может, он никогда не достигнет того величия и той нравственной христианской образованности, которая открыта нам в Евангелии".

Все, что благородно и возвышенно, все, что исполнено любви и сочувствия к ближнему, все, что покоится на самоотречении и самопожертвовании,- все это проистекает из одного светлого священного водоема - христианства, но ХРИСТИАНСТВА ПО ПИСАНИЮ.

Только христианство, возрождающее человека к новой жизни, может спасти его от власти греха, от порочной жизни, от неизбежного "разочарования в вере", от мысли покончить с собой.

Аскетизм, духовная экзальтированность, меланхолия и умственное расстройство доводили многих до самоубийства. Известно, что большинство факиров, спиритов, колдунов, экстрасенсов кончают жизнь или сумасшествием, или самоубийством.

Страх будущего наказания не в силах побороть жажду самоуничтожения. Только вера в живого, воскресшего и грядущего Христа, вера сознательная, живая и истинная способна одерживать победы над всеми тяготами жизни, над всеми превратностями судьбы.

На вопрос: "Какую жизнь мы должны считать жизнью осмысленной, целесообразной, достойной борьбы?" следует ответить: "Жизнь человека обращенного ко Христу".

С обыденной точки зрения жизнь, посвященная Богу, - жизнь "всуе потерянная", а все глубоко верующие люди (по приговору толпы), - люди "странные", "не от мира сего", "тормозящие прогресс жизни". Но что говорит Христос? "Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее" (Лук. 9, 24). Мы начинаем сберегать свою жизнь только тогда, когда поняли, наконец, что и жизнь, и время, и наша душа вне Бога навеки потеряны. Но с каким трудом эта истина постигается, как долго иногда человек не ощущает себя потерянным, обреченным, погибшим, как старательно он пытается отмежеваться от тех, кого Христос называет погибшими: "Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее" (Лук 19, 10).

Почему так необходимо человеку осознать собственную потерянность, обреченность, гибель? - Это необходимо пережить потому, что без чувства вины перед Богом и справедливостью Его вечного осуждения человеку трудно разочароваться в мирской жизни, прийти к сокрушению сердца, к отчаянию, к покаянию, к возрождению свыше.

Известный датский писатель проповедует новую заповедь: - "ОТЧАЙСЯ!" Он утверждает, что всякое истинное духовное преображение в жизни человека возможно только тогда, когда он прошел через горнило разочарований к полному отчаянию. Для многих слабых натур отчаяние - повод к самоубийству. У сильных натур отчаяние - всегда вернейшая побудительная сила к достижению жизненного успеха. По учению датского писателя тонущие люди, ударившись о дно, всплывают наверх. Не к этому ли сводится назначение ветхозаветного закона? Не для этого ли Бог дал Синайский закон, чтобы привести человека к святому отчаянию? "...Ибо законом познается грех" (Рим. 3, 20). Закон - детоводитель ко Христу (Гал. 3, 24). Наша безграничная задолженность перед Богом, наша полная (беспомощность в деле спасения своей души и наше бессилие и неумение ходить путями Божьими заставляют нас отчаяться, а отчаявшись, обратиться к Спасителю, Который "может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них" (Евр. 7, 25).

Жизнь, достойная борьбы - жизнь "по воле Божьей"

"Своя волюшка доводит до горюшка",- говорит народная мудрость. Чтобы изжить это горе, Слово Божье повелевает "познавать, что (есть) воля Божия, благая, угодная и совершенная" (Рим. 12, 2). Запомним раз и навсегда, что наше благополучие всегда прямо связано с благой волей Божьей. У нас "своя воля", "свои планы", и в этом своеволии и произволе надо искать причину всех неудач. Без воли Божьей мы "ждем света, и вот тьма,- озарения, и ходим во мраке. Осязаем как слепые стену, и, как без глаз, ходим ощупью; спотыкаемся в полдень, как в сумерки, между живыми - как мертвые... ожидаем суда, и нет его,- спасения, но оно далеко от нас" (Ис. 59, 9-11). Вступая в жизнь, мы строим прекраснейшие планы, ставим заманчивые цели, всячески добиваемся их осуществления. Но однажды достигнув желанного, убеждаемся, что оно не заслуживало борьбы. Мы, оказывается, заплатили много, а получили мало.

И план замысловатый, пока он был вчерне,
Казался гармоничным, разумным мне вполне.
Когда ж дошло до дела, то кончилось вот чем:
Большое - стало малым, а малое - ничем...

У Небесного Отца приготовлены для всех, "приходящих в мир", планы благие, угодные и совершенные. О, какое счастье посетило бы нас, если бы мы подчинили нашу волю воле Божьей и дали Богу возможность выполнить план, который Бог, по Своей любви, приготовил для нас! "Да будет воля Твоя",- вот тайна жизни, благословенной Богом, жизни, Богом отмеченной. Наша покорность, послушание воле Божьей,- вот главный урок, всю серьезность которого так трудно понять и навсегда усвоить. А слово "жить" ведь значит - покоряться!..

Но о такой покорности самоубийцы мало что знают. Однажды гость великого ученого спросил у девочки: "Чему же учит тебя папа?" Гость думал, что столь великий муж должен преподавать своей дочери нечто из ряда вон выходящее. И каково же было его удивление, когда девочка, не задумываясь, кротко ответила: "Послушанию"! Мы не стремимся к послушанию и не ценим его до тех пор, пока не убедимся, какой силой обладает человек, который во всех случаях жизни покоряется Богу и всегда действует по Его воле.

До сих пор мы пытались познать, в чем состоит воля Божья в отношении человека, блуждающего по широким путям греха. Мы услышали Божий ответ: "Покайся!" Теперь спросим: "Какова же воля Божья в отношении человека, уже вверившегося Богу?" "Воля Божия есть освящение ваше..." - отвечает Слово Божье (1 Фес. 4, 3).

Обращаясь ко Христу, человек возрождается свыше, для жизни освящения. Возрожденный человек посвящает себя Богу. Освящая человека, Бог пользуется следующими средствами: Словом Божьим, верой, молитвой, постом и особенно силой Духа Святого. Без этих средств благодати невозможны ни освящение, ни христианская жизнь, ни служение Богу.

Все в этом мире - суета...
Средь непрестанной здешней битвы
Без Слова Божья, без молитвы,
Нельзя быть воином Христа.

Жизнь, достойная борьбы - жизнь "разумного служения" Богу

"Итак умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего" (Рим. 12, 1).

В чем же выражается это разумное служение? - Жизнь разумного служения всегда будет во благо людскому поколению, современниками которого мы являемся. У каждого поколения есть свои нужды, свои задачи. Но у Бога, знающего, что всего нужнее человеку, есть для каждого века Свои цели и Свои задачи. Проникнуть в планы Божьи, понять те цели, которые Бог предопределяет,- вот в чем наша главная обязанность, наше разумное служение.

Для более успешного служения нам необходимо познакомиться с возможностями, преимуществами, тенденциями и чаяниями нашего века, познакомиться не для того, конечно, чтобы идти "в ногу с духом времени", но, чтобы, став выше, нам легче было поднять других.

"Не отставай от века!" - лозунг лживый -
Коран толпы. Нет,- выше века будь!

Апостол Павел назвал свой век и дух времени "строптивым и развращенным" (Фил. 2, 15). Если бы мы попытались определить духовную сущность нашего века, мы не ошиблись, назвав его "напыщенным и жестоким к ближнему, слепым и глухим к Богу". Мы рождены для служения своему поколению и этого служения некому выполнить, кроме нас. Мы призваны провозглашать волю Божью современникам. Эта воля Божья раскрыта нам Евангелием. "Благая весть", с которой Христос послал Своих учеников по всему миру,- "манифест помилования" для всякого кающегося грешника, никогда еще не терял своей спасительной силы, никогда еще не был отменен Богом. Весть спасения погибающим - евангельская весть - действительная для всех веков, народов и поколений. И как бы наш век скептицизма не вооружался и не ратовал против Евангелия, он также нуждается в Спасителе и в спасении, также нуждается в примирении с Богом, и в удовлетворении вечных запросов души.

Неся миру Евангелие Христово, мы непременно встретим со стороны "века сего" вместо благодарности - презрение, поношение, гонение и даже мученическую смерть. Но если мы подлинно "посланники Христовы", мы примем все это с радостью. Вот слова, сказанные Самим Христом: "Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня; радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас" (Матф. 5, 10-12).

Украинский философ Григорий Сковорода назвал себя "звонарем для глухих и носителем света для слепых". Мы можем оказаться в той же неблагодарной роли светоносцев и звонарей. "Да не смущается сердце ваше..." (Иоан. 14, 1). Напротив, пусть именно эта людская слепота и глухота вдохновят нас на подвиг, приведут нас к молитве за погибающих, помогут нам поступать так, чтобы каждый день, нами прожитый, походил на целую жизнь, чтобы постоянным нашим желанием было: остаться до конца наших дней верными служителями Христовыми.

Не брошу плуга, раб ленивый,
Не отойду я от него,
Пока я не прорежу нивы,
Господь, для сева Твоего.

Окинем духовным взором необъятные просторы русской евангельской нивы,-

Нет в мире царства столь пространного,
Где можно было б столь добра творить!

Возрожденный человек не будет спрашивать, что ему делать. Любовь - сила и руководитель его жизни - укажет ему, где и как применить себя. Не забудем, что в служении ближнему главное - иметь любовь Христову в сердце.

Один богатый парижанин, живший в праздности и неге, был так разочарован во всем, что отправился на берег Сены с мыслью броситься в реку. Наступали сумерки. Несчастный богач решил подождать, пока совсем стемнеет. В томительном ожидании он опустил руку в карман и нащупал там кошелек, набитый золотыми монетами. Зачем мне эти деньги? - подумал богач и решил отдать их какой-нибудь бедной семье. Он без труда отыскал жалкую лачугу и, войдя в нее, увидел больную женщину, лежавшую на грязной постели. Шестеро бледных, как смерть, детей умоляли несчастную мать о хлебе. Богач едва уговорил бедную женщину принять деньги - настолько невероятным показалось ей его предложение. Хижина страдания преобразилась. Слезы горя сменились слезами радости. Чувство благодарности, вырвавшееся из наболевшего сердца женщины, было настолько глубоким, горячим и трогательным, что разочарованный богач там же, в бедной лачуге, воскликнул: "Господи, я не знал, что в делании добра людям - такое счастье!" Остаток своей жизни он посвятил на служение Богу и ближним.

Бог призывает к служению. Но служение наше не должно ограничиться материальной стороной. Защищать нравственные начала в человеческом обществе - также входит в круг прямых обязанностей, или, вернее, счастливых преимуществ каждого из тех, кто разумно служит своему веку. Сейчас, когда веру называют безумием, любовь - эгоизмом, а святость - гордостью, мы особенно должны возвысить свой голос и ратовать за истину. Подобно ветхозаветному пророку мы не только сами будем носителями и провозвестниками правды, но и других призовем под ее знамена. "...О, вы, напоминающие о Господе! не умолкайте",- вызвал к людям ветхозаветный пророк (Ис. 62, 6). Пусть же клич этот звучит в сердцах, любящих Господа, и сейчас.

Весь мир охватило какое-то жуткое духовное затмение. Ложь - последнее слово современного общества. В этой лжи исчезает, глохнет все то, из чего слагается нравственная личность человека. Нет недостатка в торжественных громких фразах. Но ими прикрывают вопиющую несправедливость и злоупотребления. Добродетель давно утратила свой смысл и свою цену. Среди всеобщей лжи и лицемерия каждый акт самоотверженности кажется подозрительным, каждый благородный поступок объясняется низкими побуждениями. Самоубийцы возведены в ранг героев, маньяки пользуются одобрением толпы, богоотступники и человеконенавистники оказались вершителями судеб людских. Издевательства над проповедниками Евангелия вызывают злорадство. Бессердечность и дикость принимается под шум аплодисментов, насмешки над жизнью стали обыденным явлением, оправдываемым почти всеми. Многие люди дошли до последнего предела нравственного падения и не тяготятся своим душевным состоянием.

Зло, добро - все так перемешалось,
Что и зло уж злом мне не казалось,
И в добре не видел я добра...

"Бывают времена,- говорит Чаннинг,- когда защита великих нравственных начал является лучшей заслугой перед обществом. Проводить эти начала в жизнь с настойчивым желанием общего блага, прочно и глубоко закладывая их в душу людей, есть нечто большее, чем открывать золотые россыпи или придумывать самые удачные политические комбинации".

Мы, верующие, призваны к тому, чтобы защитой нравственных начал и провозглашением Христова Евангелия дать спасительную опору людям, погибающим во грехе. Разве столь ответственная миссия не достойна нашей напряженной борьбы?

В наш культурный век гордое неверие, надменное невежество и слепое суеверие в равной мере нуждаются во Христе. Отсутствие религиозного чувства всегда является искажением человеческой природы. Оно встречается только при совершенном умственном и нравственном отупении. Вырвать человека из удушающей атмосферы неверия, освободить от мрачного суеверия и самовлюбленного невежества и привести его к Богу - вот великая и благородная задача. Кто способен решить ее? - Только тот, кого Бог научил любить жизнь за ее страдания и надежды, любить людей за их ничтожество и благородство, любить и

Не забывать, что лучше гор златых -
Иному ласка и слова привета...

Как важно направить ум и сердце человека не только к служению ближнему, но и к служению Богу. "Благое дело,- говорит один из русских мыслителей,- совершает не только тот, кто раздает свои деньги, оказывая помощь ближнему, но и тот, кто умеет своим собственным примером, добрыми советами, своей любовью направить ум людей к их собственной душе, ко Христу, к вечности и - к служению Богу".

Нельзя не скорбеть о том, что людьми загублено так много великих дарований, растрачено так много способностей, бесполезно и глубоко зарыто в земную грязь так много талантов. О, какими бы духовными сокровищами обогатился мир, если бы талантливые люди посвятили себя и свои способности на служение Богу! На любви к Богу и служении Ему зиждется весь строй нашего нравственного мира. Любовь и служение Богу определяют значение самой любви к ближнему. Мы угодны Богу и полезны нашему ближнему только в той мере, в какой мы способны любить, служить и жертвовать. Любовь - высшее, истинное благо.

Истинное благо - в любви Божьей, доступной каждому, всегда, всюду и в одинаковой мере. Подлинная любовь и есть та великая и единая ИСТИНА, которая нашла свое полное воплощение во Христе. "...Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине..." (Иоан. 18, 37).

Познать, что истина - в любви, что любовь - двигатель всего сущего, что любовь - единственный источник жизни, познать эту истину, наслаждаться ей и призывать к этой истине других,- какое в этом невыразимое благо для души!

Какая светлая надежда для человека, переходящего в вечность, если он уразумел, что

Любовь широкую, как море
Вместить не могут жизни берега...

Каждый, познавший истину и вступающий в жизнь, должен сказать: "Больше любви!.." Тогда не нужно будет думать о самоубийстве и ждать подходящего момента, чтобы "скрестить свои ненужные руки на пустой груди". Пустая грудь наполнится Божьей любовью, а ненужные доселе руки окажутся пригодными на всякое доброе и святое дело. Счастливый обладатель их будет стремиться принести "наибольшую дозу счастья наибольшему количеству людей".

Пока у человека нет возвышенного и разумного понятия о смысле жизни, пока у него нет в душе никакой опоры для обуздания его эгоизма, пока у него на первом плане материальные стремления, он бесполезен не только для Бога или ближнего, но и для самого себя. Жизнь человека обретает ценность только тогда, когда Сам Бог вселяется в сердце человека и постоянно обитает в нем. Тогда Бог дает Свою духовную силу, разглаживает у человека морщины на челе, зажигает уста "глаголом правды" и как Своего воина посылает на фронт веры, на передовую линию Божьей любви.

Можно ли думать о самоубийстве там, где Бог творит чудо возрождения?! Там, где всецело врученная Богу жизнь, прежде разбитая, бестолковая, погибшая, делается жизнью чудодейственной веры, той веры, которая облагораживает самые скромные дела и самых простых людей венчает ореолом неподражаемого величия. Простые рыбаки, мытари, ремесленники явили миру чудо, стали изумлением истории. Никто из них не пошел на плаху, на крест, на костер ради земных выгод или плотских удовольствий. Мучениками и героями они стали только благодаря их сильным христианским убеждениям.

У Паскаля есть такое подразделение человечества: "Сперва - обыкновенный уровень людей, затем - люди образованные, затем философы - удивление всех, и, наконец, христиане - удивление философов..."

Нет в мире ничего более прекрасного, чем быть истинным христианином! Мы, христиане, призваны излучать любовь Христову. Люди должны видеть отражение небесного благородства в наших мыслях, словах и поступках. От нас, христиан, люди мира сего ожидают проявления глубокой веры, высокого ума, обширных сведений, святых добродетелей, великих достоинств. Мир нуждается именно в таком свидетельстве о Христе. Мы призваны не только рассказывать о Христе, но и показывать Христа своей жизнью, каждым нашим словом, каждым шагом, каждым движением. Всякое иное исповедание Христа лицемерно и для окружающих людей гибельно. Свидетельствовать перед миром о Христе Бог призвал не философов, а простых смертных, немудрое мира сего, христиан.

Философам принадлежит честь открытия некоторых запросов человеческой души, но что знают философы об "источнике воды живой", утоляющем духовную жажду и дающем жизнь вечную? Не это ли незнание, как удовлетворить свою исстрадавшуюся душу, приводит иногда людей к самоубийству?

Кто способен исцелять тяжкие раны души, восполнять ее безграничные запросы? В ком сможет она почерпнуть нужные духовные силы? Кто поможет душе восторжествовать над мыслью о самовольном уходе из жизни? - Только Христос!

Только Христос может спасти человека от самоубийства. Только Он один способен восполнить нужды, запросы и чаяния нашей бессмертной души.

Борьба, достойная жизни

Многим из нас со школьной скамьи памятна наивная история о том, как два лягушонка нечаянно свалились в кринку со сливками. Один из них был пессимистом, другой - оптимистом. Пессимист, решив, что борьба "бессмысленна", опустился на дно. Оптимист же стал барахтаться. Он уже окончательно выбивался из сил, когда почувствовал под собой что-то твердое. Это был комок масла, который он сбил своим барахтаньем. Обрадованный такой неожиданностью, он, что есть силы, оттолкнулся от масла и выпрыгнул из кринки.

Не то же ли самое происходит и в жизни людей? Как много попадающих не "в кринки со сливками", а в смрадные чаны порока, из которых как будто бы нет выхода. Сатана пользуется кажущейся безвыходностью и коварно нашептывает душе: "Борьба бессмысленна, жизнь бесцельна... твои усилия не приведут ни к чему..." Слабые души поддаются временному наплыву тяжелых чувств и бесславно губят себя, забывая, что жизнь нам дана для борьбы и что борьба, при Божьем содействии, достойна жизни.

Жить для Иисуса, с Ним умирать
Лучшую долю можно ль желать?
Стоит смиряться, стоит бороться,
Стоит за это жизнь всю отдать!

Целеустремленная борьба способствует выявлению наших духовных нужд, которые удовлетворяются Христом. Удовлетворение этих нужд приводит нас к неземному блаженству.

Что же это за нужды, чаяния и запросы, удовлетворить которые может только Христос? Это прежде всего - ЖЕЛАНИЕ БЕЗМЯТЕЖНОГО СЧАСТЬЯ И БЛАГОПОЛУЧИЯ.

Человеку свойственно желать такого счастья, в нерушимости которого можно быть уверенным, счастья, при котором жизнь не омрачается угрозой смерти; здоровье не расшатывается болезнями; добро не погибает под ударами зла; благополучие не переходит в злополучие и само счастье не превращается в несчастье. Но достижимо ли такое счастье здесь, на земле?

Какая сладость в жизни сей
Людской печали не причастна?
Чье ожиданье не напрасно,
И кто счастливый меж людей?

"Глупцы считают этот мир вполне реальным,- говорит немецкий философ,- и цель его видят в земном счастье; но как бы люди ни лелеяли это счастье и как бы судьба ни помогала этому, все-таки счастье - не более, как пустой, обманчивый, превратный и печальный призрак".

Земное счастье способно удовлетворять только временно и притом только людей, духовно неглубоких и нравственно не требовательных. Бедняки мечтают о богатстве, как о счастье, люди богатые - о славе и власти, больные - о здоровье и физической силе и т. п. Люди мира сего живут в постоянной погоне за "печальным призраком" и, не находя такого "счастья", лишают себя жизни.

Но истинное счастье не там, где его ищут люди, оно не в силе, оно не в богатстве и власти, не в перемене внешних условий жизни. Счастье, приходящее извне, лишено прочного основания, оно исчезает так же быстро, как и появляется. Истинное счастье приходит к нам с истинной переменой сердца. Мы несчастны потому, что мы греховны. Никто, никогда со спокойной совестью и в полной мере не наслаждается ни своей известностью, ни славой, ни величием. Другим он мог внушать страх, уважение, раболепство, сам же оставался ничтожным и жалким. Вот она, изнанка жизни! Вот они, кулисы людской славы и людского величия! Грех лишает нас внутренней, духовной радости, отлучает нас от общения с Богом, не допускает до желанной святости и душевного мира. Но Христос явился, "чтобы разрушить дела диавола", "дать жизнь с избытком", Христос дает беспредельное счастье, умиротворяет совесть, успокаивает разум.

Человек, пребывающий во Христе, "как ветвь на лозе", сочен, свеж, жизнерадостен. Люди, духовно мертвые, прозябающие в рабстве греха и пороков, люди, в сердце которых не взошло еще Солнце Правды, не наступил духовный рассвет, придите к Источнику жизни. Да, истинное счастье - в Боге, ибо полнота радостей перед лицом Его (Пс. 15, 11). Пребывая в Боге и заботясь о счастье других, мы находим свое собственное.

ЖАЖДА ПОЛНОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ И СВОБОДЫ - также является одним из многих запросов души. Власть греха, обитающего в человеческой плоти,- ужасная реальность. Беззаконие является "второй натурой" человека, беспощадно властвующей над ним. Грех создает те жизненные условия, благодаря которым мы лишаемся духовной свободы: слабость вырастает в порок, нравственная шаткость заканчивается преступлением, бедность - нищетой, легкомыслие - развратом.

В стремлении обрести свободу человек по своей природной испорченности неизменно приходит к произволу, так как ищет свободы не внутренней, не духовной, а свободы внешней, плотской. Произвол - это именно та расслабленность воли, которая подталкивает человека к самоубийству.

Желание освободиться от внешнего гнета жизни вполне естественно, но человек освободится от этого лишь тогда, когда откажется от внутреннего духовного рабства, от которого никто, кроме Христа, освободить не может. Мы легко достигнем истинной свободы, если сверх природного хотения, направленного ко греху, возжелаем жизни в Боге. Мы достигнем истинной независимости только тогда, когда подчиним, добровольно и всецело, свою волю воле Божьей. "Познаете истину, и истина сделает вас свободными... Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете" (Иоан. 8: 32, 36), свободными от власти греха, силы порока, воли диавола, свободными от "господствующего в мире растления похотью" (2 Петр. 1, 4), от дерзкой мысли самовольного ухода из жизни. Свобода - одна из нужд человеческой души, и Христос пришел удовлетворить ее. Но до тех пор, пока в сердце человека нет сильного и властного внутреннего решения жить чисто и свято в любви Христовой, человек будет пребывать в омуте греха и не сможет дышать здоровым воздухом свободы.

ЖАЖДА ЗНАНИЯ И УВЕРЕННОСТИ - в постижении всего сущего.

"Каждый человек имеет естественное желание знать",- говорит древнегреческий философ. Стремление к приобретению знаний, вообще, к постижению всего смысла нашего бытия и тайн мироздания всегда было и будет присуще всякому нормальному человеку.

Я знать хочу, к чему я создан сам в природе,
С душой скучающей бесцельным бытием,
С теплом любви в душе, стремлением к свободе,
С сознаньем сил своих и мыслящим умом.

Наша жажда постижения всего сущего безгранична. Мы не в силах ограничить наши поиски пределами земного, настоящего. Мы исследуем прошлое, предвосхищаем будущее, проникаем в области конкретных и абстрактных понятий, размышляем даже о том, что существует, как некая возможность.

"Знание бесконечно,- говорит Джон Рескин, - и человек самый ученый, по мнению людей, так же далек от истинного знания, как и безграмотный крестьянин".

Если нами и всем мирозданием управляет Изначально Сущий, Предвечный, Неосязаемый, Вездесущий Бог, тогда наш человеческий разум должен непоколебимо признать, что в мире есть тайны, недоступные нашему разумению, что далеко не все в мире подвластно нашему контролю и не о всех явлениях и реальностях можно сказать: "наука доказала".

А. Гарнак, тридцать лет жизни отдавший чистой науке, говорит: "Наука - великая вещь, и горе тому, кто не станет ценить ее и угасит в себе стремление к чистому знанию. Но на вопросы: "Откуда, куда, зачем?" наука может ответить и сегодня так же мало, как и две или три тысячи лет тому назад. Она говорит нам о наличной действительности, вскрывает противоречия, находит закономерность в явлениях, исправляет обман наших чувств и представлений. Но где и как началась кривая мира и кривая нашей собственной жизни, та кривая, которую мы знаем только в самой небольшой ее части, об этом наука не может нам сообщить ничего".

Другой древнегреческий философ сказал: "Ничего нельзя узнать, ничему нельзя научиться, ни в чем нельзя удостовериться: чувства ограничены, разум слаб, жизнь коротка".

Но Бог не мог вложить в нас жажду познания, отказав нам в удовлетворении этой жажды. Жизнь превратилась бы тогда в бессмысленную трагедию. Мы не обречены вечно стремиться к непостижимому, заниматься непознаваемым. Бог создал нас, вложив в нашу душу неиссякаемое стремление к познанию, которому нет меры и края, но эта жажда знания и уверенности не может быть удовлетворена у людей, пользующихся одним только орудием разума и отрицающих сферы духа и веры.

Удовлетворяя жажду познания, Бог даровал человечеству Свое Божественное откровение, Слово Божье, Священное Писание -Библию. Однако, пренебрегая Божьим откровением, человек блуждает во тьме собственных догадок, предположений и фантазий. Библию критикуют, на Библию нападают, кощунственно высмеивают ее истины, легкомысленно отвергают ее требования. Но все эти нападки возникают потому, что у людей нет серьезного знакомства с Библией, с ее неисчерпаемым содержанием. С какой недоброкачественностью и невежеством называвшие себя философами судили о Книге, которую не понимали, да и не могли понять... Критиковали сказания Моисея о сотворении мира, которые согласуются с достоверными фактами гораздо более, чем все системы, придуманные самыми гениальными людьми.

Бог послал в мир Сына Своего Единородного, Иисуса Христа, не только для искупления нашей вины перед Богом, но и для удовлетворения нашей жажды познания. Чище, выше, любезнее Христа не было никого, никогда на свете. Никто не принес на землю больше света духовного, никто не учил лучше, яснее, полезнее. Не было никого ни до Иисуса Христа, ни после Него, кому бы можно было поверить и довериться больше, чем Ему. Но люди не принимают Христа и не веруют Его совершеннейшим словам истины, словам небесного Откровения. Почему? - Потому что душевное движение, духовный опыт или основы веры нельзя ни положить в реторту (лабораторный сосуд с длинным изогнутым горлом), ни рассмотреть в микроскоп.

Дух Святой послан на землю, дабы обличить людей мира сего во грехе неверия, быть Утешителем верующих, их Руководителем и Наставником, но и Он, Утешитель, преступно отвергнут и нет Ему места в сердцах людских.

"Столп и утверждение истины" - Церковь Христова - в лице своих членов из поколения в поколение свидетельствует о "великих делах Божьих", о возможности духовной жизни и уверенности в спасении. В простой, искренней, доступной всем людям проповеди церковь осуществляла свою задачу, неся человечеству откровения Христовой истины, но и тут истину не приняли, проповедь обесчестили, проповедников заклеймили, истинную Церковь Христову высмеяли и пригвоздили к позорному столбу. Однако, невзирая на безумное отношение людей к Слову Божьему,- "свет во тьме светит, и тьма не объяла его" (Иоан. 1, 5).

Жажда знания и уверенности находит полное удовлетворение в жизни тех, кто, пользуясь научными знаниями, благоговеет перед откровением Божьим.

Истинное благо души - познание. Наше предельное познание есть Бог. Самое наивысшее благо души - познание Бога. К этому наивысшему познанию, к познанию Бога, человек приходит путем веры. Здесь та блаженная пристань, куда рассудок не приводит. "Вся история,- говорит Джон Рескин, - подтверждает тот неоспоримый факт, что Бога можно постичь не рассуждениями, а повиновением, что присутствие вечного порядка в мире становится очевидным лишь при исполнении повелений Бога и что только этим путем мы можем на земле познать Его волю". Тем не менее, человек умышленно избегает этого пути познания.

Познание озаряет мрак человеческой жизни, обличает человека в том, что он более возлюбил тьму, нежели свет, потому что дела его злы (Иоан. 3, 19). Человек предпочитает оставаться в неверии и пребывать во зле. Он страшится покинуть пределы плотской, животной жизни, выйти из тесных рамок своего ограниченного разума.

При всем этом верующий человек получает от Бога знание и уверенность. Слово Божье дает знание по вопросам жизни и смерти, Дух Святой и Жертва Искупления переполняют наше сердце уверенностью. Доверяясь Слову Божьему, мы можем сказать: "Ибо я знаю, в Кого уверовал, и уверен, что Он силен сохранить залог мой на оный день" (2 Тим. 1, 12). "Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный" (2 Кор. 5, 1).

ЖАЖДА ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ - является одним из главных запросов души. Вечно живущая душа человека не стареет.

Достоевский рассказывает об одном приговоренном к смерти, который за час до казни говорил: "Если бы пришлось мне жить где-нибудь на скале, и на такой узкой площадке, что только две ноги можно было бы поставить, а кругом пусть пропасти, океан, вечный мрак, вечная буря и вечное уединение,- я согласен был бы остаться там, стоя на аршине пространства, всю жизнь, тысячу лет, вечность, лишь бы жить, чем сейчас умирать! Только бы жить и жить! Как бы ни жить,- только жить!"

Столь сильна тяга к жизни в страшную для грешника минуту смерти! Не только душа, но и плоть наша хочет жить всегда, но она греховна и не наследует вечной жизни,- из праха взята она, во прах должна возвратиться (Быт. 3, 19). Поэтому нет для человека иного блага в земной жизни, как только одна надежда на жизнь будущую, вечную. "Я в мире не жилец, а вдаль стремящийся прохожий..." Мы все "странники и пришельцы" здесь на земле (Евр. 11, 13). "Подобно тому, как мы проводим девять месяцев в утробе матери не для того, чтобы и впредь остаться там, но для того, чтобы появиться на свет уже способными дышать и жить здесь, так точно в течение времени, от детства до старости, мы только созреваем для новых родов",- говорит мудрец.

Читатель вероятно спросит: "Как мы должны разуметь жизнь вечную? Что это за жизнь?"

Жизнь вечная - жизнь духовная, самодовлеющая, безостановочная, неискоренимая жизнь духа, жизнь - вне всего материального, вне границ видимого мира, вне сферы разума и области души.

Жизнь вечная - жизнь бесконечная. Для нее исключены все представления о жизни временной, земной, плотской, ограниченной физической смертью. "Как написано: "не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его"" (1 Кор. 2, 9).

Жизнь вечная - жизнь бессмертная. Бессмертию прямо противоположны: вечная смерть, вечное осуждение. "Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему - облечься в бессмертие. Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: "поглощена смерть победою". "Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?"" (1 Кор. 15, 53-55).

Жизнь вечная - жизнь Божья, обитающая в душе верующего, возрожденного свыше человека, жизнь, которую нельзя умертвить, изгнать, прекратить, уничтожить.

Человек жаждет вечной жизни, ибо сам является вечным существом. Бог создал человека вечным, и человек не найдет счастья вне Бога. Человек, как сосуд, предназначается для обитания в нем Бога. Будучи бесплотным, вездесущим, святым и невидимым, Бог желал через человека, человека во плоти, являть Свое могущество и силу, Свое величие и славу. Но человек пал в грех, и храм души человеческой, в котором должен был обитать Создатель, превратился в вертеп сатаны, в резиденцию греха, порока и всякой нечистоты. Человек утратил жизнь в Боге и, живя вне Бога, "пребывает в смерти" и жизни вечной не наследует.

Человек жаждет вечной жизни, но безрассудно пытается обрести ее без Бога,- в этом трагедия современных мистиков-"бого-искателей". Они забывают, что подлинная духовная жизнь нами потеряна. Мы "мертвы по грехам и беззакониям" и сами себя никогда не сможем ни оживотворить, ни воскресить. Мы забываем также, что Бог, по Своей к нам любви и милости, дарует вечную жизнь каждому кающемуся и чистосердечно обращающемуся к Нему. Христос всегда готов удовлетворить желание человека - жить вечно. "Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек, и никто не похитит их из руки Моей" (Иоан. 10, 28).

ЖАЖДА ДРУЖБЫ И ПОЛНОГО, БЕЗЗАВЕТНОГО ВЗАИМНОГО ОБЩЕНИЯ - также является одной из главных нужд души человека.

По природе все люди мучительно одиноки, и чем дольше мы живем, тем мучительней ощущаем свое одиночество. Одиночество - это тот ужас, от которого стремится убежать каждая человеческая душа. Человек всегда ищет кого-нибудь, с кем можно молвить слово. Человек ищет дружбы. Но истинная дружба - самый благовонный и, вместе с тем, редчайший цветок в пустыне этого мира. В сокровищнице мировой поэзии лейтмотив одиночества звучит сильнее всего. Мечтая о дружбе, поэты вынуждены признать, что на земле царит "беспощадное" одиночество.

Часто друзья покидают нас в тяжелую минуту жизни, и дружба, казавшаяся прочной, рассеивается как дым. В какую бы форму дружба ни вылилась и до какой бы преданности и нежности ни дошла, она всегда оказывается меньше того, о чем мы мечтаем. Она будет всегда бессильна удовлетворить глубокую потребность, живущую в бессмертной душе. Мы способны сказать брату, жене, другу, матери, отцу о многом, но в тайниках души всегда останется нечто, что открыть нельзя даже самому близкому, дорогому и надежному человеку. Знающий об этом уже не обольщается надеждой найти совершенного друга. Ему ясно, что сердце может удовлетвориться только дружбой Божьей, и он непременно найдет Того Друга, Которому можно открыть всю душу.

Мы можем назвать истинным Другом только Того, Кому известны все наши не только положительные, но и отрицательные стороны, и Кто все же продолжает любить нас. Истинный Друг охотно выпивает вместе с нами чашу нашего горького одиночества. Но как мало тех, кто готов любить нас незаслуженно, кто способен нести тяжкое бремя нашего несовершенства, услаждать горечь одинокой души, подставлять плечи под тяготы и нужды нашей личной жизни! Как много в мире людей, жаждущих дружбы, но как мало тех, кто достоин дружбы и кто может быть назван другом! Христос знает нас, одиноких и несовершенных, и, тем не менее, ищет нашей дружбы. Большинство людей, жаждущих дружбы, забывают об этом. Люди забывают о том, что высшим наслаждением оказывается только общение с Творцом. "Только в Боге успокоивается душа моя..." - восклицает псалмопевец (Пс. 61, 2). Бог создал нас, дабы мы разделили с Ним блаженство взаимного общения. Бог являлся в Едемский сад к Адаму и Еве и в прохладе дня беседовал с ними (Быт. 3, 8). Но эта дружба длилась недолго. Грехопадение человека все извратило, нарушило, изменило, уничтожило. Остался только идеал дружбы, желание найти утраченное, восстановить разрушенное.

Человеческая душа отлично знает, что только дружба со Христом может ответить всем требованиям и запросам, осуществить идеал и обогатить вечными, немеркнущими ценностями.

Человек жаждет такой дружбы, которая способствовала бы его духовному росту. Дружба, предлагаемая Христом, вполне удовлетворяет и этим требованиям. "Никто в мире,- говорит поэт,- не ищет так жадно красоты, никто в мире так легко не воспринимает красоту, как душа. Ничто в мире не возвышается так естественно и не облагораживается столь быстро. Ничто в мире не возвышает душу более незаметно и естественно, чем уверенность, что тут, поблизости, есть Некто чистый и прекрасный, Кого она может любить беспредельно".

Отсюда нужно заключить, что нет большей опасности для человека, как связь со скверными людьми, и нет высшего блага для души, как общение с совершеннейшим Христом. И кто может заменить или превзойти Христа в этом отношении?! "Пройдем все летописи, обозрим все государства, исследуем все памятники, изучим все произведения искусства, взглянем на окружающую жизнь, призовем на помощь воображение,- найдется ли что-нибудь выше, чище, благороднее, любвеобильнее и святее Его характера и Его действий?! Это явление - единственное в истории человеческого рода, ни с чем несравнимое, особенное, чудесное. Ни прежде, ни после, нигде, никогда, ни наяву, ни во сне не видано, не слыхано, не думано, не воображено ничего подобного",- говорит русский историк. В присутствии кого человеческая душа способна была бы так возвышаться, возрастать и облагораживаться? Какая иная красота может дерзнуть сравниться с нетленной красотой Христа? И действительно:

Одна есть в мире красота!
Не красота богов Эллады,
Не гор тяжелые громады
И не моря, не водопады,
Не взоров женских чистота.
Одна есть в мире красота:
Любви, печали, отреченья
И добровольного мученья
За нас распятого Христа!

И если сердце человеческое побеждается не оружием и угрозами, но любовью и великодушием, то победа Христа над душой человека обеспечена.

Истинное христианство зиждется не на признании тех или других исторических фактов, относящихся к личности Христа, и не на том, чтобы исполнять строгие правила жизни. Соблюдение всех правил ценно и подражание высокой жизни Христа необходимо, но главная сущность христианства - в даре Божьем, даре познания Бога, в даре чудодейственной веры и неисчерпаемой любви Христовой. В этой любви - залог бессмертия и вечной дружбы Бога с человеком!

Для человека, мало знакомого с Писанием, утверждение о возможной дружбе со Христом может показаться кощунственным. Но в этом нет ничего кощунственного. Авраам был назван "другом Божиим" (Иак. 2, 23), Енох "ходил пред Богом" (Быт. 5, 24), Моисей был другом Божьим. Бог говорил с Моисеем, "как человек беседует с другом своим". Священное Писание говорит о дружбе Бога с Давидом, с Иосифом и множеством других мужей Божьих. Дружба с Богом преображала людей: простые становились великими и самые великие - простыми. Евангелие обладает свойством проникать в души обыкновенных смертных и в души самых великих и глубоких мыслителей. Мудрые люди никогда не считали предосудительным подчиниться влиянию, которое способно пробуждать благородные чувства, возвышенные решения, святые поступки.

Чем замечательны ветхозаветные патриархи и пророки, новозаветные Апостолы и мученики, реформаторы всех веков как ни этой именно дружбой с Богом, сознанием, что Бог присутствует на каждом шагу их жизни?! Христос сказал: "...Се, Я с вами во все дни до скончания века" (Матф. 28, 20) и учил учеников этому уроку не только путем проповеди. Иначе, как понимать нам все Его сорокадневные явления ученикам и такие же внезапные исчезновения: в горнице, на горе, на берегу озера, по дороге в Еммаус, в саду, в Вифании? Воскресший Христос учил Апостолов новому для них уроку. Христос открыл Апостолам, что отныне Он всегда с нами. Он с нами даже тогда, когда меньше всего можно подозревать Его Божественное присутствие! Он с нами во всех обстоятельствах жизни! Он никогда нас не покидает!

Не эта ли уверенность Апостолов в постоянном невидимом пребывании среди них Христа сделала их великими?! Не это ли незримое присутствие Христа одухотворяло, облагораживало не только Апостолов, но и всех христиан древнеапостольской эпохи?! Не оно ли творило в душе восторг и заставляло людей ликовать в узах, в катакомбах, в заточении, на крестах, на аренах, среди разъяренных зверей, на кострах, перед первосвященниками, судьями, правителями и царями?!

Дружба с Богом является краеугольным камнем христианства. Она основана на Его пребывании в сердце человека Духом Святым. "Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною" (Откр. 3, 20). "Вселюсь в них,- говорит Господь,- и буду ходить в них..." (2 Кор. 6, 16). "...Христос в вас, упование славы" (Кол. 1, 27). "Испытывайте самих себя, в вере ли вы? самих себя исследуйте. Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть" (2 Кор. 13, 5).

В чем же заключается высокий смысл дружбы с Богом? - В том, что всякого человека, пожелавшего вступить в эту дружбу, Бог обогатит Собой, сообщит ему Свой Дух, Свое подобие, Свой совершенный характер. Избавит его от чувства страха и одиночества, защитит от диавола, будет руководить им, прославится через него. Только тогда этот человек способен будет "возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет" (1 Петр. 2, 9).

Дружба со Христом! Какое великое преимущество, какая высокая честь! Сам Христос называет верующих Своими друзьями: "Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам" (Иоан. 15, 14). Единственное условие дружбы, которое Господь ставит человеку: "если исполняете". Есть люди, которые легкомысленно допускают, что для дружбы со Христом достаточно признавать Бога, быть набожным, жертвовать на сооружение храмов, приютов, больниц, уйти в монастырь, изнурять себя постом и поклонами, носить вериги.

Заметим, что слово "исполняете" указывает на то, что наша дружба с Богом всегда должна быть не на словах, а на деле. "Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам".

Что же Христос заповедал нам исполнять? "Заповедь новую даю вам..." (Иоан. 13, 34). В чем же она выражается?

Она выражается в двух требованиях: в вере и в любви. "А заповедь Его та, чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса Христа и любили друг друга, как Он заповедал нам" (1 Иоан. 3, 23).

Если мы друзья Его, наша жизнь дружбы должна строиться на вере в Бога и воздвигаться любовью к ближнему. От силы этой любви в сердце зависит наш размах жизни. Душа не любящая и не любимая - душа одинокая, мертвая. Мало радости в жизни такой души. Мало толку от такой души и другим. Христос заповедал Своим друзьям вести жизнь веры и любви, жизнь углубленную, вдумчивую, возвышенную, напряженную, изобилующую сильными чувствами, здравыми желаниями, смелыми подвигами.

Может ли глубоко верующий человек отчаиваться, когда сильный и любящий его Друг всегда с ним во всех случайностях и превратностях жизни и даже во дни всеобщего богоотступничества и охлаждения любви, при личных неудачах и потерях, в испытаниях, болезнях и нужде?!

Истинные друзья всегда связаны взаимной любовью и доверием друг другу. Доверие - твердая основа всякой дружбы. Доверие зиждется на любви. Кого любим, тому и доверяем. Если я не люблю Бога и не убежден в Его любви ко мне, я, естественно, не могу Ему довериться. Но если я не доверяю Богу, как могу стать Его другом? Никакое человеческое содружество или простое сотрудничество - немыслимы без взаимного доверия. Только любовь Христа, только она вызывает взаимную любовь и взаимное доверие. Этих чувств не может вызвать человеческая дружба. Они вызываются и крепнут дружбой Божьей. Из всех сил человеческой природы способность любить Бога и доверяться Ему - самая светлая, высокая и самая могущественная сила.

Наше чувство любви к Богу - только следствие любви Христа к нам. "Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою..." (1 Иоан. 3, 16). "Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь чрез Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши" (1 Иоан. 4, 9-10).

"...Всякий любящий рожден от Бога и знает Бога; кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь" (1 Иоан. 4, 7-8). "...Пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем" (4, 16). Подобно тому, как простой кусок железа притягивается магнитом и от частого соприкосновения с ним сам получает свойства магнита, так и человек, привлеченный силой Божьей любви, становится способным на то, на что не был способен никогда раньше - любить Бога, любить ближнего, любить врагов, любить всех! Если мы становимся друзьями Божьими, "любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым..." (Рим. 5, 5). "...И сие не от вас: Божий дар, не от дел, чтобы никто не хвалился" (Еф. 2, 8-9).

У друзей всегда самые простые и самые искренние взаимоотношения. Непонятной была бы та дружба, где друг оказался в стороне от всех планов и предположений того, с кем он делил свою дружбу, стал безучастным и не разделил бы всех затруднений своего друга. Можно ли назвать друзьями тех, которые избегают друг друга, а при случайной встрече чувствуют странную напряженность и ждут, как бы поскорее расстаться? Такой же подозрительной покажется и наша дружба с Богом, когда у нас не будет ни молитвенной беседы, ни томительной жажды - пребыть с Богом в уединенном благоговейном общении. "Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже!" - говорят сыны Кореевы (Пс. 41, 2).

Являемся ли мы друзьями Божьими? Знают ли о нашей дружбе с Богом окружающие люди? Рассказывают, что один из друзей президента Линкольна, умирая, завещал не упоминать своего имени на могильной плите, но просил только начертать на ней: "Здесь покоится друг Линкольна". Дал бы Бог, чтобы на сердце и на всей жизни каждого, кто обратился к Господу, можно было прочесть: "В душе этого человека обитает Христос". Подлинная дружба, искренняя любовь, глубокая привязанность приобретаются только дружбой, любовью и привязанностью к Богу.

Между друзьями нет секретов. Чуждое и тягостное общение с людьми часто толкает нас к уединению. Общение с людьми откровенными располагает к откровенности, им мы вверяем наши тайны, им открываем сокровенное нашей жизни, святое святых нашей души. Случайных гостей мы принимаем с соблюдением всех требований внешнего этикета, друзья же приходят к нам запросто, являются даже на кухню, они посвящены во все тонкости нашей домашней жизни. Перед ними мы появляемся без внешних прикрас.

Бог всегда открывает Свои секреты, Свои тайны, Свои планы и Свою волю тем, кто приближается к Нему, бодрствует подле Него. "И сказал Господь: утаю ли Я от Авраама, что хочу делать!" (Быт. 18, 17). Такого же отношения Бог ожидает от человека. Все, что мы переживаем в сердце, чувствуем в душе, мы должны излить Богу в молитве, поведать Ему даже о наших сомнениях, тревогах и ропоте,- такая искренность только укрепит и углубит нашу дружбу с Богом.

Друзья спешат исполнить взаимные желания. Суровые наставления и понуждения в обыденной жизни - "ты должен", "ты обязан" - не могут быть применяемы в истинной дружбе. Дружбе всегда свойственна взаимная предупредительность, взаимное послушание. Авраам с радостью вышел из земли своей, от родства своего, из дома своего и поступил так потому, что любил Бога и доверялся Ему (Быт. 12, 1). Авраам знал, что Бог хочет ему блага. Если мы любим, мы стараемся угадать и предупредить каждое желание любимого нами друга. "Желание боящихся Его Он исполняет..." (Пс. 144, 19), а "желание праведных есть одно добро..." (Притч. 11, 23).

Истинные друзья всегда готовы постоять друг за друга. Авраам вступился за Бога, став на Его сторону, отмежевался от окружающих язычников, и Господь ободряет Своего слабого, но верного друга: "Не бойся, Аврам; Я твой щит..." (Быт. 15, 1). Когда мы защищаем Божьи интересы, Бог защищает наши. "Не оставлю тебя и не покину тебя",- говорит Господь (Евр. 13, 5). "Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни" (Откр. 2, 10).

В подобной дружбе, отвечающей нашим земным идеалам, нашим человеческим чаяниям и душевным запросам,- величайшая нужда повсюду. Земная дружба ненадежна, у нее свои ограничения, свои сроки. Дружба со Христом - безгранична, неизменна, вечна. Подружиться, сблизиться с самым Совершеннейшим из друзей,- какая благословенная и неотложная задача для каждого человека, особенно для тех сердец, которые только вступают в жизнь! Какой благодатный отпечаток наложит эта святая связь на жизненный успех юношей, смело вверивших свое настоящее и будущее Богу: "Они будут Моими, говорит Господь Саваоф, собственностью Моею в тот день, который Я соделаю, и буду миловать их, как милует человек сына своего, служащего ему. И тогда снова увидите различие между праведником и нечестивым, между служащим Богу и неслужащим Ему" (Мал. 3, 17-18). Это различие скажется в отдельных жизненных случаях. Но еще ярче это различие выразится в нашем конечном жизненном итоге.

Как много среди нас сознательно и упорно убивающих часы своей жизни, уродующих недели, растлевающих месяцы, удушающих годы, губящих свою драгоценную неповторимую жизнь! Если измерять жизнь степенью ее полезности и расценивать ее, как любое повествование не по длине его, а по содержанию, то обнаружится множество людей, жизнь которых представляет собой не стройную, талантливо написанную книгу, а бездарное нагромождение пустых слов, ненужных фраз, жутких фактов. Долгие годы жизни эти люди порывались удалить глыбы со своего жизненного пути, засыпать ямы, перекинуть мостики между рвами... Но эти порывы и желания с каждым годом слабели, испарялись и улетучивались и, в конце концов, авторы таких "произведений" приходили к выводу, что они, как и друг Давида Ливингстона, отдались волнам, плыли по течению, безрассудно прожигали жизнь, строили свой дом на песке...

"Сблизься же с Ним,- говорит многострадальному Иову Елифаз,- и будешь спокоен..." (Иов. 22, 21).

"Легко сказать - сблизиться с Ним,- возразит отчаявшийся. - Как мне сблизиться с Ним, когда я подошел к самому краю зияющей бездны и стою над этой пропастью с роковым вопросом: "Быть или не быть?""?!

Друг мой, брат мой, усталый,
страдающий брат,
Кто б ты ни был, не падай душой!..

Вы говорите: трудно сблизиться? Но какая же это трудность, если Сам Христос сейчас стучит в ваше сердце? Имеете ли вы право отчаиваться? Христос давно озабочен вашей судьбой, судьбой вашей души. На протяжении многих прошлых лет Он неоднократно стучал к вам через все ваши падения, неудачи, через болезни, лишения и нужды... Но вы, духовно слепые и глухие, ничего не видели, ничего не слышали... И вот Он стучит к вам сегодня снова. Стучит стуком тех истину с которыми вы познакомились при чтении этой, дружески настроенной, проповеди.

Что может ныне воспрепятствовать вам возвратиться к Богу? Господь наш, Иисус Христос, не случайно был назван "другом мытарей и грешников" (Матф. 11, 19). Он пребывал и пребывает Спасителем, "могущим снисходить невежествующим и заблуждающимся". "...Христос вчера и сегодня и во веки Тот же" (Евр. 13, 8). Нет такого греха, которого Бог не мог бы простить кающемуся, нет такого неверия, от которого Он не мог бы избавить, нет такой бездны человеческого падения, из которой Он не мог бы извлечь.

Псалмопевец Давид убедился в столь славном могуществе Божьем и, свидетельствуя об этом, говорит: "Объяли меня болезни смертные, муки адские постигли меня; я встретил тесноту и скорбь. Тогда призвал я имя Господне: Господи! избавь душу мою. Милостив Господь и праведен, и милосерд Бог наш... Ты избавил душу мою от смерти, очи мои - от слез и ноги мои от преткновения. Буду ходить пред лицом Господним... Твердо уповал я на Господа, и Он приклонился ко мне и услышал вопль мой; извлек меня из страшного рва, из тинистого болота, и поставил на камне ноги мои, и утвердил стопы мои; и вложил в уста мои новую песнь - хвалу Богу нашему..." (Пс. 114: 3-5, 8-9; 39: 2-4).

В спасительной силе Божьей убедились и убеждаются миллионы обращающихся к Нему людей. "Я взыскал Господа, и Он услышал меня и от всех опасностей моих избавил меня. Кто обращал взор к Нему, те просвещались, и лица их не постыдятся. Сей нищий воззвал,- и Господь услышал и спас его от всех бед его" (Пс. 33, 5-7).

Патриархи, пророки, Апостолы, мученики, святые люди всех веков и народов свидетельствуют своим славным духовным опытом о возможности спасения и получения от Бога новой, духовной природы. Они утверждают достоверность бессмертия. Перед их святым христианским подвигом нравственное отчаяние, неверие, скептицизм теряют под собой почву. Это великое "облако свидетелей" обнадеживает нас и удостоверяет, что верой в Бога человек облекается в силу, он овладевает удивительной мощью, господствующей над всеми силами мира сего, над законами плоти, превратностями жизни, над всеми ударами судьбы. Библия изобилует удивительными примерами, подтверждающими достоверность и непреложность этой истины. Ее страницы таят в себе неопровержимое свидетельство Божье о возможности столь желанной для нас внутренней духовной перемены.

О, недаром, брат, недаром
Ослепительно и ярко
Светят звезды мысли вечной
На страницах обветшалых
Этой Хартий великой,
Этой Были вековой...

Мой усталый страдающий друг! Взойди мысленно на Голгофу, сблизься с распятым за твои грехи Спасителем и будешь покоен. Воззри на Его раны, взгляни на Него Самого в терновом венке, и это будет лучшим лекарством для твоей мятущейся, измученной, надломленной души. Никто не сможет проявить к тебе больше любви, чем проявил Христос. "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Иоан. 15, 13). Христос проявил еще большую любовь, когда положил душу Свою за нас, не друзей, а врагов Его.

Обратись ко Христу, и пусть клевещут тогда на тебя враги и бывшие друзья, перебежавшие в лагерь твоих гонителей.

Любвеобильный Спаситель никогда не отвергнет тебя, кающегося и просящего о небесной милости. Пусть тебя осудит весь мир, но Спаситель простит тебя, помилует и приблизит к Себе, как лучшего друга.

Но если ты, упорствуя, отказываешься обратиться к Нему за спасением и даже решаешься посягнуть на свою жизнь, тогда твердо знай, что ты погиб и не простится тебе смертный грех твой никогда!

К тебе, друг мой, обращается Господь с призывом милосердия. Христос предлагает тебе единственно правильный и во все времена миллионами душ испытанный путь спасения:

"Сблизься же с Ним, и будешь спокоен..." (Иов. 22, 21).

Покайся перед Иисусом Христом и будешь спасен!

Издательство "Христианин" СЦ ЕХБ, 2001