ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

     СУД МЕССИИ

     5 апреля

     День  спустя  Иисус появился на внутренней площади Храма, именовавшейся

"Двором женщин", и сел под навесом у кружек для пожертвований. В  пасхальные

дни люди обычно совершали ежегодный церковный взнос. Многие, проходя, сыпали

деньги  горстями, но внимание Иисуса привлекла убого одетая женщина, которая

опустила в кружку две мелкие монеты. Подозвав учеников. Он сказал:  "Истинно

говорю  вам:  эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу.

Ибо все от избытка своего положили, она же от скудости своей все, что имела,

положила. Все, что у  нее  было  на  жизнь"[1].  Жертва  бедной  женщины  --

единственное, что порадовало и тронуло сердце Христа в Иерусалиме.

     Находясь   в  самом  центре  церковной  жизни.  Он  видел  ее  болезни,

замаскированные показным благолепием. Мимо Него, снисходительно  отвечая  на

поклоны,  шествовали  надменные  законники. Их "тефиллин", повязки на

лбу с текстами Торы и другие атрибуты набожности каждому бросались в  глаза,

но  как мало соответствовали они духовному состоянию этих людей! Иисус видел

и ученых,  которые  часами  обсуждали  ничтожные  оттенки  устава;  видел  и

фарисеев,  спотыкавшихся  на  пути  о  камни,  чтобы продемонстрировать свою

полную отрешенность от мира. Иисус знал, как легко  проникают  в  эту  среду

честолюбцы,  которые потом упиваются властью над душами. О подобных пастырях

еще пророк Иезекииль говорил, что они "пасут  самих  себя".  Казалось,  даже

свет  библейского Откровения тускнел в этой затхлой атмосфере самодовольства

и ханжества.

     Почему еще в Галилее большинство  книжников  противилось  Иисусу?  Ведь

тогда  Он  скрывал  Свое  мессианство.  А  благовестие  об  Отце, взыскующем

заблудших детей, должно  было  пробудить  всех,  кто  остался  верен  учению

пророков.   Следовательно,   книжники  утратили  главный  смысл  пророческой

проповеди. Признавая на словах, что  основа  Торы  --  любовь  к  Богу  и  к

человеку,  они  продолжали  подменять  дух  Закона Божия системой формальных

обязанностей и культовых правил.

     Пророк Михей учил:

     Тебе сказано, человек, что есть добро и что Господь требует от тебя:

     Только поступать справедливо, и любить милосердие,

     и в смирении ходить перед Богом твоим [2].

     Между тем фарисеи, особенно ученики Шаммая,  с  головой  погрузились  в

дебри  ритуализма и казуистических толкований. Знатоки канонов, они обратили

их в орудие господства над "невеждами". На этой  почве  возникало  множество

злоупотреблений, доходивших почти до цинизма.

     Христос  хотел  предостеречь  Церковь  от  этого соблазна, от "закваски

фарисейской", и показать на примере  пастырей  Израиля,  какая  опасность

может ей угрожать. Обращаясь к ученикам, Он заговорил:

     На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи.

     Итак,  что  они  скажут вам, -- исполняйте и храните, по делам же их не

поступайте.

     Ибо, говоря, они -- не делают.

     Связывают ноши тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людей;

     сами же пальцем своим не хотят двинуть их.

     Все же дела свои совершают с тем, чтоб видели их люди.

     Расширяют "тефллин" свои и увеличивают кисти;

     любят же первое место на званых обедах,

     и первые сидения в синагогах, и приветствия на площадях,

     и чтобы звали их люди: "равви"...

     Поедающие дома  вдов  и  для  вида  молящиеся,  эти  примут  большее

осуждение...

     Вас  же пусть не называют "равви", ибо один у вас Учитель, вы же все --

братья.

     И отцом своим не называйте никого, ибо один у вас Отец -- Небесный.

     И пусть не называют вас наставниками, потому что Наставник у  вас  один

-- Мессия.

     Больший из вас да будет вам слугою.

     Ибо,  кто  вознесет  себя,  тот  смирен  будет,  а кто смирит себя, тот

вознесен будет [3].

     Отказавшись от авторитарной власти над  людьми,  Иисус  и  Своим

апостолам завещал лишь одну власть -- власть любви и служения.

     Но  это  не  значило,  что  Он  был  готов  на компромисс с двуличием и

неправдой. Когда Христос въехал в Иерусалим под крики "Осанна", Он явил Себя

кротким Царем примирения; отвечая на вопросы богословов  --  действовал  как

мудрый  Наставник;  теперь  пробил  час,  когда  Он должен был выступить как

Пророк-обличитель.

     В Своей речи Он не стал касаться зилотов и саддукеев, дни которых и без

того были уже сочтены. Первые сами  готовили  себе  гибель,  раздувая  пламя

войны,  вторые представляли собой горстку богатых клерикалов, с каждым годом

терявших поддержку народа. Подлинными представителями  ветхозаветной  Церкви

были  книжники,  раввины,  толкователи,  принадлежавшие к фарисеям. Иисус не

отрицал и не умалял их заслуг; Он  прямо  говорил,  что  апостолы  сеяли  на

почве,  вспаханной прежде наставниками веры: "Другие потрудились, и вы вошли

в труд  их"  [4].  Но  именно  это  призвание  книжников  возлагало  на  них

величайшую ответственность и делало их грех тяжким вдвойне.

     Обличение  Христово  было  подлинным  судом  Мессии над теми, кто хотел

"откупиться" от Бога с помощью обрядов и  даров,  кто  считал  себя  кастой,

которая одна владеет ключами спасения.

     Над  городом  и  столетиями,  над религиями и церквами прозвучало слово

Сына Божия, разящее как меч:

     Горе вам, книжники  и  фарисеи,  лицемеры,  что  затворяете  Царство

Небесное перед людьми!

     Вы и сами не входите, и входящим не даете войти...

     Горе вам, книжники, и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу,

     чтобы сделать хотя бы одного прозелитом;

     и,  когда  это  случается,  делаете его сыном геенны, вдвое худшим, чем

вы...

     Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры,

     что даете десятину [Церковный налог] с мяты, аниса и тмина

     и обошли более важное в Законе: правосудие, и милосердие, и верность.

     Это надлежит исполнять, и того не опускать.

     Вожди слепые!

     Отцеживающие комара и проглатывающие верблюда!

     Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры,

     что очищаете снаружи чашу и блюдо,

     внутри же они полны хищения и невоздержания.

     Фарисей слепой!

     Очисти прежде чашу и блюдо внутри, чтобы и снаружи они стали чисты.

     Горе вам, книжники  и  фарисеи,  лицемеры,  что  вы  подобны  гробницам

побеленным,

     которые  снаружи  кажутся  красивыми,  внутри же полны костей мертвых и

нечистоты.

     Так и снаружи кажетесь людям праведными, внутри же наполнены лицемерием

и беззаконием.

     Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры,

     что строите гробницы пророков и украшаете памятники праведных,

     и говорите:

     "если бы мы жили во дни отцов наших,

     мы не были бы сообщниками их в крови пророков".

     Тем самым вы свидетельствуете против  себя,  что  вы  --  сыновья  тех,

которые убили пророков.

     Доведите же до полноты меру отцов ваших!

     Змеи, отродье змеиное, как бежать вам от осуждения в геенну?

     Поэтому и Премудрость Божия сказала:

     "Вот Я посылаю вам пророков, и мудрых, и книжников.

     Иных  вы  убьете  и  распнете, иных будете бичевать в синагогах ваших и

гнать из города в город.

     Да придет на вас вся кровь праведная, проливаемая на земле:

     от крови Авеля до крови Захарии, сына Варахии,

     которого вы убили между храмом и жертвенником.

     Истинно говорю вам: все это придет на род этот [5].

     Со страхом, затаив дыхание, должны  были  слушать  люди  Иисуса.

Удар, нанесенный по маске, расколол ее, и за ней открылась духовная пустота.

     Ни о ком еще Иисус не говорил с такой резкостью. Он сострадал грешникам

и заблудшим;  впоследствии  Он  простит  ученикам  их  малодушие, а Петру --

отречение. Он не упрекнет и самого Иуду. Даже "хула на Сына  Человеческого",

по   словам  Иисуса,  может  быть  отпущена.  Лишь  к  одному  не  знает  Он

снисхождения: к фарисейской карикатуре на благочестие,  которая  равносильна

кощунству против Духа Божия...

     Евангелие   не  говорит,  как  восприняли  ученики  обличительную  речь

Господа, но, по-видимому, она вселила в них тревогу. Хотя и раньше  апостолы

слышали от Учителя нечто подобное, но одно дело говорить это в Капернауме, а

другое  -- здесь, в Иерусалиме, где фарисеи были влиятельной партией. Теперь

трудно было надеяться даже на частичное примирение.

     Но  может  ли  быть,  чтобы  Мессия  навсегда  остался  в  конфликте  с

признанными  вождями  народа?  Или  пророчество  об  Иерусалиме  как столице

Грядущего -- ложно? Для чего же тогда Иисус пришел в этот город?

     Апостолам так хотелось верить, что святое  место  и  Дом  Божий  станут

уделом  Христа,  где  утвердится  Его  Царство!  Ведь Он Сам оградил Храм от

святотатцев и назвал "домом молитвы".

     Не решаясь признаться в своих сомнениях, они завели с Иисусом  разговор

о  Храме.  Один  из  Двенадцати  надеялся  вызвать  у  Него восхищение видом

грандиозных построек святилища.

     -- Учитель, посмотри, какие камни и какие здания!

     -- Видишь ли  эти  великие  здания?  --  сурово  сказал  Иисус.  --  Не

останется здесь камня на камне, который бы не был опрокинут [6].

     Апостолы  были  поражены;  меньше  всего  они ожидали такого ответа. Им

стало ясно, что это -- приговор, и приговор последний.

     Подавленные, не говоря ни слова, вышли они вслед за Христом  из  ворот.

Мрачные мысли владели ими, а в душе Иуды, вероятно, поднялся настоящий бунт.

Если  раньше  в  нем  уже едва теплилась искра веры в Учителя, то теперь она

окончательно погасла. Человек, Который пророчит гибель Храму, не может  быть

Мессией!  Он  обещал  Своим  ученикам  торжество,  а  на  деле лишь оскорбил

блюстителей Закона и восстановил против Себя весь город.  Он  либо  безумец,

либо  обманщик!  Рано  или  поздно  власти расправятся с Назарянином. Но что

будет с ними. Его сторонниками? Их, разумеется, тоже не пощадят.  Нужно  как

можно скорее обезопасить себя и помочь архиереям задержать Иисуса...

     Тем   временем   Христос  стал  подниматься  на  Елеон.  По  дороге  Он

остановятся и сел на склоне. Большинство учеников, не дождавшись Его,  ушли;

с Ним остались только Симон, Андрей и сыновья Зеведеевы.

     Иисус  молчал, глядя на засыпающий город, который раскинулся у Его ног.

Вечерняя тишина царила над холмами; отблеск заката пламенел на гребне Храма,

золотил башни; в воздухе стоял запах весенних трав и свежей листвы.

     Ученики догадывались, что Иисус думает об Иерусалиме. Им было страшно и

тоскливо. Город, где каждый камень мог рассказать о мудрецах и  пророках,  о

казнях  и  боях,  о  горячих  молитвах  и  упованиях,  --  как долго ждал он

Избавителя и, дождавшись, не узнал Его!..

     Наконец апостолы нарушили молчание. Когда это  будет?  Когда  свершится

суд над Храмом? Быть может, после этого наступит День, которого они страстно

желали:  Сын  Человеческий  явит  славу  Свою  и воздвигнет над миром вечный

мессианский Храм.

     И тогда Христос заговорил о Конце.

     "Образом да будет вам смоковница, --  сказал  Он.  --  Когда  ветвь  ее

становится  уже  мягкой и пускает листья, вы знаете, что близко лето". Так и

близость  катастрофы  ветхозаветного  мира  обозначится  цепью  примет  [7].

Появятся лжепророки и лжемессии, увлекая многих. "Предстоит же вам в будущем

слышать  о  войнах и военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо это должно

произойти. Но  это  еще  не  конец".  Верные  Иисусу  подвергнутся  жестоким

преследованиям.  "И тогда соблазнятся многие, и будут друг друга предавать и

ненавидеть друг друга...  И  от  умножения  беззакония  во  многих  охладеет

любовь".

     И  наконец  явится  последний  зловещий  признак:  "Где будет труп, там

соберутся орлы". Труп -- это обреченный Иерусалим, не нашедший  в  себе  сил

духовно возродиться, а орлы -- имперские знамена Рима.

     Быть  может, в этот самый момент, когда Иисус говорил о них, к западным

стенам уже стягивались отряды Пилата, которые обычно прибывали  в  город  на

Пасху.  Среди  них  были  и  солдаты,  чьи руки два дня спустя пригвоздят ко

кресту Сына Человеческого, и, быть может, даже некоторые из тех, кому  через

сорок лет суждено будет совершить казнь над градом Давида...

     "Когда  же  увидите,  --  продолжал  Иисус,  --  что  Иерусалим окружен

войсками, тогда знайте, что близко запустение его. Тогда находящиеся в Иудее

да бегут в горы". На месте алтаря, оставленного Богом за грехи людей, явится

"мерзость запустения", о  которой  говорит  книга  Даниила:  идолопоклонники

захватят  и  осквернят святыню [8]. Их власть будет длиться до тех пор, пока

не окончатся "времена народов" [То есть язычников].

     Крушение  цитадели  Ветхого  Завета   увидят   сами   апостолы   и   их

современники.  "Истинно  говорю  вам:  не  пройдет род сей [То есть нынешнее

поколение], доколе все это не сбудется".

     Но не одна Иудея испытает великое потрясение. "После скорби  дней  тех"

весь   мир   будет   охвачен   бурями.   Христос   изобразил   их   красками

апокалипсических писаний. Наступят времена  беспросветного  мрака,  ужаса  и

агонии.  "Восстанет  народ  на  народ  и царство на царство. Будут и великие

землетрясения, и по местам мор и голод. Будут  страшные  явления  и  с  неба

великие знамения... и на земле томление народов, и смятение от шума морского

и  волнения  [Волны  моря  --  библейский  символ  сатаны], когда люди будут

бездыханны от страха и ожидания того, что надвигается на вселенную, ибо силы

небесные будут поколеблены".

     Как  гибель  Иерусалима  есть  "начало  мук  рождения",  так  всемирные

катаклизмы  -- лишь предвестие последнего Суда. Он приходит внезапно. Никто,

даже ангелы, не знает ни дня, ни часа его. Сам Сын  Божий,  умаливший  Себя,

отказался  от  этого  знания.  Верным  же  следует не высчитывать "времена и

сроки", а стоять на страже, пребывая в постоянной молитве и готовности  дать

отчет  Господу.  Для  них  приход  прославленного  Иисуса  означает  радость

встречи, окончательное соединение с Господом.

     "Увидите Сына Человеческого, грядущего  на  облаке  с  силою  и  славою

великою.  Когда  же  начнет это сбываться, встаньте и поднимите головы ваши,

ибо приближается избавление ваше".

     Пророчество Христа, произнесенное на  Елеоне,  --  одна  из  труднейших

загадок  Евангелия.  Первые  христиане  под  влиянием иудейской апокалиптики

решали ее просто: через короткий срок после падения  Храма  Христос  явится,

чтобы царствовать над миром. Даже когда убедились, что слова Его были поняты

неверно,  многие  верующие  продолжали  жить под знаком близкого конца мира.

Несчетное число  раз  появлялись  сектанты,  которые  возвещали  наступление

Страшного Суда и даже указывали его срок. Люди бросали работу, дома, уходили

в  леса  и  пустыни,  охваченные  мистическим ужасом. Порой эсхатологическое

чувство заражало почти всю  Церковь[9].  Однако  неизменно  сбывалось  слово

Христово о тайне последнего часа, ведомой только Отцу.

     Что же породило это многовековое недоразумение?

     Некоторые  экзегеты  думают,  что  пророчество  о  конце принадлежит не

Христу, а евангелистам, или, вернее, тем источникам, из которых они черпали;

что слова Иисуса об участи Храма слились в  умах  первых  христиан  с  идеей

светопреставления.

     Действительно,  Евангелия  --  не  стенограммы,  и  при  передаче речей

Господних в них могли отразиться верования ранних  общин.  Но  что  породило

сами  эти  верования?  Только  ли  народная  фантазия?  И разве могли бы они

удержаться столь прочно, если бы Христос не дал для них основания? Вспомним,

что уже начало Его проповеди в Галилее  было  связано  с  вестью  о  приходе

Царства  Божия.  Вычеркнуть  эсхатологическую  тему  из Его учения -- значит

зайти слишком далеко.

     Иные  богословы,  считая,  что   Иисус   Христос   по-человечески   мог

заблуждаться, склонны видеть ошибку у Него Самого.

     "Иисус,  -- говорят они, -- жил чаянием скорого конца". Но такой взгляд

неприемлем для христианского сознания и противоречит Евангелию.  Благовестие

Иисуса,  взятое  во  всем  объеме,  подразумевает  впереди длительное

время, предваряющее явление Царства. Это видно, как мы уже говорили, хотя бы

из притч о зерне, нивах, дереве, закваске. Да и сама Елеонская речь  Господа

включает  эту  перспективу.  "Времена  народов",  указанные  Им,  --  период

совершенно неопределенный. Разорение Иерусалима и всемирные бедствия названы

Им "началом мук рождения". Слова "близко при дверях" скорее следует понимать

в масштабе пророчеств, которые обычно рисуют "тысячу лет как один день". Это

не земные, а божественные масштабы.

     По словам Христа, Он явится во славе не раньше, чем "будет  проповедано

это Евангелие Царства по всей вселенной во свидетельство всем народам" [10].

Трудно  представить  себе,  чтобы  Христос в данном случае имел в виду всего

несколько десятилетий. Мы знаем, что условие  это  и  через  двадцать  веков

далеко  не  исполнилось. Ведь даже страны, казалось бы, христианизированные,

нередко остаются в неведении о сущности Евангелия.

     Но если Христос говорил об отдаленном будущем,  для  чего  призывал  Он

учеников  быть  в  готовности? Какое отношение к ним имело то, что свершится

через тысячи лет?

     Ряд авторитетных современных толкователей полагает, что в Евангелии  мы

имеем дело с "осуществленной эсхатологией" [11].

     То,  что  Христос  называл "явлением Сына Человеческого", судящего мир,

есть Его собственная жизнь, смерть и воскресение. Приход Сына Божия поистине

был судом, который продолжается в веках.

     Эту мысль можно, по-видимому, подтвердить многими  изречениями  Иисуса:

"На  суд  пришел Я в мир сей"; "Ныне суд миру сему..." [12]. И все же

те, кто внимательно читает Евангелия, должны признать, что Христос говорил о

Суде не только в смысле Своего служения. Его  благовестие  неотделимо

от  ветхозаветных  пророчеств,  которые  указывают  на  путь  человечества к

полноте времен, к совершенному торжеству Царства.

     Почему в Евангелии тема конца Ветхого Завета переплетена с темой Суда и

темой  конца  истории?  Вероятно,  Христос  сознательно  сблизил   их,   ибо

существует  таинственная  связь  между тремя событиями: Воплощением, гибелью

Храма и последним кризисом мира.

     Явление Спасителя было началом "мессианской эры":  Бог  вошел  в  жизнь

человечества,  приблизился к нему столь непосредственно, как никогда прежде.

Эта встреча и явилась Судом, который вступил в силу с  того  момента,  когда

уничиженный  Мессия,  вестник  любви и правды, поставил людей перед выбором:

принять или отвергнуть Его.

     Ветхозаветная Церковь как  носительница  Откровения  уже  не  раз  была

судима  Богом.  Когда люди отказывались слушать Его слово, возвещенное через

пророков, они лишались небесного покрова и попадали в рабство к язычникам. В

70 году этой трагедии суждено будет произойти вновь, ибо "Иерусалим не узнал

времени посещения своего". Но -- жребий Иерусалима есть  прообраз  длящегося

Суда  Божия;  его  испытает  на  себе  и христианский мир: Рим, Александрия,

Константинополь...

     Новый народ Божий, приняв Завет Христов, несет ту  же  ответственность,

что  и  древний Израиль. Поэтому он будет постоянно переживать "судные дни",

доколе борьба добра и зла не достигнет  высшей  точки  напряжения,  и  тогда

произойдет  последний Суд, перелом, прорыв истории за свои пределы, очищение

и преображение мира...

     Древние люди не могли представить себе Богоявления иначе, как в  ореоле

космических  катастроф.  Поэтому,  следуя  обыкновению пророков, и Сам Иисус

говорил  о  гаснущем  Солнце  и  падающих  звездах.  Однако  символику  этой

апокалипсической  иконы  не  всегда  следует  принимать  за  точное описание

событий.

     По существу, евангельская эсхатология не сосредоточена на  явных

знамениях Суда. Он совершается "неприметным" образом. С того времени как Бог

стал  человеком,  судится  каждая  душа.  Беспечные  и  праздные застигаются

врасплох, как были застигнуты старейшины Иерусалима. Говоря об  этом,  Иисус

указывает  не  на  отдаленное  будущее,  а  на  то, что происходит сегодня и

всегда. "Наблюдайте же за собою, чтобы сердца ваши не отягощались хмелем,  и

опьянением,  и  заботами житейскими и чтобы не настиг вас внезапно день тот,

как сеть". Близость Господа открыта лишь бодрствующим,  прочие  же  остаются

слепыми  и  неподготовленными.  "Как  во  дни  Ноя перед потопом ели и пили,

женились и выходили замуж до того дня, как Ной вошел  в  ковчег",  так  и  в

любую эпоху люди живут, не подозревая о близости Судии [13].

     Заповедь  быть постоянно собранными и готовыми предстать перед Господом

Иисус  выразил  в  нескольких  притчах,   которые   рассказывал   вслед   за

пророчеством   о   Конце  [14].  Их  главный  мотив:  приход  или  внезапное

возвращение Того, Кто отсутствует. Это относилось и к ожиданию Мессии,  и  к

Суду над миром после Его земного служения. Христос как бы готовил учеников к

разлуке,  во  время  которой  они  не  должны  поддаваться расслабленности и

духовной спячке.

     "Если бы, -- говорил Он, -- ведал хозяин дома, в какую  стражу  [Т.  е.

время  суток]  придет  вор,  он  бодрствовал бы и не позволил подкопать дома

своего". Человек должен быть также подобен слуге, которого господин  оставил

распоряжаться  в доме. Благословен он, если будет исполнять волю господина в

его отсутствие. "Если же скажет дурной раб в сердце своем: "медлит  господин

мой"  и начнет бить других рабов, таких же, как он, есть и пить с пьяницами,

-- придет господин раба того в день, в который  он  не  ожидает,  и  в  час,

которого не знает, и рассечет его надвое [Т. е. изобличит], и подвергнет его

одной участи с лицемерами: там будет плач и скрежет зубов".

     Царство  Божие, приходящее неожиданно, Христос уподобил в другой притче

жениху, которого ждали однажды подруги невесты.  По  обычаю  им  нужно  было

встретить  его  с  горящими  светильниками.  Но  из десяти девушек лишь пять

запаслись маслом для ламп. Жених задержался в пути, и они заснули. В полночь

раздался крик: "Жених идет!" Предусмотрительные вышли к нему навстречу, а  у

остальных светильники погасли: в них кончилось масло. Когда же они поспешили

купить его и вернулись, дверь была уже заперта, и жених не впустил их.

     Быть  готовым  --  значит трудиться для Господа. Об этом учит четвертая

эсхатологическая притча. Хозяин, уехав в далекую страну, оставил трем слугам

разное количество талантов [Талант -- мера,  равная  26  кг  серебра].  Двое

постарались   приумножить   полученное,  а  третий  зарыл  талант  в  землю.

Вернувшийся  господин  по  достоинству  оценил  труд  рачительных  слуг,   а

нерадивого наказал.

     В чем же заключается этот труд? Ответ на вопрос содержит притча о Царе,

Сыне Человеческом,  Который  отделяет  злых  от  добрых, как пастух отделяет

белых овец от черных коз [В Палестине козы обычно черного цвета].

     Тогда скажет Царь тем, кто по правую сторону Его:

     "Придите, благословенные Отца Моего,

     наследуйте Царство, уготованное вам от основания мира.

     Ибо голоден был Я, и вы дали Мне есть, жаждал, и -- напоили Меня,

     наг, и -- одели Меня, странником был, и -- приняли Меня,

     болен был. и -- посетили Меня, в тюрьме был, и -- пришли ко Мне".

     Тогда ответят Ему праведные:

     "Господи, когда мы Тебя видели голодным, и накормили? Или  жаждущим,  и

напоили?

     Когда же мы видели Тебя странником, и приняли, или нагим, и одели?

     Когда же мы видели Тебя больным или в тюрьме, и пришли к Тебе?"

     И ответит им Царь:

     "Истинно  говорю вам: сделав для одного из братьев Моих меньших, вы для

Меня сделали".

     Тогда скажет и тем, кто по левую сторону:

     -Идите от Меня,  проклятые,  в  огонь  вечный,  уготованный  диаволу  и

ангелам его.

     Ибо голоден был Я, и вы не дали Мне есть, жаждал, и -- не напоили Меня,

     странником был, и -- не приняли Меня, наг, и -- не одели Меня,

     болен и в тюрьме, и -- не посетили Меня".

     Тогда ответят и они:

     "Господи,  когда мы видели Тебя голодным, или жаждущим, или странником,

или нагим,

     или больным, или в тюрьме, и не послужили Тебе?"

     Тогда Он ответит им:

     "Истинно говорю вам: не сделав для одного из этих  меньших,  вы  и  для

Меня не сделали".

     И пойдут эти в муку вечную, праведные же в жизнь вечную.

     Итак,  если  для  мира в целом время Суда скрыто непроницаемым покровом

будущего, то каждый человек и сегодня уже стоит перед Сыном  Человеческим  и

каждый  испытывается  Им.  Царство  Его  здесь,  "среди  нас".  Тонкая грань

отделяет нас от горнила Божия. "Не знаете, -- говорит Христос  ученикам,  --

когда придет господин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или

утром. Чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими: и что вам говорю -- всем

говорю: БОДРСТВУЙТЕ!"

     Примечания ("ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ")

     [1]  Мк  12,  41-- 44; Лк 21, 1-- 4. О жертве на Храм см. Исх 30, 12; 2

Пар 24, 4-- 10; Неем 10, 32; Мишна, Шекалим, 1 сл.

     [2] Кн. пр. Михея 6, 8.

     [3] Мф 23, 1-- 12; Мк 12, 38-- 40; Лк 20,  45--  47.  Прямая  заповедь,

воспрещающая  титул "отец", осталась, по-видимому, неизвестной в большинстве

церквей. в эпоху устного Евангелия. Около 57 г. ап. Павел пишет: "Даже  если

вы  имеете  тьму  наставников во Христе, вы имеете, однако, не многих отцов,

ибо  родил  я  вас  во  Христе  Иисусе  через  Евангелие"  (1  Кор  4,  15).

Впоследствии этот обычай именовать руководителей Церкви "отцами" утвердился,

несмотря   на   слово   Господне.   Бл.  Иероним  пытается  объяснить  такое

противоречие следующим образом: "Подобно тому, как по естеству  один  Бог  и

один  Сын  не  препятствует  другим, чтобы они назывались богами и сынами, и

единый  Отец  и  Учитель  не  препятствует  другим,  чтобы  они   назывались

несвойственными им именами". Бл. Иероним. Толкование на Матфея, IV.

     [4] Ин 4, 38.

     [5]  Мф 23, 13-- 36; Лк 11, 42-- 52. "Десятина" распространялась на все

виды пищи, в том числе и на специи (Маасрот, 141). "Премудрость Божия" есть,

вероятно, название не дошедшей до нас апокалипсической книги; ср. 3 Ездр  1,

32. Авель и Захария -- первый и последний праведники, павшие жертвами убийц,

которые фигурируют в Библии.

     [6] Мф. 24, 1-- 2; Мк 13, 1-- 2; Лк 21, 5-- 6.

     [7]  Эсхатологическая речь Христа находится у Мф 24, 3-- 42; Мк 13, 3--

32; Лк 21, 7-- 36. По мнению многих современных  экзегетов,  она  входила  в

отдельный сборник ("Малый Апокалипсис"), из которого черпали евангелисты.

     [8]  Напомним, что в Кн. Даниила (12, 11) "мерзостью запустения" назван

языческий алтарь, поставленный в иерусалимском храме царем Антиохом IV.  Ср.

1 Мак 1, 54.

     [9]  См.  1  Фес  5,  1--  6. В первые века христианства было множество

эсхатологических движений (напр., монтанисты). В средние  века  конец  света

ожидали  в 1000 г., 1033-м, 1260-м. Многие бедствия (эпидемии, междоусобицы)

воспринимались  как  знамения  Конца.   Эсхатологичными   были   при   своем

возникновении  анабаптизм,  русское  старообрядчество, адвентизм, иеговизм и

др. Несколько раз сроки Второго пришествия "назначались" в XIX и XX вв.

     [10] Мф 24, 14.

     [11] Эту мысль впервые  четко  сформулировал  Чарлз  Додд.  "День  Сына

Человеческого,  --  говорит  он,  -- означает вневременной факт. Он связан с

историей, поскольку укоренен в историческом кризисе  приходом  Иисуса".  Сh.

Dodd. The Parables of the Kingdom, p. 81.

     [12] Ин. 9, 39; 12, 31; ср. 3, 19.

     [13] Мф 24, 37-- 42; Лк 17, 26-- 30.

     [14]  Мф  24,  43-- 51; 25, 1-- 46; Мк 13, 32-- 37; Лк 12, 35-- 48; 19,

12-- 27; 21, 34-- 36. Притча о минах  у  Лк,  очевидно,  есть  лишь  вариант

притчи о талантах